Но не здесь. Вот в камеру его определим, там и повеселимся, – зловеще пообещал он. – На дыбе все поют. А как семью его арестуем за пособничество лазутчикам иностранным, так и вовсе шелковым станет.

– Не тронь семью, ваше благородие. Там дети малые, – вдруг взвыл купец, падая на колени. – Все расскажу, как на духу.

– Я уже все сказал, – пожал Руслан плечами. – Честно покаешься, отдам жандармам. И семью не трону. А нет, никому пощады не будет. Все по закону в Сибирь уедут.

* * *

Аресты по Краснодару пронеслись вихрем. Никто и понять толком не успел, что происходит. Фигурантов брали прямо на улицах города, по уже отработанной схеме. Пара казаков, карета, короткая возня, и все стихло. Карета едет дальше, а казаки как ни в чем не бывало гуляют себе дальше. Подвал, отведенный князем Тархановым под временную тюрьму, очень быстро заполнился подозреваемыми, так что Руслану пришлось задуматься о поиске другого помещения для их изоляции от общества.

Неким образом этот вопрос помог разрешить примчавшийся из Грузии жандармский поручик. Скинув на него всех обвиняемых в фальшивомонетничестве, то есть мелкую сошку, исполнителей, показания которых давно уже были запротоколированы, Шатун занялся серьезной рыбой.

Трое чиновников средней руки. Два купца первой гильдии и один иностранец, которого казаки умудрились выкрасть прямо из снимаемого дома. Даже личный слуга его так ничего и не понял, пока сам не оказался в застенках контрразведки. Пользуясь полученной свободой и документом, который им с Рязановым вручил генерал Татищев для наведения порядка на их участке приграничья, Руслан сам себе выписал ордер на обыск и под эту сурдинку перевернул жилища обвиняемых вверх дном.

В итоге бумаг, писем и прочих подтверждений вредоносной деятельности фигурантов набралось столько, что на три срока каждому хватит. Быстро сообразив, что игры кончились, фигуранты принялись наперебой каяться, норовя утопить друг друга. Проведя первичную подготовку, Шатун был вынужден вызвать в Краснодар Рязанова. Местный документооборот для него все еще оставался чем-то вроде терра инкогнито.

Майор, регулярно получавший от него короткие донесения, едва сообразив, какой объем работы его ждет, сначала схватился за голову, а после долго и изысканно матерился. Слушая его изречения, Руслан только одобрительно головой кивал. Дав ему спустить пар, Шатун налил в стопку коньяку и, подав ее приятелю, иронично поинтересовался:

– Полегчало?

– Сгинь, нечисть, – фыркнул Рязанов в ответ, беря рюмку.

– Врешь, я вчера в бане был, – и не подумал обижаться Руслан. – Ты, чем в изящной словесности упражняться, лучше бы подумал, что мы можем у генерала под это дело выпросить.

– И чего тебе надобно, вымогатель? – вздохнул граф, лихо опрокинув рюмку и закусывая коньяк лимоном.

– Денег, – пожал Руслан плечами. – Забыл, что нам с тобой еще строиться надо? Земли нам от души нарезали, а она так и стоит без дела. Непорядок, не находишь?

– И как ты себе это представляешь? – озадачился Рязанов. – Что я пойду к генералу и прямо у него в кабинете заявлю, что желаю в награду денег получить?

– Но намекнуть-то можно, – развел Руслан руками.

– Намекнуть, пожалуй, что и можно, – задумчиво вздохнул Рязанов, явно сообразив, что его самого это дело тоже касается.

Разговор этот происходил все в тех же комнатах, которые они занимали в прошлый свой приезд в город. Князь Тарханов даже размышлять не стал, едва увидев Руслана и с ходу вызвав управляющего, приказал обеспечить парня всем потребным. Так что стук в дверь и голос хозяина дома приятелей не удивил. Поспешив открыть, Руслан впустил князя и, указывая на коньяк, предложил:

– Не желаете, Петр Иванович, вместо аперитива?

– А пожалуй что и выпью рюмочку, – чуть подумав, решительно кивнул князь. – О чем спорите-то? А то голоса ваши по всему этажу слышно.

– Да вот, ваше сиятельство, извольте видеть, начальство на меня сердиться изволит, за то, что я ему работы подкинул, – ехидно отозвался Руслан, с ходу наябедничав на графа.

– Ты уверен, что все тобой арестованные в том деле замешаны? – не принял шутки князь.

– Уверен. Все допросные листы уже оформлены. Отпираться и спорить никто из них и не пытается. Да и бумаг нужных там столько, что читать устанешь. В общем, осталось только оформить все правильно, и можно в суд отправлять, – решительно заверил Шатун.

– Тут жандарм на тебя жаловаться приходил, – выпив, проворчал Тарханов. – Говорит, что ты у него дело отобрал.

– Врет, – отрезал Руслан. – Я ему всю мелкую сошку с фальшивками отдал. А то, что нас касается, у нас и сидит. Фальшивки для нас это только отправная точка. А заговор против устоев и благочиния государства – уже наша епархия.

– Ну, я примерно так ему и сказал, – подумав, кивнул князь. – К тому же он не все каналы провоза фальшивок нашел. В общем, ему опять предстоит в Тифлис ехать. А вы, ребятки, с этим делом заканчивайте. По секрету скажу, его высокопревосходительство, про новый заговор услышав, в такую ярость впал, что едва угомонил. Так что, ежели сумеете всех виновных под приговор подвести, ждет вас очередной золотой дождь. Благами осыплет. Так и сказал.

– Нам бы денег на строительство, – сделал вид, что смущен, Руслан. – А про суд не извольте беспокоиться, Петр Иванович. Говорю ж, все готово уже. Только и осталось все это оформить грамотно.

– Вот и славно, – кивнул князь, выразительно покосившись на коньяк. – Одного боюсь, в этот раз не будет торжества в честь победителей.

– Да и бог с ним. В нашей службе, чем кулуарнее, тем проще, – тут же нашелся Шатун. – Я бы и от прошлого раза отказался, – добавил он, снова наполняя рюмки.

– Вот и хорошо, – усмехнулся Тарханов и, отсалютовав приятелям, выпил. – Жду вас на обед, мальчики, – усмехнулся он, поднимаясь.

– Ты совсем совесть потерял? – проводив его, мрачно поинтересовался Рязанов, разворачиваясь к Руслану всем телом.

– Ничего я, Миша, не потерял, – вздохнул Шатун в ответ. – Наоборот. Я и нам, и генералам нашим жизнь облегчаю.

– Объясни, – удивившись, потребовал майор.

– Карьера у нас худо-бедно идет. Так?

– Так.

– Ордена имеем. Землю под имения получили. Так?

– Так.

– И чем тогда нас в этот раз награждать, раз уж об этом разговор пошел? Заметь, я о наградах и не заикался. Генерал-губернатор сам обещал.

– Так ведь не тебе, а Тарханову.

– А в чем разница? А то ты не знаешь, что они старые приятели, и ежели один что-то сказал, второй знает, что так и будет.

– Ну, тоже верно, – подумав, нехотя кивнул граф.

– Вот и получается, что про деньги сказав, я им дело облегчил. Выпишут по чеку каждому для предъявления в банк, и вся