Алла: «Ты убил его! Господи! Коленька, очнись...»

Портной: «Обыщи его. (Далекий визг и крики Тани.) Тьфу! Что он там с ней делает!»

Алла: «Не надо с ним так! Слышишь, подонок!»

Портной (грубо, «курносому»): «Сбегай вниз и отпусти девчонку. Пусть бежит отсюда или сидит, где хочет. Слесарей обратно отправь, без них обошлись. Нотариус пусть внизу ждет. Скажи ему, взломщика задержали, полиции будем передавать. И никого пока не пускай наверх».

Алла: «Не трогай ничего в моем сейфе! Не дотрагивайся до денег, ты, вор!»

Портной: «Ни-ни! Ничего не трогаю, упаси Бог... Здесь отпечатки пальцев одного твоего Коленьки, моих не будет».

Алла: «Он не двигается! Смотри! Что с ним? Ему помощь нужна!»

Портной: «Ментовка ему нужна. Скоро приедет, как только здесь управимся. Какая интересная бумага... Погляди, про тебя написано».

Алла: «Нашел?»

Портной: «Э, нет, только из моих рук!»

Алла: «Дай сюда!»

Портной: «Руки!»

Алла: «Подонок!»

Портной: «Э-хе-хе... Так он женушке своей законной ничего не оставил... Во, старикан, какой шутник! На, читай две строчки... Не трогай руками! И домик этот, оказывается, вовсе не твой. Где жить теперь будешь? У Коленьки?»

Алла: «Это подделка. Это не завещание».

Портной: «Нет, не подделка, душа моя. Имеется и второй экземпляр, в нотариальной конторе. Видишь адрес? Тихо, они приехали... А теперь слушай и соображай. Я это завещание сейчас оп... и себе в карман. Будешь себя вести хорошо, не станешь возникать и мне перечить, никто это завещание не увидит. И адрес этой нотариальной конторы тоже. Сообразила? Но за это сейчас ты проголосуешь точно, как я скажу. А потом, когда дела закончим и наследство получишь, ты еще со мной одним миллиончиком поделишься – за труды и хлопоты. А закобенишься – бумажка эта мигом отыщется, и ты как в сказке: из миллионерши – в нищую бездомную бомжиху. Усвоила?»

Алла: «Он шевелится. Его нужно на кровать».

Портной: «А ты боялась... Он еще успеет тебя потрахать».

Алла: «Дерьмо собачье!» (Стук в двери, шаги, кто-то вошел.)

Курносый: «Ожил, что ли? Куда его?..»

Я остановил запись и пошевелил челюстью – смогу ли я сегодня говорить? Или как Серега в больнице? За дверью скрипнули ступеньки, тихие вежливые голоса приблизились и затихли за соседней стеной. Гости собрались.

Я осмотрелся. Просторная, изящно обставленная спальня, широкая кровать с двумя подушками, надо мной зеркальный трельяж и тумбочка с ножками, вырезанными в виде львиных лап.

Ногой я подцепил тумбочку и подтянул под свою свободную правую руку. Еще мне нужна была бронзовая лампа с этой тумбочки. Удалось подцепить ее ногой за провод из розетки, и она мягко упала на пушистый ковер. Я сорвал абажур и примерил лампу к руке. Снова откинулся на спину, расслабил тело и подергал по очереди рукой, ногой... Вроде слушаются все, только вот челюсть...

Я привстал на колено, захватил львиную лапу тумбочки в кулак и со всей силы ударил ею в стену. Красивые розовые обои треснули, и под ними густо посыпалась штукатурка. Жаль было крушить эту красоту, но я перехватил тумбочку и ударил ею в стенку еще два раза.

Голоса за стеной стали громче, но слов по-прежнему не разобрать, только «бу-бу-бу» пяти-семи человек. Я снова ухватил львиную лапу и ударил о стену еще пару раз. Наконец дверь распахнулась, в спальню ввалились «курносый» и громила и молча кинулись в мою сторону. Их-то я и вызывал. Я уже привстал на колене, правой рукой сжимая бронзовую лампу. Когда «курносый» прыжками пронесся до половины комнаты, я махнул рукой и ударил открытой лампочкой по трельяжу. Раздался отвратительный хлопок, и на ковер посыпался серебряный дождик мелких осколков. Я выбросил руку с разбитой лампочкой ему в лицо, и он остановился в метре от нее.

– Стоять! Без глаз оставлю.

– Ты что, мужик! Мы сейчас тебя...

– Назад! – Я начал размахивать лампой, потому что слева вылезал громила. – Глаза береги!

– Пристрелю! – «Курносый» поднял свой дробовик и прицелился. Неприятный момент – тело пугается, но голова соображает и успокаивает: не идиот же он, чтобы стрелять при всех.

– Хозяин мне твой нужен. Понял? Портного зови! – и я дважды ударил тяжелой лампой по трубе отопления. Звон и гул, как по проводам, прошел и отозвался во всем коттедже, мне это понравилось даже больше, чем бить тумбочкой в стенку. – Портного! Ко мне, быстро! – и я еще несколько раз со всей силы брякнул по батарее.

«Курносый» развернулся и бросился к дверям. Громила остался и тупо следил за поблескивающим осколком лампочки в моей руке. Через полминуты в дверях появился Портной. Он вошел в спальню, мельком огляделся и молча присел на кровать. Впервые за все наши с ним встречи я заметил на его лице тень растерянности. Я махнул лампой и еще раз ударил по батарее, на этот раз не очень громко.

– Что ты хочешь? – вздрогнул Портной.

– Туда, – я указал лампой в стену.

– Спятил, что ли? Ты задержан на месте преступления, при свидетелях. Ты еще не в полиции, потому что нам не хотелось базара перед приличными людьми. Теперь это уже не имеет значения.

Я еще раз ударил по трубе, сильнее. Портной вскочил с кровати, направился к двери и бросил через плечо «курносому»:

– Приведи поселковых охранников, пусть отправят куда положено. – Повернувшись ко мне, добавил: – Я им заплачу, чтобы они печень тебе по дороге отбили. Деньги они любят.

Он был уже в дверях, когда я окликнул его.

– Портной, у меня предложение, от которого ты не откажешься. Компакт-диск! – И, превозмогая боль во рту, крикнул еще громче: – Диск!

Он остановился, но даже голову не повернул.

– Твой олигарх, яхтсмен, выпрашивал его у меня... большие деньги за него давал.

Тут он не выдержал, резко повернулся и пристально посмотрел на меня:

– И ты не отдал?

– Пока нет. Жалею. Но поезд не ушел. Деньгами не возьму, он меня за это из ментовки вытащит.

– А может, раз ты такой для всех опасный, тебя в ментовку не вести, здесь порешить?

– Не дури. Копии имеются, и, если что, их передадут.

– Что ты еще хочешь?

Я снова махнул лампой на соседнюю стену:

– Хочу с вами посидеть немножко, за одним столом. Послушать.

– Кому ты там нужен!

– Никому.

Портной шагнул вперед, на ходу буркнув: «Стоять в коридоре», и захлопнул за собою дверь.

– Что я получу взамен?

– Я ему откажу. Яхтсмену.

– Хочешь устроить там базар?

– Буду сидеть, как мышь. Обещаю.