Возможно, девочка не станет драмлизой…

Из Дневника Кантры йос-Фелиум

— Мастер-купец бел-Тарда, — объявил у двери господин пак-Ора. — Юный господин Пат Рин йос-Фелиум.

Петрелла с плохо скрытым нетерпением оторвала взгляд от бумаг на своем столе. Люкен, по виду которого сразу можно было понять, что он торгует коврами, пересек комнату, ведя за руку темноволосого мальчика примерно шести стандартных лет от роду.

Мужчина адресовал ей поклон родича, в котором ощущался некий трепет. Поклон мальчика — ребенка Старейшине Клана — был полон важности и тщания. Он выпрямился, переложил коробку, перевязанную яркой лентой, из левой руки в правую и повернул к Петрелле лицо с резкими чертами и недоверчивыми карими глазами.

— Добрый день, Люкен, — проговорила Петрелла, наклоняя голову. Ради мальчика она прибавила к кивку и улыбку. — Добрый день, Пат Рин.

— Добрый день, двоюродная бабушка, — вежливо отозвался Пат Рин, но на его губах и в глазах не было и подобия улыбки.

Подавив вздох, она перевела взгляд на мужчину, который производил впечатление нервного ерзанья, хоть и стоял почти до боли неподвижно.

— Ну, Люкен? Какие обстоятельства я должна восхвалить за то, что имею возможность видеть твое лицо?

Лицо, которое она упомянула — прямое, честное и обычно добродушное, — потемнело от смущения.

— Мальчик пришел сделать подарок своему новому кузену, — сказал он, легко прикасаясь к худенькому плечу Пат Рина и бросая на Петреллу взгляд, полный уважительного трепета. — Как того пожелала бы его мать в соответствии с Кодексом и родственной заботой.

Видимо, пикантность точки зрения, приписавшей Карин йос-Фелиум способность пожелать, чтобы ее наследник имел хоть какие-то отношения с не по правилам появившимся ребенком с прискорбной родословной, избавила Люкена от выволочки, которую он столь явно ожидал. Петрелла удовлетворилась вздохом и замечанием относительно того, что новости распространяются быстро.

Люкен повел плечами.

— В чтении газеты нет ничего сложного, — отозвался он. — Делаю это каждое утро, пока пью чай.

Петрелла, которая этим утром впервые изменила своей привычке читать газету за завтраком, посмотрела на него с открытым изумлением.

— Ты хочешь сказать мне, что в утреннем выпуске есть объявление о рождении Шана йос-Галана? — вопросила она.

Люкен явно встревожился, но отступать не стал.

— Прямо на первой странице, в колонке «Приняты». — Он прикрыл глаза и чуть нараспев прочитал по памяти: — Принят Корвалом, Шан йос-Галан, сын Эр Тома йос-Галана, Клан Корвал, и Энн Дэвис, Центральный Университет. Он открыл глаза.

— Вот и все. Я еще подумал: как просто.

— Вот именно: просто шедевр простоты, — процедила Петрелла сквозь зубы. Добавить что-то еще ей помешало появление сына, который вошел без доклада, наконец облачившись в дневную одежду.

— Люкен! Рад встрече, кузен. — В голосе Эр Тома, как и в поклоне, была искренняя теплота. Улыбнувшись, он протянул лишенную кольца руку. — Привет, Пат Рин. Я рад тебя видеть.

Напряженное личико чуть заметно разгладилось, и Пат Рин отошел от своего приемного отца, чтобы пожать протянутую руку.

— Привет, кузен Эр Том. — Он поднял нарядную коробку. — У нас подарок для кузена Шана.

— Это очень мило, — ответил Эр Том не менее серьезным тоном. — Не отвести ли мне тебя к нему, чтобы ты мог его вручить?

Пат Рин медлил, оглянувшись через плечо на своего приемного отца.

— Конечно, ты будешь рад возможности познакомиться со своим юным кузеном, — мягко подсказал ему Люкен, и Пат Рин перевел свой серьезный взгляд обратно на Эр Тома.

— Спасибо. Я буду рад познакомиться с моим новым кузеном.

— Хорошо. Тогда я прямо сейчас тебя к нему отведу. С позволения моей матери…

Он уважительно поклонился в ее сторону, взмахом руки позвал с собой Люкена и двинулся к двери. Петрелла сжала подлокотники кресла.

— Эр Том!

Он повернул голову. На все еще бледном лице лиловые глаза оставались бесстрастно вежливыми.

— Да, матушка.

— Объявление о принятии твоего ребенка, — сказала она, заставляя себя говорить спокойно, — появилось в утреннем выпуске газеты.

— А! — тихо отозвался он и, заметив, что она ждет продолжения, добавил: — Это, должно быть, рука Делма.

— Понятно, — сказала Петрелла и повернулась обратно к столу, позволяя ему уйти.

Он как раз закончил анализировать срочные дела дня и подумывал о том, не забраться ли на Дерево. Когда он усядется на платформе, которую они с братом построили еще в детстве, а мир внизу будет сведен до должной незначительности, когда его окружит благосклонное присутствие Дерева — тогда он сможет результативно обдумать проблему Эр Тома.

И он отодвинулся от стола и уже прошел полкомнаты, когда услышал за дверью тихий звук шагов дворецкого и приостановился, склонив голову набок и гадая…

А в следующую секунду его ждала радость.

Господин пел-Кана поклонился от двери.

— Лейтенант разведки сел-Иприт! — доложил он и отступил, чтобы она могла пройти внутрь.

— Олвен!

Даав с улыбкой пошел ей навстречу. Господин пел-Кана тактично удалился, закрыв за собой дверь.

Она была в кожаном костюме, словно только что прилетела, и бережно несла в обеих руках небольшой горшочек с каким-то растением. Подняв взгляд, она ответила на его улыбку, хотя и не так радостно, как обычно, а потом прошла мимо, чтобы поставить горшок на стол.

Даав наблюдал за ней, вдруг ощутив холод.

— Олвен?

Она повернулась от стола и бросилась к нему, крепко обхватив руками за пояс и прижавшись щекой к его груди.

Она была нежной и привычной и согревала его внезапно похолодевшее тело. Даав прижал ее к себе, потершись щекой о ее волосы.

Какое-то время они стояли неподвижно, и оба молчали, а потом она чуть пошевелилась, и ее мышцы напряглись, словно она собиралась отстраниться.

Он ослабил объятия, но не выпустил ее. Олвен вздохнула и теснее прижалась к нему.

— Чудесная новость, старый друг, — проговорила она так тихо, что он едва расслышал ее слова. — Меня направляют на работу.

— А!

Он закрыл глаза, остро наслаждаясь шелком ее волос, а потом заставил себя медленно вздохнуть.

— Когда ты улетаешь?

— Сегодня днем. — Ее руки сжались до боли, а потом она отпустила его и сделала шаг назад, подняв руку, чтобы мимолетно прикоснуться к его щеке. — Счастливо тебе, Даав.

Он поймал ее руку и поцеловал кончики прохладных пальцев.