Ратмир кивает, когда я забираю дочь на руки. Убаюкиваю малышку, пытаюсь успокоить. Только Саша не прекращает, всё сильнее расходится в своем плаче.

Мы возвращаемся домой, потому что мне не нравятся покрасневшие щечки. Дочь ничего не отвлекает: игрушки, едва, даже галстук Ратмира – всё не имеет смысла.

Она плачет и плачет, а после хнычет, когда устает. Недовольно возится на моих руках, но не позволяет положить её в манеж или кроватку. А мне становится действительно тревожно за малышку.

Она ведь недоношенная, раньше срока родилась. И теперь это причина для вечной тревоги. Вдруг какие-то последствия сейчас проявляются?

– Я вызову скорую, - предлагает Ратмир, пока я нарезаю круги по комнате. – Это ведь не нормально?

– Не нормально. Она капризничает, но не так. Подобное… Ох. Не нужно скорой, просто подержи её.

– Ты уверена?

– Да. Возьми её, Огнев, мне нужно вымыть руки.

Мужчина не спорит, хотя смотрит подозрительно. Будто я стану вредить собственной дочери! Саша заливается плачем, когда я отдаю её. Смотрит влажными глазками, задыхается между криками.

Я спешу в ванную. Сбрасываю на ходу пальто, бросая где-то в коридоре. Тщательно мою руки, вытираю их полотенцем. Если моя догадка верна, то меня ждет длительный ад.

– Вот так, - улыбаюсь малышке, касаюсь её губ. Вся раскрасневшаяся и мокрая из-за слез. – Покажи мне зубки, моя хорошая. Ну же, солнышко. Умница.

– У неё зуб болит?

– Нет, режется, - выдыхаю, найдя причину боли. – Мне говорили, что с первым зубиком главные проблемы будут. Обманули.

– И что теперь делать?

– Ждать. Тут ничего не поделать. Только… Сейчас!

Вспоминаю о специальных кольцах, которые покупала вечность назад. Отдаю одно Ратмиру, а другое – Саше. Малышка тут же тащит его в рот, начиная грызть. Не прекращает плакать, но теперь это лишь тихие всхлипы. Отвлекается ненадолго.

– А мне зачем? – Ратмир умилительно смотрится, когда вертит в пальцах силиконовое кольцо. И при этом старается удержать на руках Сашу. – Я его грызть не буду.

– Естественно. Положи его в холодильник, чтобы остыло. А потом можно малышке давать. У неё десна чешется и болит, а так будет полегче. В первый раз помогло.

– И долго это будет длиться?

– Не знаю, у всех по-разному. До этого пару дней было, но может и неделю занять. Думаю, что первый день будет самым сложным. Иди ко мне, Сашенька, вот так, - крепко прижимаю к себе малышку, которая начинает кашлять. – Ничего страшного, Ратмир, все через это проходят. Так что, если ты захочешь сбежать на работу, то я пойму.

Хотя мне жутко не хочется, чтобы это произошло.

~ 29 ~

А Р И Н А

Ратмир не уезжает. Выглядит так, словно я сморозила глупость. Твердо заявляет, что останется с нами. Мол, если первый зубик пропустил, то этот не собирается.

Хотя несколько часов спустя мне хочется выгнать мужчину. Впихнуть в руки пальто, телефон и отправить куда-нибудь подальше. Потому что Ратмир бывает утомительно раздражающим.

– Она кашляет, Арин! Нужно вызвать скорую.

– Это нормально.

– У неё температура, потрогай. Это плохо!

– Так бывает, Огнев. Вот, - сую ему под нос градусник. – Тридцать семь всего, никаких отклонений.

– Она снова плачет!

– Конечно, плачет. И ты плакал, когда маленьким был. Уйди, пожалуйста, не мешай. Ты только сильнее малышку тревожишь.

– А как ты говорила смесь готовить? Молоко и что?

– Твою же… Дай сюда эту бутылочку, Ратмир. И уйди с глаз моих, пока я действительно не стала вдовой.

Внимание и беспокойство мужчины может подкупать, правда. То, как он старается разобраться и помочь. Как ходит кругами, постоянно проверяет Сашу и её самочувствие. Это почти заслуживает памятника.

Только сегодня я готова лишь на надгробный. Малышка и так все нервы мотает, постоянно срывается на плачь. А Ратмир делает только хуже, когда дергает меня каждую секунду.

Я пью горячий чай на ходу, когда желудок сжимает от голода. Нет времени что-то готовить, а Саша и так каждые пару минут бросает свои игрушки. Грызет кольцо, а потом роняет.

И новый круг плача.

– Она…

– Заткнись!

Прошу несколько часов спустя, когда малышка затихает на моих руках. Укачиваю, пока она свешивает свои ручки вниз. Такая красивая, пока спит. И тихая.

Устало вздыхаю, знаю ведь, что это ненадолго. Короткий перерыв, который мне так нужен. Указываю Ратмиру на выход, пока укладываю дочь в кроватку. Даже не дышу, боюсь разбудить. Прикрываю дверь, отхожу подальше. И лишь когда тишина висит больше минуты, устало выдыхаю.

– Заснула, да. Все ещё не хочешь сбежать?

– Уже поздно, офис закрыт, - мужчина усмехается, ерошит свои волосы. – Я же сказал, что останусь. Всё нормально, красавица, и не такое переживал. Отдохни, ты устала.

– Отдохнуть? Если бы… - зеваю, понимая, что за окном ночь. – И ты будешь успокаивать Сашу, пока я сплю?

– Эм… Вообще у меня был план, что я тебя разбужу, когда она проснётся. Я могу справиться с переговорами, но точно не с ребенком.

– Расслабься, Огнев, я пошутила. Я не жду, что за один день ты станешь идеальным отцом.

Я не уверена, что у меня за полгода это получилось. Постоянно где-то ошибаюсь, что-то не так делаю. Почему нельзя стать мамой и сразу быть лучшей во всём?

Уверена, что моя мама намного лучше бы справилась. Это для меня каждый плачь – трагедия. А для неё почти привычное дело. Когда есть опыт, то намного проще переживать такие длинные ночи.

Я успеваю принять душ и даже перекусить, а после Саша снова просыпается. Голодный плач я узнаю сразу и немного выдыхаю – намного лучше, чем снова с зубками