— Ты закончила? — спросил он.

— Что ты собираешься делать? Если ты думаешь, что сможешь это взять, ты…

— Взять что?

— Ты знаешь что.

Он почти улыбнулся.

— Дело не в твоей душе, Кейтлин. Не прямо сейчас. Я ещё не закончил с тобой.

Её сердце болезненно зашлось.

Она сжала руки, когда он оторвался от её взгляда и, опустив голову, поднёс её лодыжку к своим губам. Он медленно поцеловал её, поднимаясь по внутренней стороне икры к задней части колена. Кейтлин в шоке приоткрыла губы, вздрогнув от прохладной ласки его губ. Поцелуй, который превратился в облизывание, когда он медленно провёл языком вверх по внутренней стороне её бедра. Её сердце затрепетало, когда он достиг середины, и она приготовилась к его неизбежному укусу, когда он резцами прижался к её нежной плоти.

Секс, а потом кормление. Она должна была предвидеть, что это произойдёт.

Но это не было неизбежно.

Как и то, что он не остановился, когда добрался до верхней части её бедра. И когда он отпустил её лодыжку и обеими руками поднял подол её платья, Кейтлин замерла.

Она покачала головой, скорее инстинктивно, чем по своей воле.

— Кейн, — предупредила она, чувствуя, как пересохло в горле, смущённая жаром, разлившимся меж её ног.

Но Кейн не обратил внимания на предупреждение. Он продвинулся дальше по кровати в исходное положение.

Она затаила дыхание.

И когда он снова опустил губы к её бедру, когда эти поцелуи медленно и дразняще затанцевали внутрь и вверх по бедру, Кейтлин закрыла глаза и откинула голову на подушку. Он собирался довести её до безумия, дразня, усилив давление на её всё ещё чувствительное лоно. Но когда его прохладные губы встретились с жаром глубоко между её ног, её сердце чуть не остановилось. Она ахнула, не в силах сдержать выдох удовольствия и страха.

Она знала, что то, что он собирался сделать, было гораздо более интимным, чем проникновение. Гораздо более сильным посягательством. Гораздо более рискованным для её душевного состояния, когда дело касалось его.

Кейн удерживал её бедра на месте, опасно медленно проводя языком от сердцевины её лона к клитору.

Мысленно Кейтлин выругалась — чего она не могла припомнить, чтобы когда-либо делала во время полового акта. И когда напряжение между её ног усилилось, пока Кейн беззастенчиво целовал, лизал и посасывал, она больше не могла сдерживаться. Когда Кейн провёл языком по её складочкам и глубоко вошёл в неё, она вскрикнула, сжимая металлическую перекладину, удерживавшую её наручники.

Зашипев от собственной реакции, она глубоко прикусила нижнюю губу.

Она почувствовала, как он улыбнулся и убрал язык, снова облизав её пульсирующий бугорок. Он взял его в рот и обвёл языком, снова надавливая на её складочки ровно настолько, чтобы заставить её зажмуриться и выгнуть спину навстречу ему.

Это был единственный сигнал, который ему был нужен, чтобы крепче сжать её бёдра, удерживать её в нужном положении, в то время как его язык, его губы, весь его рот становились всё более голодными — пробуя её на вкус, поглощая её. Боль между её ног стала мучительной из-за того, что ей снова захотелось кончить, каждый крошечный волосок на её теле встал дыбом, позвоночник покалывало. Она больше не могла думать ни о чём, кроме холодного пота, который покрывал её с ног до головы, Кейн доводил её до такой степени, что она знала: пути назад нет. Что если он остановится, она будет умолять его продолжить. В тот момент она ненавидела его и одновременно обожала. Если у неё и были какие-то сожаления, они исчезли. И когда он совершил действие, которого она никогда не испытывала, она не могла представить, что когда-либо подпустит кого-то ещё так близко.

Когда её оргазм разразился снова, она закричала. Несмотря на то, что сомневалась в возможности этого. Оргазм был тяжелее и болезненнее, чем в первый раз. Ей было всё равно, видел ли Кейн, какой эффект произвёл на неё. Её не заботило ничего, кроме утоляющего жара, который снова полностью насытил её.

Кейн навис над ней, стянул спортивные штаны и трусы. Она не могла представить, что примет его снова, когда она всё ещё изнывала и пульсировала, а каждая частичка её тела покалывала. Но, очевидно, он решил, что она могла бы.

Она вздрогнула и непроизвольно напряглась, когда прохлада его эрекции встретилась с её жаром, его твердость встретилась с её мягкостью, снова с лёгкостью прорываясь сквозь её складки.

Осторожно, неуверенно она посмотрела на него. Его глаза были такими тёмными в тени, что казались опалами. Он никогда не выглядел более сногсшибательно, более властно, более контролируемо. Она пыталась заполнить свою голову негативными мыслями о нём: его чёрствость, его высокомерие, его непристойность, его жестокость, его порочность. Но вместо этого её голова была заполнена его внимательностью, его чувственностью, его авторитетом, его силой, его искренностью.

Он обхватил рукой её поясницу и слегка наклонил её к себе, всё ещё опираясь на одну руку, и полностью вошёл в неё.

Она закрыла глаза, вскрикнула, её тело содрогнулось от шока. Он приподнял её ещё немного, снова вонзаясь в неё. Она дёрнула запястья из наручников, снова вскрикнув, когда он наполнил её целиком, растягивая до тех пор, пока она не почувствовала ничего, кроме него.

Она едва ли даже заметила, что он расстегнул её наручники, и её запястья освободились. Он мягко отстранился и посадил её к себе на колени. Он прижал её бедра по обе стороны от своих, обхватив за талию, и опустил её обратно на себя.

Кейтлин поморщилась от нового положения, но Кейн крепко держал её за талию, заведя её руки за спину, сдерживая их.

И сделал последнее, чего она ожидала.

Он обхватил её шею своей сильной, уверенной рукой, его пальцы были прохладными по сравнению с жаром её плоти. Он нежно приподнял её подбородок большим пальцем и медленно, мучительно медленно наклонился.

Её сердце подпрыгнуло, когда их губы встретились, когда он нежно раздвинул их поцелуем, который был бесстыдно глубоким и чувственным. Исследующий поцелуй, от которого её колени застыли; от его интенсивности у неё перевернулось в животе. Его отстранённость и холодность внезапно оказались гораздо предпочтительнее нежности, которая была слишком тревожной для её и без того бьющегося сердца.

Даже Роб никогда так её не целовал, хотя, по крайней мере, какое-то время он любил её. И всё же этот вампир, закалённый Кейн Мэллой, выразил больше эмоций, больше страсти в том единственном поцелуе, чем она