Пергам стал городом, который в глазах греков был великолепно украшен памятниками и алтарями в память о галатских войнах: предметы искусств в других городах также говорили о щедрости царя Пергама. Особенно он любил чтить Афины[600]. Если идеал царя-филэллина, на который более или менее стремились походить все наследники Александра, был вообще достижим в жизни, то, казалось, он осуществился в Аттале.

О некоторых моментах наши знания неполны. Каковы были отношения между новой державой в Азии и домом Птолемея, у которого было столько опорных пунктов на берегу? Мы даже не знаем, каковы были отношения между Атталом и Селевком. Был ли царь, правивший на Оронте, рад видеть, как в Малой Азии поднимается новый правитель, который может уравновесить Антиоха Гиеракса, и как территория, которую он в любом случае не мог вырвать у своего брата, уходит из рук последнего?[601]

Все это время Сарды продолжали поддерживать видимость столицы Селевкидов. Сколько там правила Лаодика, мы не знаем. Согласно Аппиану[602], в конце концов она была убита Птолемеем Эвергетом[603]. Двор, где она царила, как сказано, продолжал существовать как двор царя Антиоха[604]. Если Аттала поддерживал эллинский элемент в Малой Азии, то Антиох был тесно связан с варварскими державами. Он женился на дочери вифинского царя Зиаэла[605]. Он также, как мы видим, был союзником Митридата и, видимо, незадолго до его смерти даже хотел жениться на дочери понтийского царя, то ли после своей вифинской царицы, то ли одновременно с ней – мы не знаем. В любом случае дочь Митридата (по ее имени – Лаодика – можно предполагать, что ее матерью была сестра Антиоха) в какой-то момент оказывается в его руках[606]. Среди писидийцев у Антиоха тоже были друзья; Логбасис, выдающийся гражданин Селг, был среди близких ему людей, и именно в Селгах среди писидийских холмов выросла и расцвела понтийская царевна Лаодика, на которой он, видимо, хотел жениться[607]. Даже с армянским царьком Арсамом у него была близкая дружба[608].

Антиох, которого на западе оттесняло победоносное оружие Аттала, начал уже думать, чтобы восстановить свое положение за счет брата на востоке. Он попытался расшатать позиции Селевка в Сирии, перейдя через Евфрат высоко по течению и затем напав на Месопотамию через дружеское царство Арсама. Однако на равнине его уже ждали армии брата. Ими командовали Ахей и его сын Андромах, два самых высокопоставленных человека в царстве, ибо Ахей был тестем царя Селевка[609]. С ними Антиоху не повезло. После своего поражения, постыдным образом злоупотребив обычаями, которые в древних войнах были связаны с погребением погибших, он позволил себе убить четыре сотни невооруженных воинов своего брата; но он все равно остался проигравшим[610]. Он нашел себе убежище при дворе каппадокийца Ариамна, где царицей была его сестра Стратоника[611]. Но он не успел пробыть там долго, как узнал, что, хотя с виду кругом него цвели улыбки, его хозяин договорился с Селевком и готовился выдать его брату[612]. Он снова бежал. Судя по всему, он совершил еще одно, последнее отчаянное нападение на Аттала (229–228 до н. э.). Нам говорят о четырех битвах – две «в Лидии», одной у озера Колоэ и одной – в Карии[613]. Они лишь довершили его падение. Нигде теперь в Азии он не был в безопасности: всюду его могли схватить либо Аттал, либо его собственный брат. Он перебрался в Европу, во Фракию, которая еще с войны Лаодики была захвачена войсками Птолемея, и положился на великодушие египетского царя (228–227 до н. э.). По приказу александрийского двора его строго охраняли. Однако с помощью какой-то девицы, сердце которой завоевал этот пленный царевич, он спасся от своих тюремщиков. Но дикие горы Фракии были отнюдь не безопасны для беглецов. Его маленький отряд встретился с мародерами-галлами, и именно от руки галлов, с которыми он столько имел дела за свою жизнь, Антиох Гиеракс и погиб. Его современник, историк Филарх, рассказывал, что конь Антиоха, когда галльский вождь Кентарет вскочил на него, прыгнул со скалы и отомстил за своего хозяина[614].

Исчезновение со сцены Антиоха Гиеракса покончило с отдельным селевкидским двором в Малой Азии. Аттал теперь завладел тем, что некогда было землями Селевкидов к северу от Тавра. Селевку Каллинику теперь надо было решить, смириться ли с тем, что эти земли будут отобраны у его династии, или же потребовать у пергамского царя силой оружия их возвращения. Что он на самом деле сделал – мы точно не знаем. У него было мало времени, чтобы сделать что бы то ни было. Через год после кончины брата Селевк II погиб, упав с коня (227–226 до н. э.)[615]. Он так и не вернул себе страну, в которой началось его правление[616].

СЕЛЕВК III СОТЕР

Задача восстановления царства, которая пала на его наследника, была трудной. Географический центр империи – Сирия, Вавилония и ближайшие иранские провинции – все еще держался, но и на западе, и на востоке от царства были оторваны огромные куски. Держава Птолемеев правила побережьями южной Малой Азии и даже в какой-то степени Сирии, владея Селевкией и устьем Оронта. Пергамская держава правила ионийским и эолийским побережьями, а также теми участками внутренней части страны, которыми не владели князья-варвары. Для этой задачи юноша, наследовавший Селевку Каллинику, подходил мало. Он был старшим из двух сыновей Селевка II от Лаодики, дочери Ахея. До этого его называли Александром, но, вступив на трон, он принял династическое имя Селевк. Официальным именем его было Селевк Сотер. Был он слабого сложения и, как можно судить по прозвищу Керавн, которое дали ему воины, подвержен приступам неконтролируемого гнева. Однако, судя по всему, он незамедлительно обратился к делу восстановления власти Селевкидов на западе. Его младшего брата Антиоха, видимо, поставили представлять царскую власть в восточных провинциях.

Из двух врагов на западе пергамский царь стал единственным, кого, насколько мы знаем, Селевк III прямо атаковал. Судя по всему, он готовился нанести удар с самого момента своего восшествия на престол[617]. Надпись Аттала говорит о победах над «полководцами Селевка».

Сейчас юный царь сам пересек Тавр с большой армией. С этого времени до дня своей кончины он вел войну в Малой Азии. Было ли что-нибудь предпринято между тем против египетской державы? В Книге Даниила (11: 10) сказано, что «потом вооружатся» оба сына Селевка II «и соберут многочисленное войско». Если бы у нас были какие-либо