— Здравствуйте. Вы звоните Ксении Савельевой? — раздается женский голос, и если бы не странный вопрос, решил бы, что это мама. Похоже очень.

— Да, что происходит? Где Ксюха?

— Не волнуйтесь, с Ксенией все в порядке. Я ее лечащий врач. Она упала в обморок, и я не хотела бы оставлять ее одну, потому что, когда она очнется, будет еще слаба. Если вы близко знакомы, может, подъедете? Или знаете, кто может приехать прямо сейчас?

— Скоро буду.

Я не вижу ни черта. Мне плевать на все. На переходы, на цвет светофора, на штрафы и даже собственную жизнь. Я разворачиваюсь через двойную сплошную, на пару секунд выезжаю на встречку и мчу в клинику, благо та находится совсем недалеко.

В голове только две информации: Ксю без сознания и номер кабинета на втором этаже.

Перед глазами проносятся самые нерадужные картинки, которые я безуспешно пытаюсь от себя отогнать. Она болела? Почему молчала? Что вообще, блядь, происходит.

Прилетаю через минуту, бегу по коридорам в двадцать шестой кабинет, отмахнувшись от злой медсестры, которая требует снять верхнюю одежду и натянуть бахилы. Мне плевать на бахилы, честно, мне вообще сейчас на все плевать.

Врываюсь без стука, вижу Ксюху, и сердце замирает. Лежит бледная, мелкая такая, как будто я в семье старший, а не она. Но доктор вроде спокойна, поэтому пытаюсь не паниковать. Усаживаюсь рядом, глажу все еще спящую Ксюху по волосам и вижу, как доктор достает из шкафчика ватку и пузырек. Ну неужели.

— Не волнуйтесь вы так, все в порядке. Вот, дайте ей понюхать.

Ксю очухивается сразу, как только подношу нашатырь к носу, но встать ей не даю. Кто вообще так подрывается после обмороков?

Все еще ни черта не понимаю, а когда доктор спрашивает, не я ли папа, запутываюсь еще сильнее. Какой папа? Ксюхи?

— Нет, это мой брат. — Сеструха смотрит на меня со странной улыбкой. Головой не ударялась, когда падала? — Тем, я беременна.

Твою. Мать.

Охуеть. Это просто… Что?

Она от этого сознание потеряла? Ну, в целом это лучший из вариантов, которые вертелись в башке, пока я ехал. Хотя такого я даже предположить не мог.

Они что-то говорят, записывают, а я вообще прийти в себя не могу. Моя Ксюха беременна. Это ж… Да с ума сойти! Я не могу понять свои эмоции, но это просто какой-то полный звездец. В хорошем смысле, конечно.

Врач оставляет нас одних, мы немного болтаем с Ксюхой, и путем нехитрых вопросов оказывается, что ребенок от мужа, что уже хорошо, и что первым о событии узнал я. Вот это уже очень приятно. Этим можно гордиться? Я буду.

Ксюха ржет, когда за руку веду ее к машине, которую со страху на клумбе припарковал. Нет, а в чем дело? Я бежал спасать сестру.

В кафешке мы болтаем обо всем на свете, но я больше жру, потому что голодный как слон. Давно не виделись с Ксю, соскучился дико, и настроение из дерьмового вырастает до приятно хорошего. Даже забываю о том, что хотел спросить у сестры совета по поводу предложения о работе.

Выходим сытые и довольные через пару часов, нужно отвезти Ксюху домой, чтобы спала и… И что там еще беременным делать надо?

— Тем, ехать далеко, я такси вызову.

— Ага, как же. — Она что, совсем ку-ку? — А если попадется какой-нибудь неопытный? Все кочки словит или, например, лететь будет. Не-не, Ксюх, я тебя никому не доверю. Цепляйся за руку и пошли к машине.

— Ладно. — Ксю смеется, но перечить не решается, и правильно. Как она себе представляет, я ее пузатую в лапы другого водителя отдам?

Так. Стоп.

Останавливаюсь, поворачиваюсь к сестре и осматриваю с головы до ног. Живота нет.

— Ксюх… а живот где? — задаю логичный вопрос. Беременная, значит, с пузом, не?

— Господи, Тема, — сеструха смеется, я, правда, не знаю с чего, но радуюсь, что ей хотя бы не плохо, — живот не с первых дней появляется! У меня еще очень маленький срок, ну ты чего?

— Да ну, что я тебе, каждый день изучаю беременных, что ли?

Кстати, надо резинок купить. От греха подальше.

Садимся в машину, контролирую, чтобы эти двое пристегнулись, и, только удостоверившись, что Ксюха с мелочью внутри в безопасности, отъезжаю с парковки.

— Тем, — говорит Ксюха через пару минут молчания, вырывая меня из мыслей, — ты говорил, что и тебе о чем-то со мной поболтать надо. У тебя случилось чего?

— Не, ничего плохого, ты только не волнуйся, тебе нельзя! — сразу предупреждаю, а то знаю я ее, сейчас надумает себе всего, чего можно, а мне опять от обмороков спасай. — Хотел посоветоваться с тобой, как с мудрым человеком, потому что в моем окружении «человеков» всего несколько, а из мудрых вообще только ты. Поможешь?

— Чем смогу, конечно, — Ксюха кивает и кладет ладонь мне на руку, сжимая, оказывая поддержку. Флешбеком меня относит во вчерашний день, и я вспоминаю, как точно так же делала Лиза. Поддерживала, как будто ей не плевать на меня.

Ладно. Все потом.

— Мне работу предложили. Я в команду вернуться хотел, пришел вчера, но трансферное окно пока закрыто, и мне тренер наш, Палыч, предложил другое. В спорткомплексе дети тренируются, ну, как я всегда занимался, самые мелкие, которые только на коньках стоять учатся, еще две группы пацанов и шестнадцатилетние, кто отбор в команды в следующем году проходить будет. Предлагает всех мне взять, а я хер знает справлюсь ли. Одно дело — по катку гонять, другое — учить кого-то, особенно мелких. Вдруг не справлюсь? Да и вообще как-то… Не знаю, короче. Спасай.

— Ох, Тем… Дети — это сложно, конечно, особенно сразу так много. Но и ты у меня не дурак. Думаю, если твой тренер, который тебя как спортсмена хорошо знает, предлагает такое, то он уверен, что ты справишься. И я так думаю, правда. Ты же обожаешь хоккей, разве не круто будет кому-то передать свою любовь к спорту?

Выдыхаю. Сложно на самом деле принять такое решение. Если возьмусь, то бросить уже не смогу. Ответственность, все такое.

— Думаешь, и правда потяну? — смотрю на Ксюху, когда заезжаю во двор ее нового жилища.

— Уверена. Да и потренируешься заодно перед появлением племянника.

— А? — смотрю на нее удивленно, пытаясь понять, о каком племяннике речь, а потом опускаю взгляд на живот, догадываясь. Точно. — Бля, это же у меня племянник будет.

— Ага, или племянница.

— Охренеть…

Не, ну реально охренеть же.