сделает все от нее зависящее, чтобы воссоединиться с мужем. Иначе Эллада рискует погрузиться в пучину войны, хаоса и беззакония. А следом за ней и весь мир. Ибо заняв Олимп, Прометей, чей рассудок повредился еще в то время, когда он был прикован к скале, Не остановится, воцарившись над эллинами.

Эхо отдаленного взрыва достигло ее ушей, заставив вздрогнуть. А через секунду Золотой дворец ощутимо тряхнуло ударной волной. Встревоженная, Гера устремилась в сторону главного зала, уже понимая, что там увидит. Добежав до величественных мраморных перил, богиня брака с расширенными от ужаса глазами смотрела на кипящую внизу схватку.

Арес с копьем и щитом, яростно бранясь, сражался с сосредоточенной Афиной. Некогда дружные брат и сестра сошлись в неистовом поединке не на жизнь, а насмерть. Брызги синеватой божественной крови разлетались во все стороны, но на состоянии сражающихся это никак не отражалось.

Прометей, чья аура пылала могучей силой, ничуть не уступающей Зевсу, схлестнулся разом с Дионисом и Посейдоном. Поскуливающий Гермес, зажимая рукой рану на животе, отползал к некогда прекрасной, а теперь почерневшей стене, в которую было вплавлено страшно обожженное тело Деметры.

Чуть дальше, ревя словно демон нижнего мира, на Аполлона и Артемиду наседал огромный, вооруженный дубиной циклон. Гера сразу же узнала в нем Бронта — единственного уцелевшего отпрыска Геи и Урана. Некогда он рука об руку с Зевсом строил Олимп, а теперь жаждал его разрушить…

Могучий удар дубины, по которой то и дело пробегали разряды нешуточной магии, играючи проломил выставленный Аполлоном солнечный щит. Получивший удар в грудь Солнцеликий беззвучно пролетел через весь зал, собственным телом сломал одну из колонн и врезался в стену, отчего по ней во все стороны побежали трещины. Бог искусств упал на одно колено, пытаясь справиться с болью и встать на ноги.

В это время его сестра, оставшись в одиночестве, с трудом увернулась от могучего вертикального удара и отпрыгнула, разрывая дистанцию. Мрамор пола в месте удара разлетелся на мелкое крошево и острые как бритва осколки посекли прекрасное лицо лучницы, чудом не задев глаза.

Победно взревел Прометей и Дионис поливающий врага потоками пламени из своего волшебного меха, подавился воплем, когда жидкость, подчиняясь подлому заклинанию титана, загорелась у него прямо во рту. Оставшийся в одиночестве Посейдон не дрогнул, крутанул над головой трезубцем и метнул в противника сгусток силы моря. Однако Прометей закрылся скрещенными руками и смертельная атака просто стекла на пол в виде безобидной лужицы. А затем ответил. Его заклинание, смердящее смертью, безумием и огнем, тараном врезалось в повелителя морей. Посейдон успел выставить трезубец, рассекая атаку на две части, но это не помогло. Во все стороны брызнула божественная кровь.

— Прометей, остановись!

Голос Геры, многократно усиленный, заметался между древних колонн. Руки Титана, которые по локоть охватило новое заклинание, чуть опустились. Дубина циклопа замерла в нескольких сантиметрах от головы прижатой к стене и зажмурившейся Артемиды. Лишь Арес и Афина, окровавленные, в разодранных одеждах, продолжили сражаться, но вынуждены были подчиниться новому властному окрику Геры:

— Отступись, сын! Афина, прекрати!

— Прекрасная Гера! — Слова Прометея прозвучали без издевки, как и безупречный поклон. — Во все времена ты умела остановить любую драку одним словом. Жаль, что брат никогда этого особо не ценил.

— Оставь любезности, Прометей! — в глазах Геры стыл лед. — Мы оба знаем, зачем ты здесь. И я прошу тебя об услуге.

Прометей заинтересованно посмотрел на богиню брака:

— Что ты можешь мне предложить такого, чего я не могу взять сам, сестра?

Гера посмотрела на него как на идиота и не без насмешки в голосе спросила:

— Уверена, у тебя получится. Но ты не спрашивал себя, какой ценой?

Богиня брака с удовлетворением заметила, что титан не смог справиться с собой и вздрогнул. Пусть Гера и не имела особого отношения к битвам и сражениям, да и среди людей никогда не славилась как воительница, — Прометей хорошо знал, на что способна доведенная до отчаяния волчица. Кровь Кроноса и Реи, такая же, что текла в Прометее, априори относила супругу Зевса к разряду крайне опасных противников. Титан был уверен, что победит, но, как сказала Гера, какой ценой?

— Будь по твоему. Весь этот сброд может валить на все четыре стороны… Пока что. Нити наших судеб все равно рано или поздно сойдутся вновь, но тогда с ними уже не будет тебя. Ведь так, Гера?

— Не надо, матушка!

Афина с расширившимися от ужаса глазами смотрела на ту, что заменила ей мать, и в бессильной ярости сжимала кулаки.

— Все в порядке, Афина. Держи себя в руках, девочка. Сегодня я дарую вам шанс — воспользуйтесь им с умом. Происходит ровно то, что должно было произойти. Прошу тебя, не делай глупостей.

Немного помедлив, Афина с усилием кивнула, ненавидящим взглядом сверля спину поднимающегося по лестнице Прометея.

Титан предстал перед Герой, на всякий случай отведя руку для удара, если верховная богиня задумала коварство. Гера усмехнулась:

— Ты ведь знаешь, что не в моих правилах нарушать данное слово. Идем.

Повернувшись к титану спиной, Гера величественно и неторопливо, словно шла на завтрак, а не на собственную казнь, провела Прометея в спальню к Зевсу. Встала у ног мужа, задержала взгляд на чуть шевельнувшейся тяжелой шторе, а затем взмахнула рукой и защитный золотистый купол исчез. Богиня повернулась к сосредоточенному Прометею, развела руки в стороны:

— Делай что должен. Но помни, что судьба настигает всех, даже богов. Наш век подошел к концу, но и твой продлится ненамного дольше.

— Может быть. Но ты об этом уже не узнаешь.

Возникший в руке Прометея короткий клинок стремительно вонзился Гере в сердце. Богиня распахнула глаза и из приоткрытого рта потекла тонкая струйка синей, как утреннее небо, крови. Пару секунд богиня брака стояла на ногах, а затем мягко осела на густой ковер. Прометей, без сожаления вырвав клинок из мертвого тела, подошел к Зевсу. Открыл было рот, чтобы сказать что-нибудь злорадное, но понял, что это будет выглядеть глупо. Молча размахнулся и воткнул покрытый синей кровью клинок в сердце Громовержца.

Глаза Зевса неожиданно распахнулись, он вдохнул полную грудь воздуха, чтобы закричать, но смог лишь застонать, когда Прометей надавил на рукоять посильнее:

— Сдохни, дорогой братец!

Зевс схватил титана за плечи и на какой-то миг Прометей испугался, что ничего не выйдет, но тут же почувствовал, как слабеет хватка громовержца. И в тот миг, когда Зевс сделал последний вдох, из его тела вылетели ветвистые молнии, разворотив стены и начисто разрушив крышу. Спустя мгновение Верховный бог, Царь