Неужели Мирон понял мою подавленность и смягчил голос? Он прошелся теплыми ладонями по моей обнажённой спине, слегка приласкал, я тут же выдохнула, расслабившись…

Если забыть обо всем, что между нами было, представить, что мы — чистый лист бумаги, он… стал бы для меня лучшим, самым идеальным мужчиной из миллиарда других, живущих на планете.

Пока я вдруг кое-что не поняла!

И быстро опомнилась, разозлившись.

Мирон стоял полностью голый передо мной.

А его возбуждённый член воткнулся в моё бедро…

— Ты опять издеваешься? Ты почему голый сюда вошел? — попыталась вырваться — не позволил.

— Я думал ты передумала и решила принять душик вместе.

— Да уж конечно! Передумала! Не дождёшься.

— Может тебе спинку потереть?

Неожиданно, ладонь Мирона опустилась на мою ягодицу. Он жадно схватил меня за попу.

— Спинка не в том месте находится, Доронин! Клянусь, если не перестанешь руки распускать, я тебя точно бодну или укушу, — я щурилась и до сих пор не могла открыть глаза. Всё лицо было в пене. Шампунь дьявольски щипал.

Он как специально ещё голодней сжал мой зад, пользуясь моментом.

— Ми-рон… — но в этот раз я почему-то застонала.

— Что? Что это был за сладкий стон? Тебе нравится? Нравится, когда папочка тебя жмякает?

— Отвратительней ничего в жизни не испытывала…

— Малышка, ты ещё пожалеешь об этих словах. Когда я запытаю тебя оргазмами, ты будешь меня умолять о добавке! — приблизился к моему ушку, порочно зашептал. — Снова и снова… Снова и снова…

Я попробовала высвободить руки, чтобы хотя бы шлепнуть его по груди, очередная попытка потерпела неудачу. Сильный как бык. Пришлось бодаться с ним словами.

— Хам. Выскочка. Высокомерный сноб! Меня мутит от таких вот королей жизни! Ты слишком высокого мне…

Я не успела договорить. Жесткие пальцы впились в мой затылок, а на губы обрушились агрессивные мужские губы.

Паразит меня поцеловал.

Нагло. Самоуверенно. Глубоко. И мокро.

Он смял с такой дикостью мои губы и покрутил внутри языком, что я думала, рассыплюсь в пыль.

До чего же остро…

Мирон застал меня врасплох. Я была очарована невероятным, сумасшедшим поцелуем, что на пару мгновений потеряла память. Я просто наслаждалась процессом, решив, что разочек можно себе это позволить. Всего лишь разочек, а потом, после того, как я приду в себя, за эту наглость я отвечу паршивцу пощечиной.

— Ну что, успокоилась? — он первым отстранился, довольно промурчав.

Губы приятно пульсировали, на языке разлился сладкий коктейль.

— Ты з-зачем это сделал?

Совсем не то хотела сказать.

— Так ты разоралась! Орать беременным вредно. Ты, кстати, так и будешь смотреть на меня как слепой котёнок?

— Так ты воду верни, нечем вообще умыться.

— Я воду не трогал.

За поцелуй мне хотелось как следует высказаться, но моё внимание переключилась на кое-что другое. На то, что находилось ниже наших бёдер. О, это бесило ещё невозможней, отвлекало, и выбивало из головы все здравые мысли!

— Доронин! Хватит уже прижимать меня к себе! Хватит тыкаться в меня своим членом!

— Хватит называть меня Дорониным.

— А как вас величать? Индюк, выскочка, говню…

— Ш-ш-ш! — рот накрывает ладонь. — Ты переходишь рамки. Забыла, с кем имеешь дело?

Покачала головой.

Отпускает руку.

— Ну хорошо, поступим по-другому.

Последнее предложение он прошептал как-то уж слишком иронично, отчего я забеспокоилась.

Что опять задумал ловелас?

— Присядь на бортик и не шевелись, я сейчас.

Мирон осторожно посадил меня на край ванной, потом обтёр лицо сухим полотенцем, я опять обрела зрение. После чего покрутил и подёргал кран. Тот лишь жалобно зарычал.

— Похоже, воды во всём доме нет, наверно авария. На балконе есть несколько бутылей, я сейчас воду нагретую и вернусь. Помогу тебе помыться.

— Я и сама могу, — буркнула.

— Я видел, как ты можешь! Носом в пол! Не смей шевелиться. Какой была проблемой, такой и осталась… Глаз да глаз за тобой нужен.

Он укутывает меня в махровый халат как младенца и выходит из ванной. Принимаюсь ждать.

Спустя некоторое время он возвращается с чайником и пятилитровкой. Выливает всё это в большой таз, взглядом кивает, чтобы я присоединялась.

Я сижу вся в мыле, особенно волосы в пене причиняют дискомфорт, поэтому я сбрасываю халат и с гордой осанкой забираюсь в ванную. Мирон придерживает меня за руку. Сам сбрасывает со своих бёдер полотенце и повторяет за мной.

Ну вот…

Мы опять голые.

Находимся в тесном контакте друг с другом.

Я машу пальцем у наглого лица, которое уже засияло от радости.

— Предупреждаю, тронешь меня, исцарапаю. Ногти у меня длинные, специально отращиваю.

Мирон осторожно коснулся моего запястья, отодвинув руку в сторону.

В месте его прикосновения, такого бережного и воздушного, словно ударило током.

— Остынь, кошечка, коготки спрячь. Я просто помогу тебе помыться. Разрешишь поухаживать за тобой? Ты всё-таки носишь моего ребёнка.

Мирон набрал в ковшик воды и заботливо полил на меня, в ответ я сжалась, спрятав все самые сокровенные места.

— Руки убери, я не кусаюсь. Господи, Диан, чего я там не видел? Не веди себя как маленькая девочка, видишь, я первым иду на перемирие.

Ого, да неужели?

Что это с деспотом?

Я, правда, не узнаю этого стального Терминатора.

Я медленно, немного сомневаясь, разжала руки. Мирон сглотнул, увидев мою потяжелевшую грудь с торчащими сосками.

— Что?

— Да ничего, — его голос возбуждённо охрип. — У тебя сосочки торчат, возбудилась?

— Нет! Замерзла.

Он криво улыбнулся.

— Такая красивая…

Ну вот и как не растаять от такого порочного шёпота змея-искусителя?

Это невозможно.

Профессиональный манипулятор.

Да и вообще эти миллиардеры те ещё опасные типы.

Мирон медленно и осторожно поливал меня из ковшика, скользя ладонями по коже. Было в этом что-то такое эротичное, таинственное, расслабляющее. Я прикрыла глаза, унеслась в какую-то нирвану. Неосознанно… Я опять не смогла бороться с влечением! Это было слишком приятно… Слишком. Я в шаге от того, чтобы сдаться. Чтобы сорваться и отдаться мерзавцу немедленно!