Подойдя ко мне почти вплотную, он схватил меняза волосы, но я успела вырваться и побежать на второй этаж.

– Стой, сука! – послышалось сзади. – Сейчас тывсе равно расскажешь!

Вбежав в спальню, я открыла окно и была ужеготова броситься вниз, но чьи-то цепкие руки схватили меня за шиворот, какпровинившегося котенка. Я громко закричала и стала жадно ловить воздух, потомучто ворот довольно сильно сдавил мое горло. Я чувствовала, что еще немного, и япотеряю сознание.

Когда я стала проваливаться в бездну,послышались крики, потом мне стало легче дышать. Я открыла глаза. Рядом со мнойстоял перепуганный Костыль, слегка придерживал меня и бил по щекам.Окончательно придя в себя, я увидела, что его люди скрутили руки тому сумасшедшемув разноцветных носках и повели его к выходу.

– Нина, ты как? У тебя лицо красно-синее…

– Я думала, он меня задушит… – прохрипела я.

Взяв меня под мышки, Евгений Александровичподтащил меня к открытому окну и, высунув наружу, приказал властным голосом:

– Дыши!

Он быстро понял, что стоять у меня нет сил,положил меня на кровать, закрыл окно, включил кондиционер, вентилятор сбольшими лопастями поставил прямо перед моим лицом. Скоро я почувствовала себязначительно лучше и потерла онемевшую шею.

– Нина, ну ты как?

– Жива. – Я глупо улыбнулась.

Евгений Александрович, а проще говоря Костыль,вышел и быстро вернулся с подносом, на котором стояла бутылка виски, пара рюмоки тарелка с очищенными мандаринами. Поставив поднос, он сел рядом со мной.

– Выпить хочешь?

– Очень, – честно призналась я.

Хозяин улыбнулся и протянул мне рюмку:

– Не знаю, как ты привыкла пить виски –рюмками или фужерами. – Он пожал плечами.

– Из горла.

– Что?

– Я говорю, что сейчас я бы выпила и из горла.

Хозяин немного смутился, но тут же протянулмне бутылку виски и очищенный мандарин.

Я поблагодарила и слегка повела носом.

– Вы, Евгений Александрович, не смотрите, чтоя из бутылки пью. Берите свою рюмку. Мы с вами чокнемся. Чтобы такого дерьма,как этот тип, было поменьше, – сказала я и начала пить.

Сделав несколько внушительных глотков,поставила бутылку и запустила в рот дольку мандарина.

– Все так нехорошо получилось, – принялсяоправдываться Костыль. – Славик у нас человек пьющий, да еще любит баловатьсянаркотиками. Видимо, перебрал. Увидел красивую девушку и потерял рассудок.Устал я с ним маяться. Его мои мальчики кодировали, так он из больницы вместе скапельницами сбегал. А с наркотиками совсем беда. Я уж всех поставщиковпредупредил, чтобы никто ему товар не продавал, да все бесполезно. Внаркологической клинике лежал. Его родители немалые деньги в лечение вбухали,толку никакого. Я вот его к себе на дачу взял, чтобы мои ребята за нимпоследили, а он опять начудил. Ведь не первый случай такой. Однажды ночью кдомработнице пришел, стал секса требовать. А домработница – женщина в возрасте,напугал старушку до смерти. Мне этот остолоп и даром не нужен. Я б его близко ксвоей даче не подпустил, да родители попросили. Мальчики мои за ним в обасмотрят. Он в последнее время, как никогда, спокойный был, ничегоподозрительного за ним не наблюдалось.

– А кто его родители?

– Его отец – мой родной брат.

– Получается, что вы родственники.

– Вот такой у меня непутевый родственничек.Будь он неладен.

Виски ударило мне в голову, и мне почему-тозахотелось довериться Костылю, как настоящему другу.

– Все совсем не так было. – Я села, поджав подсебя ноги, и снова взяла бутылку виски.

– Что именно?

– Я говорю, что со мной не так было, как сдомработницей. Этот Славик ко мне не трахаться приходил. Он хотел, чтобы ясказала, где именно видела такие носки, как у него.

– Я что-то не понимаю, о чем ты говоришь…

Обняв бутылку, я рассказала Костылю проутреннюю встречу со Славиком и про то, как я обратила внимание на его носки.

– А при чем тут носки? – так ничего и не понялКостыль. – Когда его тетка их привезла, я сразу сказал, что он в них словнодешевый фраер, но он будто на них помешался. Уперся – сшиты по индивидуальномузаказу! Эта старая дура, давно выжившая из ума, именуемая его теткой, самаходит как пугало, даже люди оборачиваются. Вот она ему на уши и присела поповоду этих носков, а он, дурак, поверил. Да таких носков полно, и не только вПариже, а и в России. Только ни один нормальный мужчина их не наденет, разветолько конченый идиот типа Славика.

– Носки при том… – Я замолчала и посмотрела наКостыля недоверчивым взглядом.

– Ну говори, коли начала, или ты мне недоверяешь?!

– Доверяю.

– Тогда говори.

– Говорю. Дело в том, что точно такие же носкибыли у одного из трех убийц, которые расстреляли всех на дне рождения вКоломне.

Мне показалось, что после моих слов хозяинслегка побледнел.

– Ты хочешь сказать, что мой племяш – один изтех убийц-наемников?!

Мне стало не по себе.

– Я ничего не хочу сказать. Я просто ответилана вопрос, где я видела такие носки.

– Выкинь из головы подобные мысли. Такихносков немерено. Мой племяш не способен выстрелить в человека. Он крутится вмоем болоте, а у нас это невозможно. В моем болоте вообще не занимаютсяубийствами. Сейчас весь криминальный мир занимается бизнесом. Вот и мои ребятаначали его потихоньку осваивать. А что в дом к тебе ворвался, так вовсе непотому, что хотел услышать от тебя про тот злосчастный день рождения. Простоего на этих носках переклинило сильно. Он, наверное, и сам не знает, чего оттебя хотел. Наркоман, одним словом. Наверняка передоз. Крышу снесло. Несмотряна то что он мой племяш, сегодня мои ребята его отделают, а завтра выяснят, ктоему наркотики продал. Знаешь, тот, кто употребляет наркотики, на дух непереносит алкоголь, потому что не получает от него кайфа. А этот вообщенепонятно в кого уродился. Прямо уникум какой-то. Глушит алкоголь, какпоследний алкоголик, и употребляет наркотики, как конченый наркоман. А родителитакие приличные…