сразу отбраковывал — только трата времени. Ну и голова должна варить — троечнику куда там…

— Ну, из того, что ты рассказал, примерную картину мы поняли, — кивнул Ермолаев. — За сколько сделаешь тест?

— За ночь, если отец поможет. Я ведь тоже ещё учусь и буду учиться — техника-то разная…

— Тогда от нас троих к тебе будет просьба — попроси отца тебе помочь. Понимаю, что спать тоже нужно, но считай это нарядом, а я завтра с твоим ротным договорюсь. Ну а с Сергеем Ивановичем я потом сам разочтусь — подмигнул ему Ермолаев.

— На какой возраст делать тест, тарщ генерал?

— На юнармейский.

— Так точно, сделаю, — кивнул Вовка.

— Всё, тогда свободен.

Вовка козырнул и вскоре покинул столовую.

— Ну и как вам мой инструктор? — посмотрел на обоих Ермолаев.

— Олег! Я бы на твоём месте дал команду отобрать из твоего резерва ещё хлопцев и девчонок и сделал бы целый класс, — покачал головой Потапов. — Мля… У тебя здесь ещё один самородок, а ты и ухом не ведёшь. Да его нужно использовать на всю катушку. У нас и преподавателей радиодела не осталось, а этот да в таком возрасте… а что будет в двадцать лет?

— Николай, давай не будем по второму кругу, ага? Нет, в принципе, ты прав. Завтра дам команду провести собеседование…

— Нет, Олег, только послезавтра, когда мы улетим. Потому что завтра младший сержант будет отсыпаться, — заметил Шахов.

— Вообще-то и нам пора расходиться, а то и так топлива сколько нажгли, — усмехнулся Потапов. — Генератор тоже не воздухом питается.

4 ноября 2027 года. д. Тополиновка. Полдень

Потапов и Шахов улетали обратно после дружеского визита к Ермолаеву в Тополиновку. Прилетали официальными лицами других анклавов, а улетали именно друзьями и соратниками. Смартфоны обоих были полны фотографий: не только жизни и быта в Тополиновском анклаве, но и копий сводов законов. Да и Вовка сдержал слово: отец помог составить тест для отбора кандидатур связистов. Мальчишка всё аккуратно переписал в двух экземплярах и только когда начало светать, положил их на кухонном столе с припиской чтобы передали генералу. А сам завалился спать.

Ермолаев, проводив друзей, сразу приказал начальнику военных связистов — прапорщику Брошкину, собрать подчинённых и устроил им масштабный разнос. Нет, головы не полетели и погоны тоже, но до всех было доведено, что в скором времени младший сержант Мочалов, на которого так бессовестно перебрасывают стрелки взрослые связисты, официально станет инструктором. И уж тогда мало никому не покажется. Весной анклав начнёт разрастаться и как обеспечивать связь с такими оболтусами… Словом, генерал разошёлся не на шутку. Если прапорщик Брошкин не может или того хуже — не хочет совершенствоваться, он поменяется с Мочаловым погонами и все дела.

Потом генерал-майор вызвал к себе старлея Захарову и предметно беседовал по кандидатурам будущих связистов. Решили, что Аня проведёт собрание и опросит юнармейцев на предмет заинтересованности: никакого принудительного «загона в стойло» — только личное желание. Что и было сделано сразу после обеда. Надо сказать, такие желающие нашлись — почти полтора десятка мальчишек и девчонок, примерно поровну.

Выспавшийся после ночных бдений Вовка, «с большим энтузиазмом» встретивший такое нововведение генерала, лишь горестно покачал головой. Но делать нечего — приказы не обсуждаются. Однако теперь у него появилась возможность выбить себе уже не закуток в общем здании, а рассчитывать на что-то более весомое в плане помещения. Быстро смекнув, что под эту волну нововведений можно быстро разжиться небольшим зданием, он набрался наглости и пошёл прямиком к главе анклава. Результатом «официальных» переговоров стало «отжатие» бывшего здания оружейки — в более просторное Захаров-старший переехал несколько дней назад. Ну и вечерний разговор с отцом стал неким апофеозом этого приказа генерала Ермолаева.

— Пап! Но ты понимаешь, что теперь я не смогу в случае чего стоять смены, обеспечивая связь при каких-то выездах или операциях? У меня на это не хватит времени. Я просто не смогу разорваться.

— И что ты предлагаешь?

— Буду готовить себе замену. Подберу того, на кого смогу положиться, как на себя, — пожал он плечами. — У меня нет другого выхода.

— Кажется, я знаю, кого Вовчик имеет в виду, — усмехнулся Димка, присутствующий при разговоре.

— И что? Она, между прочим, за неделю освоила пайку простых элементов…

— Но после каждого занятия, наша мама обрабатывала ей ожоги, — заметил отец. — Это ещё её отец с матерью об этом не знают, а что будет, когда им кто-то сообщит? Ты об этом подумал?

— Завтра у Вали день рождения и я поговорю с её родителями, — кивнул Вовка.

— Может, это лучше мне сделать? — уточнил Мочалов-старший.

— Ну, если у меня не получится, тогда попрошу помощи у тебя, пап.

Глава 12

4 ноября 2027 года. д. Тополиновка. Вечер

Общежитие, в котором жила семья Ивановых, было одним из старых в деревне. В смысле — одной из первых построек, ещё малолюдного анклава. Две комнаты, огороженные от других обрезками листов ДСП и ДВП, тщательно выкрашенные ещё летом, смежные внутри, но с одним общим выходом. Меньшую занимали Макс и Валя — что поделать, но им приходилось делить одну комнату и вторая — побольше, в которой была не только кровать родителей, но и стол со стульями.

Именно в ней сегодня справляли четырнадцатилетие Вали. Небольшой тортик, компот из сухофруктов — вот и вся помпезность мероприятия. Да и гостей не было — не тот достаток у всех, чтобы шиковать в это время. Однако Валя настояла, чтобы Вовку пригласили. Мать покачала головой, но возражать не стала. С момента начала дружбы дочери с младшим сыном Мочаловых в девочке произошли разительные перемены: она подтянулась по школьным дисциплинам, исчезло юношеское противостояние матери по большинству вопросов и только что касалось службы в роте или занятий с Вовкой — здесь она была непоколебима. Отец пару раз ходил «проверять», чем они занимаются по вечерам в закутке административного здания и не находил криминала. Более того, помог Вовке с сейфом и ещё пару раз по мелочи. Поэтому он с самого начала не стал возражать насчёт присутствия «зятька» на данном торжестве.

Чуть начало смеркаться и вся семья и гость сели за этот небольшой праздничный стол. Вовка не стал затягивать с подарком.

— Прошу прощения, за такой специфичный