прачечная забирала и привозила поглаженным и приятно пахнущим его белье. Хотя вначале я очень неохотно отдавала свои грязные вещи незнакомым людям, я быстро привыкла к роскошной жизни, привыкла получать обратно мою одежду аккуратно сложенной или висящей на вешалке. А когда в доме нет ни одной грязной тарелки и неоплаченного счета, из-за которых можно было бы поругаться, просто невероятно, какими безоблачными могут быть отношения.

Конечно, иногда возникали неловкие моменты. Порой я слышала, как Ричард кричал и ругался по телефону, я видела, что он закрывал на ключ ящик своего письменного стола в кабинете, но я знала, что его работа подразумевала колоссальный стресс. Он инвестировал деньги состоятельных людей и отвечал за такие суммы, от которых нервничал бы любой.

Через несколько месяцев он посоветовал мне открыть счет в его банке и предложил мне гораздо более выгодные условия, чем были у меня. Я согласилась, закрыла свой старый счет и перевела студенческий кредит в его банк. Именно в этот момент я и заметила его потребность все контролировать. Он хотел знать все о моих покупках, просматривал мои квитанции о снятии наличных, раздражался, когда видел, что я купила кофе навынос после учебы. «У нас дома кофеварка ничем не хуже», – ругался он, а сам при этом тратил тысячи крон на совершенно бесполезные вещи. Но он считал, что это не одно и то же, ведь его финансовый вклад гораздо больше. Сначала мне было неприятно, но потом я привыкла. Каждый раз, возвращаясь домой, я махала в камеру, и если Ричард не был занят, он тут же присылал мне сообщение.

На наше первое Рождество мы поехали в Гренгесберг. Мама, конечно, тут же влюбилась в Ричарда, она не уставала повторять, какой он приятный и милый, а когда он не слышал, сказала мне, что я ни за что на свете не должна упустить такого парня. Я предложила подарить маме на Рождество чайник из магазина Åhlens, но Ричард сказал, что этого будет слишком мало, и заказал в дизайнерском магазине Svenskt Tenn скатерть и два подсвечника из латуни. Конечно, они имели огромный успех, мне кажется, я еще никогда не видела маму такой счастливой.

Все было хорошо, но в моей голове блуждали сомнения. В плохие дни я задумывалась о том, почему такой успешный и самоуверенный человек, как Ричард, выбрал именно меня. Он уже так многого достиг в жизни, а моя карьера только начиналась. Конечно, он сказал, что влюбился в мои светлые волосы, мое тело и мою улыбку. И все же между нами не было равновесия, и иногда мне казалось, что я взошла на корабль, не будучи абсолютно уверенной в его маршруте, а Ричард, капитан корабля, от меня это скрывает.

Мы ездили на выходные в Прагу и Барселону, останавливались в эксклюзивных спа-отелях, ели в пятизвездочных ресторанах. Не было никаких границ, и в минуты слабости я все чаще задумывалась о том, что не заслужила все это. Что я всего лишь молодая девушка без особых надежд, которой Ричард в качестве развлечения показывает мир, но совсем скоро ему надоест и он поменяет меня на другую.

Пару раз я пыталась заговорить с ним о его прошлом, о предыдущих отношениях, о его детстве, но он не хотел об этом говорить. Он только сказал мне, что его родителей нет в живых и что он предпочитает смотреть вперед. Мне показалось, что он хотел скрыть от меня определенную сторону своей жизни.

На Новый год Пер, коллега Ричарда, и его жена Наташа пригласили нас в гости на свою виллу в Беллевю Шёсида. Пока мы собирались, Ричард был в особенно приподнятом настроении. Он стоял на кухне в костюме и, насвистывая, смешивал напитки.

– Что-то случилось? – спросила я, когда он протянул мне бокал.

– Я инвестировал в предприятие под названием SCM, и сегодня его акции выросли в цене в десять раз!

– Поздравляю, это просто невероятно! Представить себе не могу, как ты понимаешь, какие акции нужно покупать.

– Я хорош в своем деле, – сказал он, потягивая джин с тоником. – А еще я слышал, что они собирались заняться бетоном без окаменелостей, и слухи подтвердились.

– Да, я читала об этом в газете. Там было интервью с адвокатом Мортеном Хультеном. Это ведь с ним ты разговаривал, когда мы были в «Мальмё Лайв» на симфоническом концерте?

Ричард нахмурил брови.

– Возможно. Я встречаюсь с таким количеством людей, что не могу все помнить.

– В любом случае я считаю, что ты делаешь невероятные вещи, – сказала я, пытаясь сгладить ситуацию, потому что услышала нотки раздражения в его голосе. – А мои деньги ты сможешь инвестировать?

– Какие?

– Ну, в будущем.

Он пожал плечами и кивнул на темно-лиловое платье, которое он купил мне:

– Тебе идет.

– Спасибо. – Я покрутилась вокруг себя и взяла его за руку.

– Я смотрю, ты настроена потанцевать?

– Так ведь Новый год!

– Конечно, – сказал он, высвобождая свою руку. – Только не забывай, что мы идем в гости к моему коллеге, так что будь мила и веди себя прилично.

Несмотря на обидное замечание Ричарда, я очень ждала приближающегося вечера. Я впервые должна была познакомиться с кем-то с его работы, и я знала, насколько он уважает Пера. Он был на пару лет старше Ричарда, у них с женой было двое детей, восьмилетняя дочь и пятилетний сын, и я – по совету Ричарда – купила им подарки.

Выкрашенная в белый цвет вилла начала 2000-х слегка возвышалась над остальными строениями, из многочисленных окон лился теплый свет. Пер встретил нас у дверей и проводил через шикарную прихожую, где над паркетным полом парила большая витая лестница из темного дерева.

– Как здорово наконец познакомиться с тобой, Линнея, – сказал Пер, обнимая меня.

В гостиной нас ждала Наташа с напитками на зеркальном подносе. В бархатном платье-футляре она выглядела невероятно элегантно, ее волосы были убраны в пучок. Я поздоровалась и подтянула наверх вырез платья, показавшийся мне неуместно глубоким. Я пожалела, что тоже не убрала волосы наверх, и быстро выпила свой коктейль с шампанским, хотя Ричард и бросил на меня предупреждающий взгляд.

Дети, конечно, были очаровательными. Фелисия с кудрявыми, как у мамы, волосами была одета в светло-розовое платье. На Тиме была рубашка и бабочка.

Я никогда особенно не ладила с детьми. Просто не умела устанавливать с ними контакт. И все же я очень старалась выглядеть заинтересованной, передавая им подарки. Это были две книги, которые мне помогли выбрать в книжном магазине в городе,