Поскольку все эти народы-земляки «при русском царе привыкли к лучшему обращению, а теперь терпели стеснения в своих привилегиях от поляков», – пишет Д. Горсей, – «они оказали и себе, и русским большую услугу. Собравшись в большое войско, они напали на поляков и поставили их в опасное положение: грабили, убивали и истребляли их, заставив поспешно бежать с тем, что они успели награбить и захватить. Так они очистили всю страну» (там же).

Конечно, о роли татар и предков других народов в освобождении Московии от католиков-поляков, а также о многих татарах-ордынцах – лидерах ополчения – историки Романовых умолчали, относительно других многое переврали.

Но о том, что главную роль в организации Второго ополчения выполняли татары-ордынцы, говорит, во-первых, тот факт, что оно формировалось на территории Татарии – точнее, Мещерского Юрта.

Во-вторых, орган управления сопротивлением крестоносцам – у официальных историков назван «Советом всея земли» – был сформирован съездом (Собором), подобным татарскому Корылтаю. «Согласно обычаям татар» – то есть по ордынским правилам – формировалось и правительство Совета, а его руководитель, Д. Пожарский, был избран.

В-третьих, формироваться Совет начал именно с того момента, когда в Нижний Новгород прибыли, как трактуется в курсе официальной истории, некие «служилые люди» из Арзамаса, Темникова, Кадома и с других городов Страны Туменов – Мещерского Юрта, а также из других городов Татарии. Официальные историки утверждают, что это были якобы только смоляне, вязьмичи, дорогобужцы, покинувшие свои оккупированные поляками города. Несомненно, и они тоже участвовали в формировании Ополчения. Но вряд ли только они. Поскольку в те времена в Мещерском Юрте проживал целый народ-войско: татарские мурзы (бии) и их боевые товарищи – татары-казаки (36), (38). В случае большой войны вместе с татарами-ордынцами выступали и ополченцы из мордвы и других местных, так сказать, сугубо «мирных» жителей Мещеры и прилегающих территорий.

Мурад Аджи вполне обоснованно отметил, что «Кузьма Минин и Дмитрий Пожарский, освободители Москвы, были настоящие басурмане[76], бороться с которыми призывал русский патриарх-иезуит» (т. е. Филарет Романов). Кузьму Минина и их соратников, пишет также Мурад Аджи, называли «татарами», они воевали против христианства (то есть против католицизма), которое своих сторонников звало «славянами». «Так началось новое разделение тюркского народа. На славян и татар. В документах того времени фигурируют «волжские, донские, рязанские» и другие татары» (3, с. 1022).

Согласимся в целом с приведенным мнением Мурада Аджи – лишь кое-что уточним. Как мы прояснили в данной работе, народ средневековых татар, предков не только современных татар, но и многих других тюркских народов, а также многих и многих современных русских, именно со времен прихода к власти Романовых и начали делить на славян[77], «разных» татар и «другие тюркские народы» (36).

Многое удалось сокрыть романовским сочинителям истории, многое и от себя присочинить им пришлось, дабы история России получилась, по возможности, без татар – то есть без подлинных предков современных татар и еще предков многих современных русских, «чья родина южнее широты Москвы-реки» (Мурад Аджи). Но, как видим, антитатарским и антиордынским историографам все же не все из подлинной истории Отечества удалось «сокрыть во мгле» (В. П. Васильев), «очернить и заштукатурить» (А. Т. Фоменко, Г. В. Носовский) и смешать «с мерзостью и грязью» (Иоанн Снычев).

Ахметзаки Валиди Туган (см. о нем в главе 7), основываясь на сведениях многих источников, часть из которых, видимо, недоступна уже нам, писал: «Когда беда взяла державу за горло, все благоразумные люди страны, и русские, и татары-мусульмане сообща взялись устранять Смуту. Собравшись в Поволжье, наше войско из Нижнего Новгорода направилось в Москву. И прогнало поляков, засевших уже там и прибирающих к рукам всю Россию…» (19).

Таким образом, иезуиты и западники все же потерпели поражение в начатой ими длительной войне против ордынцев, шедшей на фоне устроенной ими же Смуты. Но поражение было нанесено врагу лишь на «явном фронте», в открытом бою. В области тайной войны, путем подковерных махинаций и плутовства иезуиты и западники все же смогли взять реванш и достигли немалого – в цари Московии им удалось протолкнуть своего человека.

Но обо всем по порядку. После разгрома интервентов и освобождения Москвы и большей части страны всенародным ополчением из Московии и Татарии и установления относительно стабильной власти началась подготовка к выборам нового Московского царя. В ходе этих выборов группировка западников, агенты влияния иезуитов-католиков, путем ловких интриг и умело организованного давления на избирателей – представителей Собора – перехватили инициативу у руководителей ополчения и оттеснили их от власти; в том числе К. Минина, Д. Пожарского и других лидеров, разгромивших поляков-интервентов и освободивших Москву.

Руководство ополчения совершило тогда роковую ошибку: распустило почти все народное войско по домам после разгрома поляков-католиков и их сторонников. Но в Москве и окрестностях имелись в огромном множестве западники – агенты влияния католиков, маскирующиеся под «казаков», «мелкопоместных дворян», купцов и прочих. Естественно, западники, как только разошлось ополчение, приступили к «участию в избирательной кампании». И, действуя где уговорами, где подкупом, где обманом, а зачастую и откровенным давлением на избирателей и на «публику», провели в цари Московии своего кандидата, подготовленного в качестве «запасного игрока» заранее, еще до Смуты (36).

В результате в ходе выборов не прошли кандидатуры в цари Московии от ополчения и Орды, среди которых были русские князья и бояре, татарские царевичи – представители правившей до Смуты Ордынской династии. И в итоге правителем (царем) Московского государства был формально избран 16-летний Михаил Романов – воспитанник и представитель прозападной группировки Романовых-Захарьиных. Таким образом, вначале формально, а позднее и фактически власть в Московии оказалась в руках западника, отца Михаила Романова, патриарха Филарета, его окружения и их последователей.

Официальные историки-западники долго скрывали от общественности, что Филарет (Федор) Романов был ярым западником и иезуитом. Более того, он прошел до Смуты основательную подготовку в иезуитской академии в Вильно – в Великом княжестве Литовском и Польском (3, с. 1034). Там проходили подготовку крупные деятели католического мира, целью которого был, как мы помним, именно захват (колонизация) Московии и Татарии.