такая? — вынужденно проглотив столь простое и, чего уж там, понятное объяснение, не ставшее откровением, Калиновский перевел разговор на новую тему. Опять же, не забыв ткнуть в нужном направлении пальцем.

— Это уже по итогам многих месяцев испытаний была подобрана наиболее оптимальная схема движителя. Мы-то прежде как думали? Чем больше опорная поверхность, тем меньше давление на грунт и тем лучше с точки зрения проходимости по мягким грунтам. Верно? — На всякий случай Александр решил уточнить мысли большого начальника на этот счет. А то мало ли что тот полагал сам по данному поводу.

— Верно, — не стал тот вгонять подчиненного в неловкое положение, тут же согласившись с озвученным.

— Во-во! Что законы физики, что логика, прямо говорили нам об этом, — тут же активно закивал головой Геркан, прежде чем продолжить пояснение. — Однако на практике были выявлены несколько иные результаты. Так, если машина с двускатной задней ошиновкой действительно проваливалась вдвое меньше в мягкие грунты, вроде прибрежного песка или размокшей земли с суглинком, нежели она же, но с односкатной ошиновкой, то это вовсе не означало ее более уверенное продвижение в данной среде. Из-за того, что колея задних осей не совпадала по ширине с колеей передней оси, в результате чего при движении перед колесами образовывались валы грунта, на машину оказывалась двойная нагрузка. Технике приходилось пробивать себе путь, и передними колесами, и задними, одновременно. Вдобавок забивавшиеся между сдвоенных колес снег, либо же грязь, которым некуда было деваться оттуда, в конечном итоге нарастали громадными комьями и приводили к появлению пробуксовки с последующим застреванием машины. В результате двигатель постоянно перегревался. И тут случайно выяснилось, что возможность прохождения всех колес по одной колее, пробитой скатами первой оси, тоже изрядно способствует повышению проходимости автомобиля, пусть даже он садится в грунт куда глубже! Как раз помогли эти специфические покрышки, — указал Геркан на резину, оснащенную очень интересным рисунком с хорошо выявленными грунтозацепами. — Оказывается, компания Goodyear из США уже давно выпускает небольшими партиями специальные шины для езды вне дорог. В том числе для автомобилей Форд. Вот я и подал заявку на их приобретение. Но в Амторге что-то напутали и вместо двенадцати колес, купили всего восемь. Мы их сперва все поставили на задние оси обычного «Форд-Тимкен», чтобы убедиться в заявленных характеристиках. Там и столкнулись с проблемой их активнейшего забивания грязью. А когда уже был готов данный аппарат, — вновь он похлопал рукой по крылу грузовика, — из-за нехватки колес пришлось нам ставить по одному скату. Так и обнаружили столь интересный эффект, на который прежде не обращали внимания! Хотя те же ГАЗ-34 и ГАЗ-35 уже пару лет как эксплуатируем.

— Что, действительно идет заметный выигрыш в проходимости? — Вопрос был отнюдь не праздный не только по причине чисто армейского интереса, но также в силу существующего в стране дефицита автомобильной резины. Покрышек катастрофически не хватало. Доходило до того, что те же грузовики отгружались как раз с одинарной ошиновкой задней оси уже с завода. Тут же, оказывается, выходил вовсе двойной плюс при одном минусе — в случае пробития одного из задних колес, поддержать дальнейший ход автомобиля было бы нечем. Да и грузоподъемность тоже падала, что не могло быть признано хорошим результатом.

— Идет. Причем даже у простой гражданской машины. Мы два оставшихся колеса поставили на обычный Форд-АА. Так он стал пробираться там, где прежде постоянно застревал. И все из-за такой кажущейся мелочи! Но грузоподъемность опять же несколько упала, — развел руками Александр. — Впрочем, тут лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.

Так длившийся аж до самого вечера показ, приведший к дополнительным многомесячным войсковым испытаниям и к последующей демонстрации новых машин руководству РККА, дал путь в армию грузовику АМО-32. Увы и ах, но предложение Геркана по «отжатию» у Автотреста сборочного завода № 2 не было оценено Ворошиловым по достоинству. Что-что, а вешать на себя производственные проблемы и вдобавок ссориться с Орджоникидзе, он не собирался совершенно. Особенно, учитывая факт лишь некоторого проигрыша полноприводного грузовика на шасси Автокара, тому результату скрещивания двух марок автомобилей, который столь сильно старался продвинуть Александр. Да и вовремя подсуетившееся начальство «1-го государственного завода имени И. В. Сталина», как стало называться «АМО», взяло на себя обязательство непременно поставить новый грузовой вездеход для армии на поток. В это время «ГАЗ» как раз пролоббировал перенос производства легковых вездеходов со «Спартака» на сборочную площадку в Канавино, так что их столичным конкурентам пришлось очень срочно идти на схожий шаг, чтобы не выглядеть проигрышно на фоне горьковчан. А тут, как по заказу, уже имелся практически готовый проект.

— А что ты хотел? Полагал, что раз товарищ Тухачевский не вызывает тебя к себе на ковер через день, дабы песочить лично, он вовсе позабыл о твоем существовании? — Постучав в задумчивости пальцами по столу, Калиновский, которому складывающаяся вокруг его протеже ситуация уж точно не приходилась по душе, вознес свой тяжелый начальственный взгляд на откровенно растерянного Александра Геркана, чья годами выстраиваемая карьера оказалась под угрозой полного уничтожения. И все по той причине, что он когда-то поставил не на ту «лошадь». Вместо Ворошилова, следовало делать ставку на Тухачевского. Но кто в то время мог предположить, что попавший в немилость Сталина бывший начштаба РККА сможет возродиться, словно птица Феникс? И даже возвыситься еще больше! Уж точно не какой-то там комроты. — Поверь, мы с товарищем Халепским пытались отстоять наше собственное конструкторское бюро, поскольку видели, что польза от него имеется. И польза немалая! Но приказ о его упразднении пришел с самого верха, — устремил хозяин кабинета свой указательный палец в потолок. Уже 31-го декабря 1932 года Опытно-конструкторское и испытательное бюро УММ РККА должно было исчезнуть, как не оправдавшее возложенного на него высокого доверия. А всё по той причине, что по бумагам все достижения команды Геркана приписывались тому же НАТИ или «Большевику». Естественно, не просто так, а в силу большего административного ресурса этих организаций. Его же непосредственный руководитель за 3 года работы выдал вовсе лишь один жизнеспособный проект мотоброневагона Д-2, который до сих пор хромал на обе ноги и требовал доработки перед запуском в серию. Потому все внешние правила приличия были, вроде как, соблюдены. — Да и на твой счет поступило негласное распоряжение — в новые КБ тебя не принимать. Что местами было воспринято даже с радостью. Слишком уж многим ты успел потоптаться по мозолям, когда продвигал свои проекты. Вот и взялись мстить с нескрываемым энтузиазмом, раз уж сверху разрешили. Так что не держи зла на того же товарища Гинзбурга, когда он тебе откажет в должности хотя бы чертежника. Ему самому сейчас приходится