– Я успокоюсь… Я сейчас сама успокоюсь. Простите!

Она зажмурила глаза и несколько раз глубоко втянула в себя воздух, с шумом выдыхая. Открыв глаза, Карина сделала робкую попытку улыбнуться, но вышло кисло.

– Не делай добра, не получишь зла, – проговорила она, восстановив дыхание и успокоившись. – Все, я готова отвечать на ваши вопросы. Расскажу все, что знаю. А знаю я, поверьте, не мало.

– Вы понимаете, что наш разговор официальный, ведется запись. И все, что вы скажете…

– Да, да, знаю, может быть использовано против меня и так далее. Повторюсь, – она уже успокоилась и смотрела без слез, – мне скрывать нечего. Я ни в чем не виновата.

– Хорошо, – кивнула Кира и еще раз проверила, исправно ли работают видеокамеры. – Расскажите, когда погибшая Суворова связалась с вами?

– Почти сразу после бегства. Хотя… – Карина прижала к губам указательный пальчик. – Нет, не сразу. Уже после того, как ее любовник начал воду мутить.

– Что это значит?

– Ну… Он поначалу обещал вывезти наличность за границу безо всяких проблем. Будто бы у него уже есть человек, который этим займется. Обещал сделать ей новый загранпаспорт. Она ведь всерьез полагала, что в розыске!

– Это Пронин ей так говорил? – Поймав ее недоуменный взгляд, Кира пояснила: – Ее любовник – Сергей Пронин.

– А! Поняла. – Карина часто закивала: – Да. Он убеждал, что ее повсюду ищут. Она накладывала жуткий грим на лицо. Остригла волосы, выкрасила их в черный цвет. Бр-рр! Ужасно выглядела. Присылала мне свои фото, – узнать было сложно. В этом гриме она выходила на улицу и почти сразу поняла, что ее никто не ищет. Пронин ей врет. Водит за нос. Тянет с загранником, никаких конкретных дат не называет, мямлит и так далее. И она решила действовать самостоятельно. Вывезла деньги, поместила их в камере хранения на одном из вокзалов. Каждый день туда ездила, брала небольшие суммы и через банкомат переводила мне. А я…

– А вы открыли счета на свое имя и попросту крали у нее деньги?

– Да. Крала украденное, – усмехнулась она грустно и подняла на Киру широко распахнутые глаза: – Знаете, почему я так сделала?

– Почему?

– Не верила, что она выкрутится! Обстановка вокруг нее стала слишком напряженной. Она нервничала. Пронин начал соскакивать. В один из вечеров, незадолго до своей смерти, он и вовсе заявил ей: давай расстанемся!

– Даже так? Почему вдруг?

– Видимо, тоже дико трусил. Может, ему уже угрожали, – пожала Карина плечами и все же потянулась к бутылке с водой. – Нора ему даже денег выделила, типа прощальный подарок. Потом они переспали и все будто стало нормально, а он возьми и умри!

По тому, как по допросной заскользил ее взгляд, Кира поняла, что Карине известно больше, чем она говорит.

– Он не умер, Карина. Его убили. Ввели лекарство, которое вызвало отрыв тромба и почти мгновенную смерть. Что вам об этом известно?

– Ничего, – слишком быстро ответила она. – Честно.

И она уставилась на Киру лживыми глазами.

– Поймите, нам ведь тоже многое известно. Например, то, что в машине побывала женщина. Она оставила отпечаток пальца и еще кое-что. И мы совершенно точно знаем: эта женщина является родственницей Элеоноры Суворовой, но это не она. И выстроив в ряд всех ее сестер, мы очень легко…

– Это Эльза! – выпалила Карина, перебивая ее. – Нора видела в окно, как она выбирается из его машины, а потом возвращается и что-то поднимает с пола. Она сразу догадалась: что-то не то. Эльзе нечего было делать в машине ее любовника. А когда наутро его не стало, Нора обо всем догадалась. Звонила мне, рыдала в трубку. Обещала отомстить.

– Именно по этой причине она лишила свою дочь наследства?

– Видимо. Кто же такое простит! Но я хочу подчеркнуть, что это всего лишь истерика загнанной в угол женщины. Убила его Эльза или нет, вам еще предстоит выяснить. – Она подумала и добавила: – И доказать.

– Выясним. Докажем, – пообещала ей Кира с опасной ухмылкой.

Она порылась в бумагах, вытащила лист с ровными колонками цифр и тряхнула им перед женщиной, съежившейся на стуле напротив.

– Мы получили детализацию ваших разговоров с Элеонорой. Установили ее номер. Она звонила вам с телефона, который на нее не был зарегистрирован. Она часто звонила вам. С него звонила своему сыну в ночь ее убийства.

– Да. Это была левая трубка. Ее подарил Пронин в целях безопасности. Свой телефон она уничтожила сразу, как сбежала.

– Себя он тоже, видимо, обеспечил такой же, – задумчиво проговорила Кира, вчитываясь в длинные ряды телефонных номеров.

– Наверняка. Не дурак же он! – Карина тронула кончик носа и добавила: – Был…

– Понятно. – Кира тряхнула распечатанной детализацией. – Этот документ свидетельствует о том, что вам она тоже звонила в ночь убийства. И вы говорили четыре с половиной минуты. О чем?

Вопрос не давал ей возможности выкрутиться, и, покусав губы, Карина кивнула:

– Да, был звонок. Разбудила меня под утро, вся шальная. Я, говорит, Карина, человека, кажется, убила.

– Какого человека?

– Нора пошла в квартиру Пронина, чтобы сумку с его премиальными отыскать. Она следила в глазок, когда квартиру обыскивала полиция, и никто ее не выносил. Потом хозяин там несколько раз появлялся. Она трусила туда входить, боялась на него нарваться. А тут вдруг решилась, хотя и не была уверена, что деньги ее любовника все еще в квартире. Думаю, она хотела сдаться Женьке. Не просто так она вытащила наличность из камеры хранения и сыну позвонила. Она была загнана в угол, вот и…

– Что произошло в квартире Пронина? – перебила ее Кира.

– Она начала искать и никак не могла найти. Все перерыла! А потом вдруг вспомнила, что Пронин тайник какой-то под ванной оборудовал. Деньги нашлись, но не в сумке, которую она искала, а в плотной упаковке или коробке, точно не помню. Она шепчет, как сумасшедшая. А я спросонья!

– Она нашла деньги под ванной, и что дальше?

– Пока она там была, кто-то вошел в квартиру. Нора перепугалась насмерть! – Карину передернуло, и она выпила еще воды. – Схватила что-то тяжелое, осторожно вышла, а этот человек на нее спиной пятится. Она его ударила, и к себе в квартиру. Заперлась, трясется вся.

– Потом позвонила сыну.

– Да. Сначала позвонила Эдику, а потом мне. И вот что я вспомнила… – Карина потрясла указательным пальцем, ее взгляд затуманился. – Когда мы с ней говорили, кто-то позвонил в дверь, и она разговор оборвала. Решила открыть.

– Почему?

– Мне показалось, она узнала того, кто к ней пришел. Говорит: «А, это вон кто. Потом, Карина, потом».