«Все, все меня игнорируют! – думала она горько. – И Жека, и профессор Григорий Григорьевич. Да ж что ж я такая ненужная и неинтересная никому!»

От огорчения она рано легла спать, но уснуть долго не могла – лежала в темноте и перебирала подробности знакомства с Жекой, вспоминала все их приключения и разговоры. Вспоминала воодушевление и радость, которые она всегда испытывала рядом с ним, и ожидание чуда, и невероятных открытий, и его шутки, и его взгляд, и его белозубую улыбку.

И тот неожиданный поцелуй, который ей очень хотелось повторить.

Утро выдалось теплым, солнечным, и Алёна чувствовал себя куда лучше, чем накануне. Она успокоилась и наметила программу действий. Настрой у нее был боевой и даже немного праздничный.

И на занятия она собиралась, как в театр. Надела серую юбку выше колена, белую блузку с жемчужными пуговицами, и нежно-голубой кардиган. От линз решила отказаться – пусть глаза отдохнут – но и очки пока убрала в сумку. Наденет в аудитории, на улице не хочется прятать глаза. Причесывалась долго – все выбирала, как лучше: распустить волосы, собрать в элегантный пучок или заплести косу через плечо?

В комнату вплыла мама. Понаблюдала, как дочь крутится у зеркала в сомнениях, потом не выдержала, забрала у нее расческу и встала за спиной:

– Давай, помогу. Сделаю тебе греческую косу… плойка горячая? Отлично!

– Слишком нарядно! – запротестовала Алёна. – Я же не бал иду, а на пары.

– Нормально, – отрезала мама. – Пора тебе научиться подавать себя. Ты же у меня красавица… а волосы у тебя как были в детстве мягкие, так и остались… прелесть какая! Помнишь, как ты все хотела короткую стрижку?

– Да. А ты мне запретила.

– И правильно сделала. Зато видишь как красиво сейчас… а так ходила бы с куцей головой.

Мама подколола последний локон, положила дочери руки на плечи и посмотрела в зеркало. Зеркальная Алёна встретилась с маминым отражением глазами.

– Ты на меня не сердишься, доченька? – сказала мама самым сердечным своим голосом. – Я ведь добра тебе желаю.

– Ни капли не сержусь, – ответила Алёна с сочувствием.

Она и правда на нее не сердилась. Она вдруг пожалела маму. В утреннем свете Жанна Карпинская выглядела усталой и немолодой. Скоро она отправится к своему визажисту, чтобы та «сделала ей лицо» на день. И это лицо будет общаться с важными, но глупыми людьми, давать интервью ехидным журналистам и руководить скучными делами из своего кабинета. Для этого нужны железные нервы и выдержка.

Быть может, Жанна с большим удовольствием осталась бы дома, достала с антресолей гитару и пела своей семье гусарские романсы, как делала, когда ее дочь была маленькой и не ходила в садик из-за ангины.

А может, ей хочется вспомнить юность, нацепить кожанку, сесть на мотоцикл за широкой спиной беспечного пилота и отправиться на тусовку? Хм, дяде Роме понравится такая идея! Надо будет предложить. Он же директор холдинга, уж конечно, может позволить купить себе самый лучший мотоцикл и нанять мотоинструктора!

От этой мысли Алёне стало совсем весело. Она вскочила, поцеловала маму, накинула куртку, схватила рюкзак и, мурлыкая беззаботную мелодию, упругим шагом отправилась на учёбу.

На крыльце главного корпуса было столпотворение. Проходя мимо стоянки, Алёна порыскала глазами в поисках байка.

Напрасно надеялась: все те же велосипеды и машины преподавателей. К стоянке подъехал респектабельный тяжелый автомобиль и занял место рядом с ректорским внедорожником. Когда Алёна проходила мимо, автоморбиль коротко бибикнул. Алёна подпрыгнула от неожиданности.

Бибикали, конечно, не ей, но напугали ее изрядно. Алёна прищурилась и на ходу бросила укоризненный взгляд на размытый силуэт водителя.

Она подошла к крыльцу и ступила в толпу одногруппников, которые что-то бурно обсуждали и фотографировали. Оказалось – Ксению в новом сногсшибательном прикиде.

Алёна подошла к ней вплотную, чтобы хорошенько рассмотреть.

Да, фантазии ей не занимать! Вот уж кто ходит в универ как на праздник. Каждый день у нее Хэллоуин, бал-маскарад и шоу. Прирожденная звезда, которой нужно привлекать к себе внимание любым способом.

Сегодня Ксения выбрала образ готичный, со средневековым уклоном. Она надела длинный кожаный плащ с серебряными пуговицами, и волосы заплела как-то очень уж хитро.

– Под кого нынче косишь, Ксю? – поинтересовался Антон, снимая Ксю на камеру, чтобы выложить потом утреннюю зарисовку в сторис.

– Ну неужели не видно! Бурерожденная неопалимая мать драконов, – разъяснила Ксю.

– Оппаньки, и точно! И дракон имеется. Ну-ка, покажи-ка его как следует… а как его зовут?

– Еще не решила. А устроим-ка мы голосование среди наших подписчиков! Дрогон или Смауг? Какое имя выбрать? Голосуйте и не забывайте ставить «лайки»!

Ксю небрежно подняла руку и сунула что-то в камеру. Алёна насторожилась. Она толкнула плечом замешкавшуюся Марину и сделала шаг вперед, а когда разглядела, что именно держала Ксю, ахнула от возмущения.

В руке у нее был ее новый питомец – акантозавр Котя! Ксю нацепила на него поводок-шлейку с золотой цепочкой, и выкрасила ему чешуйки золотой краской.

Ящерица сидела у нее на руке совершенно неподвижно, как будто была отлита из пластмассы. Алёна шестым чувством поняла, что Котя впал в ступор от страха и холода.

– Ты дура совсем, что ли!

Как ястреб она подлетела к Ксении, оттолкнула Антона и начала отбирать у Ксении испуганное животное.

– Сестрицына, ты больная на всю голову! – Ксения струхнула и без спора отдала ящерицу.

Одногруппники отступили. Никто и никогда не видел Алёну в таком гневе. Алёне казалось, что она сейчас взорвется!

– Это не игрушка. Это живое существо. Хрупкое, уязвимое, – чеканила слова она и чуть не рычала от ярости. – Его нужно держать в теплом террариуме. Его нельзя мазать краской!

– Это специальная гримерная краска, она безвредная!

– Ну и мажься ей сама! Идиотка расфуфыренная. Если б я знала, что у тебя мозгов как у хлебушка, я бы ни за что тебе ящерицу не отдала!

– Сама идиотка безмозглая, – обиженно огрызнулась Ксения, фыркнула, отвернулась и пошла прочь. Она не привыкла, чтобы ее действия критиковали, да еще так грубо, и теперь была потрясена до глубины души.

– Ничего себе ты какая боевая! – восхитился Валентин. – Так за ящерицу вступиться! И что ты теперь с ней делать будешь?

– Ах, отстань! – отмахнулась Алёна, сунула Котю за пазуху и быстрым шагом отправилась к биологическому корпусу. Только бы Побегаец был на месте! Он знает, что делать.

За ее спиной опять коротко бибикнул автомобиль, а потом хлопнула дверца – водитель вышел – но Алёна не обернулась.