обсуждали тайные и явные пружины поступка коварной Аньки, а я посматривал по сторонам в поисках своего бывшего противника на дуэли. Однако увидел княжича Вадбольского с парочкой симпатичных одноклассниц, пробирающихся к свободному столику. Усадив их на стулья, он подошел к нам и начал обязательный ритуал приветствия, начав с Великой княжны Лидии, после которой шел я и остальные мои друзья.

— Андрей, что насчет перевозки УПД? — поинтересовался он, закончив с формальностями.

— Послезавтра после обеда договорились, — поделился я планами. — Иван Олегович сказал, что даст распоряжение пропустить грузовик на территорию.

— Отлично, — кивнул Артур. — Тогда я зайду в директорат, чтобы взять распоряжение на использование фургона. Ты же на своей машине поедешь?

— Конечно, зачем место занимать? А кто со мной?

— Мурат и Толя. Кстати, твой УПД в разобранном виде или на стойке?

— В ящике.

— Еще лучше, меньше будет возни. С помощью тельфера погрузят, закрепят — и привезут сюда. Ну, бывай, княжич. Ты потом в клуб забеги, проверишь комплектацию и заодно Зворыкину все «болезни» своей брони расскажешь.

— Заметано, — я пожал руку Вадбольскому, который раскланялся со всеми нами и убежал за свой стол.

— Ух ты! Несокрушимый Волхв будет выступать за наш лицей! — засиял Мишка Кочубей.

— Почему Волхв? — полюбопытствовала Лида.

— Сокращенно от его фамилии, под которой Андрюха выступал на ристалище.

— Хм, Пустынный Барс и Волхв в паре, — Великая княжна улыбнулась и посмотрела на меня. — Как тебе позывной?

— Волхв так Волхв, — пожал я плечами, не подозревая, насколько крепко прицепится ко мне это прозвище с легкой руки Кочубея. — Ничего не имею против.

3

Воевода Иртеньев после утреннего совещания всегда имел обыкновение пить крепкий чай с лимоном и двумя-тремя кусочками рафинада. Помешивая ложечкой исходящий парком ароматный напиток в граненом стакане, он внимательно просматривал еженедельные доклады от различных служб, когда в дверь постучали.

— Войдите! — крикнул Глава ГСБ, не отрываясь от чтения.

— Здравия желаю, ваше высокопревосходительство! — в распахнувшуюся дверь вошел высокий мужчина в черном служебном мундире с погонами штаб-офицера. На левом рукаве бросался в глаза шеврон с изображением красно-белого герба российской ГСБ. — Разрешите доложить?

— Докладывайте, Фрол Алексеевич, голубчик, — благожелательно кивнул воевода. — Надеюсь, вы не зря пропустили совещание.

— Так точно! — вытянулся офицер. — Есть результат. Взяли всех пятерых очень аккуратно. Каждого посадили в отдельную камеру, к беседе еще не приступали, ждем ваших рекомендаций.

— А чего их ждать? — усмехнулся Иртеньев. — Вы же опытный «потрошитель», Корнилов. Вам и козыри в руки. Надеюсь, детишек не покалечили?

— Все в порядке. Изъяли без шума и скандалов, — кивнул майор. — Они имеют обыкновение собираться в Химкинском Экопарке. Там есть отличные открытые тренажерные площадки. Молодые люди занимаются спортом, качаются, отрабатывают элементы рукопашного боя, в общем, к чем-то себя готовят. После тренировки расходятся по домам. Вот там мы всех фигурантов и упаковали. Троих братьев Ефимовых, Портнова, Зарубина.

— Дайте им посидеть часик-другой, чтобы прониклись, Фрол Алексеевич. А потом начинайте беседу под аудио и видеозапись, не забывая про бумажный протокол, — Иртеньев неспешно хлебнул чаю, стараясь, чтобы плавающая долька лимона не попала в рот. — Постарайтесь управиться до конца рабочего дня, чтобы отпустить ребят домой. Пока только вежливый разговор, как вы умеете. Потом подписку о неразглашении в зубы — и пинок под зад. Пусть прочувствуют.

— Понял, — хищно оскалился Корнилов. — Разрешите идти?

— Ступайте, голубчик, — жест воеводы был красноречивым. Дождавшись, когда обер-офицер четко развернется и выйдет из кабинета, поднял одну из телефонных трубок, лежащих на базе. — Дежурный, все звонки по поводу указанных лиц, — он перечислил фамилии, — перенаправлять в секретариат. Там знают, что отвечать. Все, работайте.

****

Майор Корнилов, чтобы ускорить допрос, привлек двух своих помощников, между которыми распределил поровну сидевших в ожидании своей участи купеческих сынков. Сам же решил побеседовать с главным фигурантом — Федором Ефимовым. Конвойный завел парня в небольшую комнату без окон, выкрашенную в унылые серые тона и нарочито голыми стенами, посадил на табурет, надежно прикрепленный к полу, и дождавшись кивка обер-офицера, вышел наружу.

Корнилов неторопливо раскрыл папку из грубого картона с парой исписанных листов, потом с такой же вальяжностью закурил, пуская сигаретный дым в потолок, по которому проходила труба вентиляции. А сам через сизую пелену внимательно смотрел на замершего парня, словно ожидал какой-то реакции.

Вопрос, наконец, был задан:

— Господин Ефимов Федор Павлович?

— Да, — Федьку заметно потряхивало. Произошедшее с ним сегодня мало походило на розыгрыш. Когда тебя хватают на улице двое крепких парней в черной униформе и заталкивают в такого же цвета микроавтобус — смешного мало.

— Вам жарко? — участливо спросил офицер. — Как со здоровьем вообще? Какие-нибудь хронические заболевания, аллергия на что-то? В камере проблем не было?

— Да нет, все нормально, — застучал зубами купчик. — На здоровье не жалуюсь.

— Слава богу, — вздохнул Корнилов. — А то мало ли, вдруг в обморок хлопнетесь, откачивай вас потом… Так, ближе к делу. Весь наш разговор будет записываться на видеокамеру и магический накопитель согласно Уложению о деятельности спецслужб Российской империи. Вы согласны?

— Дд-да! — снова клацнул зубами Федька.

— Да расслабьтесь вы, господин Ефимов, — мягко улыбнулся Корнилов. Он положил сигарету в пепельницу, после чего встал из-за стола, скинул китель и аккуратно повесил его на спинку стула. Демонстративно закатал рукава белоснежной рубашки. — Действительно жарковато. Система охлаждения, наверное, барахлит.

Он снова сел, пробежался глазами по листкам.

— Итак, позавчера вечером, в субботу вы вместе со своими братьями Архипом и Константином, а также с господами Портновым и Зарубиным находились в клубе «Три кита». Что вы там делали?

— Отдыхали, господин обер-офицер, — тут же откликнулся Федор, и непроизвольно засунул ладони между коленями, плотно сжав их. — Просто отдыхали, танцевали, ну и пивко, врать не буду, употребляли.

— Пивко — это хорошо, когда в меру, — кивнул Корнилов. — А когда эту меру начинаешь терять, происходят всякие неприятности. Например, что вы можете сказать о конфликте с княжичем Андреем Мамоновым, произошедшем этим же вечером в парке?

— С княжичем? — Федька вытаращился на офицера, бесстрастно наблюдавшего за его реакцией, и рассмеялся. — Да вы что, господин обер-офицер! Я никогда в жизни не пошел бы на конфликт с высокородным! Меня бы просто в землю закатали магией! И никакого княжича Мамонова не знаю!

— Ах, прошу прощения, вы же не в курсе последних событий? — Корнилов потушил сигарету, так и не взяв ее больше в рот. — Княжич Мамонов, он же Волховский Викентий, недавно официально объявлен младшим наследником князя Мамонова, воссоединился с семьей, обрел родителей. Что с вами, Ефимов?

Федьке мгновенно поплохело. Он стал бледнеть, руки и ноги словно ледяной коркой покрылись. Зубы сами по себе дробно застучали.

— Не…