— Да уж, наверное.

— А жаль. Очень побить кого-нибудь хочется. Того гада, который меня здесь держал. Представляешь, мне ни разу не дали поесть!

— За целые сутки? Вот мерзавцы! Слушай, ты не считаешь, что пора делать ноги? А то нас со студентами посадят за кражу со взломом.

— А что вы украли?

— Тебя. Самое ценное, что здесь есть.

Дружной толпой мы выбрались за пределы опасной территории, причем мстительная Света специально оставила двери нараспашку, надеясь, что это привлечет истинных грабителей. И тут случилось нечто. Мы не успели и двух шагов отойти от ворот, как перед нами затормозила роскошная машина, а из нее выскочил… Артем! Артем, черт его побери! Тот самый, которого я сочла невиновным! Тот самый, про кого я была уверена, что он понятия не имеет, где искать мою несчастную подругу! И вот теперь он стоял перед нами, как ни в чем не бывало. Стоял и пялился на Свету, будто она — восставший из-под земли динозавр. Впрочем, все понятно. Он именно не думал, что она восстанет из-под земли. Недооценил высшую школу, ха!

Света оцепенела лишь на мгновение. Уже в следующее мгновение она бросилась к своему коварному возлюбленному и принялась бить его ногами, руками и головами. Хотя голова у человека всего одна? Тем не менее я вспомнила танцующего индийского бога Шиву, у которого, если не ошибаюсь, имелось шесть рук и шесть ног. Так вот, моя подруга фантастическим образом умудрилась отрастить себе тридцать шесть рук, тридцать шесть ног и шесть голов, причем всеми этими столь кстати появившимися конечностями она стремилась нанести Артему телесные повреждения. Он не защищался. Впрочем, это все равно было бы бесполезно. Он лишь повторял как заведенный: «Жива. Жива. Жива». Говорить он мог благодаря своему высокому росту. Света при всем желании была не в состоянии дотянуться до его лица, чтобы выбить зубы.

Жаль было прерывать столь бесподобное зрелище, однако я всегда стояла и буду стоять на позициях гуманности. Поэтому я силой оторвала подругу от Артема и затащила в Вовочкин автомобиль. Она по инерции еще пыталась размахивать руками, но нас набилось слишком много, и ей быстро пришлось прекратить.

Студенты, недолго думая, привезли меня обратно к институту.

— А теперь, дорогие мои, — обратилась я к ним, когда мы вошли в аудиторию и сели за парты, — расскажите-ка мне, пожалуйста, всю правду.

— О… о чем? — пролепетал Вовочка.

— О вас и о нас. И, главное, не бойтесь. Сердиться на вас я сейчас не способна. Итак, каким образом вы все узнали? Вы ведь следили за нами, да?

— Да.

— А зачем?

— Понимаете… мы на вас поспорили.

— Что? — не выдержала я. — Это как понимать?

— Ну, нам давно было ясно, что у вас есть какая-то тайна. И было интересно, какая.

— И с чего вы это взяли?

— Ну, например, вы после занятий часто вскакиваете и быстро куда-то убегаете. А еще, помните, когда я спросил, в какой аудитории вас можно найти в семь вечера, вы засмеялись и ответили: «Вы что, всерьез полагаете, что я здесь живу?»

— Ну и что?

— Странно это. Вы не обижайтесь, но другие преподаватели так себя не ведут. И к другим на лекции не ходят посторонние люди. А к вам сперва бандюки приходили, а потом… потом… — Глаза парней мечтательно уставились на Свету. — И говорила она вам странные вещи. Мы не все расслышали, но странные. И мы заключили пари. Кто первый догадается, в чем ваша тайна, за того весь следующий семестр остальные будут делать все домашние задания по математике. Представляете, все!

Я укоризненно покачала головой:

— Можно подумать, вы не знаете, что я все равно задаю дополнительные вопросы на понимание.

— Ну и что! Легче разобраться в том, что решил другой, чем решать самому. И мы стали за вами наблюдать.

«Детский сад», — подумала я, но тут же вспомнила, как в студенческие годы мы с Машей, две девочки-отличницы, вдруг обнаружили, что один из преподавателей приходит на занятия то с одной, то с другой станции метро, и очень этим заинтересовались. Представьте себе, даже выслеживали его тайком. Это мы-то! И выяснили скучный факт, что он живет на две семьи. Так что студенты — любопытный народ.

— И вы поехали вместе со мной на базу отдыха и там ползали за мной в траве, вместо того чтобы готовиться к экзаменам, — изобличила я.

— Неужели было заметно? — разочарованно протянул Игорь.

Я пожала плечами:

— У меня даже есть ваши фотографии. Точнее, фотографии ваших фрагментов. И нож вы стащили?

— Я верну его в любой момент! — моментально вставил Дима и добавил: — Сил у меня с ним больше нет. Каждую ночь мне снится. Я его спрятал в носок и почему-то вечно проверяю, на месте он или нет. Не нож, а сплошной кошмар.

— Да, — согласился Вовочка, — после ножа мы решили, что дело пахнет керосином.

«Значит, Свете недавно подкинули другой нож», — сообразила я, а вслух спросила:

— А маринованные крысята? Их тоже хапнули вы?

— Ма… ма… кры… — стали заикаться студенты с таким безграничным изумлением, что подозрение в краже крысят я с радостью отмела. Боюсь, крысят я бы не смогла им простить!

— А за Светой вы тоже следили?

— Когда была возможность. После ножа мы поняли, что надо следить за обеими. Мало ли что! Мы ведь ничего не знали. То ли вы кого-то убили, то ли вас хотят убить, ясно только, что очень интересно. Но вы ловко от нас скрывались. Последнее время мы с парнями составили график, чтобы не дублировать друг друга. Тем более, сессия. Завалили мы, конечно, все на свете.

— Ну, математику-то я вам сейчас зачту, — поняла намек я. — Но учтите — авансом. На следующем экзамене буду спрашивать и по основным вопросам этого семестра. Это ведь математика, здесь одно вытекает из другого.

— Я вовсе не это имел в виду, — застеснялся Вовочка. — Мы вовсе не обидимся, если вы опять поставите нам двойки. Но вот… вот…

— Говорите, — подбодрила Света. — За мое спасение я заставлю ее сделать все, что пожелаете.

— Если б вы рассказали нам, в чем ваша тайна… мы паримся каждый вечер, а понять ничего не можем. Нож, дача, машина, труп… — Понимаете, дорогие, мне и самой пока не все ясно. Вот когда все пойму, мы встретимся, и я расскажу в подробностях. Или даже опишу. Устроит? А пока давайте ваши зачетки.

Едва обалдевшие студенты вымелись за порог, я принялась за свою подругу:

— Видишь, люди требуют от меня отчета, а я сама ничего не знаю. Объясни-ка, кто тебя похитил и зачем.

— А мне откуда знать? Похитили себе и похитили. Психи какие-то. Хотя нет, почему психи? Наверное, Артем. Мы ж его застали на месте преступления. И почему ты не дала мне его убить? Как вспомню, руки чешутся. — И она состроила зловещую гримасу, не сулившую ее бывшему возлюбленному ничего хорошего.