я думаю, что мы чуть-чуть подтянем стрелу. Я бы не сказал, что мы находимся в лучшем месте, чтобы отрезать тебе ногу, — Макс вспыхнул, и я попытался сразу же его успокоить, — Остынь, я шучу. На вид — рана глубокая, нужно чуть-чуть потянуть за древко, чтобы ты хотя бы мог ходить. Лады?

— Ага…

— Что будет, если забор сломается? — раздался голос Эдика.

— Не знаю. Ляг, Макс, мне проще будет! — приказал я пострадавшему.

«Ему определенно сегодня не везет!»

— Ты уверен, что застрелил его? — спросил Эдик.

— В моей ноге есть дыра, которую нужно залатать, и во второй тоже! А теперь бедро! Как ты думаешь, я думаю о том, что убил его или нет? Су**! Как же больно…

Мертвые активизировались за забором и начали «шакать» — почуяв запах крови.

Эдик встал.

— Я почищу путь и прирежу нескольких зараженных, пока вы, ребята, занимаетесь своими делами, — он обошел Макса и ударил по земле палкой, завалив землю около деревянного кола.

Я достал из сумки аптечку и зазубренный нож.

Макс лег на спину и выдохнул.

Я вынул одну из стрел из своего колчана и поднес ее к той, что застряла в бедре у Максима. «Ага… Все ж был прав. Он обстреливал нас нашими же стрелами…»

Стрелы были абсолютно одинаковой длины, с таким же опереньем и зазубринами.

Так что рана в бедре была глубиной в девять сантиметров. Будь она помельче, я бы точно рискнул ее вытащить, но это не так. Мои руки прижали древко к бедру, а нож начал отпиливать ее после того, как я вытянул ее наружу примерно на пять сантиметров.

Макси застонал, но я проигнорировала его.

«Интересно, на нем был байкерский шлем Элика? Если да, то стрела должна была пробить ему череп и убить его… А если не Элика? Он жив?»

Раздался яростный вопль Эдика.

— Он б** живее всех живых!

И я повернулся ровно в тот момент, когда Эдик упал на землю, спасаясь от стрелы. Макс резко сел, шипя от боли и достал стрелу из колчана, которую сразу же вложил в тетеву.

Но вот только «альфа» успел укрыться, прежде чем стрела Макса угодила в забор.

Эдик вскочил, и ринулся за ним.

«Как бы там не было больше никого, кроме умного…»

В принципе, он сделал правильно, воспользовался моментом, когда тот не будет стрелять

Денис

Я восхищался техникой жертвы. Мои выстрелы стали более точными, и в такой позе, на согнутом колене — легче прицеливаться!

Но только вот они уже слишком близко ко мне. И, наверное, мне было бы проще просто убить их колом, чем стрелять…

Фактически, из четырех осталось только трое, и то, один из них серьезно ранен. Стоит ли мне приближаться к ним? Чтобы реально убить, а не мазать стрелой?

Один получил порцию моих зарядов, и больше не дергался, а вот крупный — пользовался им как щитом! И очень надеюсь, что они не расколют ему череп. Не хотелось бы терять еду…

В конечном счете, я попал в крупного и тот лег на землю, но перед этим — зарядил мне в шлем.

Я был на той смой грани, чтобы не стать окончательно мертвым.

«Шлем — вещь!»

Я пока не понимал, как дальше развивать ситуацию. И после очередного выстрела мимо, в меня влетела новая стрела, от которой, благо, я успел скрыться.

А следующее, что произошло — удивило меня. Тот самый, который ринулся на меня, увернулся от стрелы, споткнулся, и насадил собственное тело на кол, который торчал из забора!

Осталось двое противников!

Но это все равно — раздражает.

Хоть их и двое, мне надо как-то добить крупного, который тоже умеет стрелять из лука. А позади него еще один стрелок. Как мне быть?

Но еда не единственная, у кого есть спутники!

За забором было более сотни моих людей, которые пришли на крики и запах крови, прямиком из леса! Они давят на забор, и он скрипит!

Но я все равно надеюсь, что они не сломают его…

Ибо если это случится, еда просто сбежит.

Большая еда встала, и взяла вновь тело своего собрата, используя его как щит. И этот щит был единственной, в которую сейчас я мог попасть…

«Надо экономнее со стрелами… И так, много улетело в молоко. Молоко?!»

— Эд, ты в порядке?

Звук исходил от раненого большого, «живого».

«К кому он обращается? К мертвецу на его руках? Или к тому, кто сзади него? Нет… Они молчат».

— Макс… Больно… Я мерзну… Су**… Не хочу.

«Это говорит еда, которая проткнула свою грудь у забора? Она не погибла?»

— Женя, сможешь достать его?

— Только если попытаться сломать колья.

«А вот и те самые заговорили…»

— Ногой по ним бей — отвалятся сами! «Умного» не видно, давай резче!

«Они говорили обо мне? Я умный? Любопытно».

А что было еще более интересным, так это то, что колья, которые торчали из забора — могли обламываться! А я и не знал!

«Их поставили, чтобы мои люди напарывались на них, и стояли на месте. А все почему? Потому что они были глупыми. А оказывается, их можно было просто сбить…»

— Макс, братан… Прости меня за все.

— Не неси чушь! Эд, все будет хорошо!

— Мне холодно… Дышать больно.

— Не смей дохнуть! Женя уже идет к тебе!

Я не знаю, что делать.

Большой живой не двигается, скрываясь за своим щитом, он не догадывается, что я вижу его, но все равно — не показывается…

«Может мне выйти? Чтобы они испугались? А смысл? Может добить того, кто „висит“ на стене?»

Я посмотрел, и увидел, что маленький стрелок, начал передвигаться в сторону забора, и если я все правильно понял — чтобы спасти «висевшего»…

«Удивительно. Они не убегают, спасая свои шкуры, они помогают друг другу. Почему так? Чем они отличаются от предыдущих жертв? Стоп!»

Я пригляделся к тому, который начал двигаться, и кажется — узнал его.

Тот самый, который сбежал, когда я выкурил еду с дерева…

«Не буду высовываться. Пускай думают, что я ушел. Когда он подойдет к забору — пристрелю обоих!»

— Я… Я умираю?

— Эд? Эд! Хорош! Я иду!

— …

— Эд?

— Макс, он все…

— Пизд***…

«Что такое „он все“? Он умер? Второй не пойдет к нему? Его не спасут?»

Жертва с «щитом» сделала шаг назад, обращаясь в другому.

— Что делаем? Спасаемся? Мне кажется, забор скоро развалиться!

«В смысле? Они уходят? А зачем тогда приходили? В чем логика?»

Я не мог понять,