Тогда Женя ему объяснила, что он не мог быть отцом по срокам, овуляция у нее была примерно за десять дней до их полового акта, а еще имел место незащищенный секс с Владом. Она точно знала дни овуляций, потому что задумывалась о малыше уже некоторое время и следила за циклом. Надеялась забеременеть от Влада сразу после свадьбы, если тот решится сделать предложение, ведь давно мечтала о ребенке.

Вот так необычно во всех смыслах сбылась мечта Жени. И Рубен держал в руках плод этой мечты.

«Нет, не моя дочь, — качал он головой, внимательно изучая лицо ребенка. — Никаких сомнений быть не может».

Красная, какая-то опухшая, с крупными чертами лица, да еще и с совершенно бездумным взглядом. Девочка куксилась, кряхтела, а потом вдруг затихла, будто уснула даже.

— Странное ты создание… — тихо прошептал он ей на русском.

В то же время Рубен не мог сказать, что держать легкую, как пушинку, Нонну было неприятно. Сам факт ее присутствия почему-то заставлял улыбаться. Ощущалось что-то странное в том, что он теперь держал на руках частичку Жени, ее прямое продолжение. Такое щекочущее изнутри чувство, ни с чем другим не сравнимое. Он раньше никогда ничего подобного не испытывал.

Ладно, бог с тем, что страшненькая, главное — здоровая.

— Позвольте? — обратилась к нему медсестра.

И как-то слишком хищно протянула руки. Рубену это очень не понравилось.

Сообразив, что она хотела забрать ребенка, почувствовал: не хочет отдавать малышку. По крайней мере не так быстро.

Попросил на французском:

— Можно, я еще минутку подержу, пожалуйста…

А все-таки как хорошо, что он приехал именно сегодня.

Следующую неделю Рубен жил между роддомом и своей виллой в Аржелес-сюр-Мер. Каждый день ездил навещать Женю и Нонну. Всего каких-то пятнадцать минут в день вместе, от силы полчаса, но и этого хватало для переизбытка эмоций.

Женя рассказывала ему о малышке, благодарила за то, что не бросил одну, удивлялась, зачем Рубен решил пожертвовать роддому такую большую сумму денег. И радовалась, что к ней там относились как к королеве. А ведь именно потому и пожертвовал!

Вдали от нее только тем и держался, что читал и перечитывал ее «Инстаграм».

Это оказалось нечто: в один-два присеста проглотить то, чем она жила последние полгода. Будто самый крутой фильм посмотрел или прочитал книгу под названием «Приключения любимой женщины».

Сколько эмоций, чувств, забавных и трогательных ситуаций: попробовала новое блюдо, впервые почувствовала толчок ребенка, наблюдала за свадьбой на центральной площади Аржелес-сюр-Мер и плакала.

А сколько фото! Один животик с сантиметровой лентой встречался не менее дюжины раз, то есть можно было проследить рост Нонны.

Увлекательное получилось чтиво, как ни крути. Из Жени вышла бы отличная писательница. Такое чувство, словно Рубен прикоснулся к ее лбу своим и как в фантастических фильмах обменялся с ней мыслями — ровно настолько обогатился знаниями о дорогой сердцу женщине. Теперь не представлял, как мог целых полгода держаться вдали?

Кстати, одним из основных моментов, что он вычитал в ее постах, была любовь и тоска по родине.

Женя оказалась настоящей патриоткой. Даже там, в его шикарной вилле на юге Франции, тосковала по России и сокрушалась, что не могла поехать туда даже на выходные.

«Ты поедешь, милая, я тебе обещаю!» — мысленно повторял Рубен.

И без того решил: он Женю во Франции не оставит, и точка. Заберет с собой обратно в Россию. Ее место в Краснодаре.

А он… он без нее уже попросту не сможет! Хоть режьте его, хоть четвертуйте, а Женя должна быть рядом. Всегда.

Сегодня он осторожно поговорит с ней, предложит вернуться. Скажет, что готов отдать в ее распоряжение свой дом в пригороде Краснодара. Там уютно, светло, большой сад, где можно гулять, бассейн, вся инфраструктура. К тому же он сам сможет ее навещать. Найдет для нее и в России телохранителя-домработницу, повара, няню для маленькой Нонны. Всё, что потребуется, и намного больше.

Наконец настал день, когда можно было забрать красавицу из роддома.

Рубен посоветовался с врачом, и ему сказали: ребенка можно брать в самолет в возрасте от семи дней. Сегодня малышке Нонне как раз исполнилась неделя.

«Что, прямо так и сказать? Женя, милая, возвращайся со мной в Россию? А что, вот прям так и скажу!» — тут же решил он.

Спешил к ней на всех парах, с утра выжидал, когда пора будет ехать. Разрядился ради этого в бежевый свитер из нежнейшего кашемира и брюки, даже побрился с особой тщательностью. Вдруг перепадет поцелуй в щеку? Выбрал нейтральный одеколон с нотками зеленого чая, чтобы не дай бог не раздражать нежный нос Нонны. Где-то читал, что дети чувствительны к запахам.

Добравшись до роддома, как мальчишка разнервничался. Ладони вспотели, дыхание вырывалось из груди с шумом.

«Ты еще не приехал?» — получил сообщение от Жени.

И сразу же позвонил ей:

— Привет, милая.

Очень постарался не выдать волнения, хотел сказать, что он внизу, но вдруг услышал громкий всхлип и грустный ответ:

— Привет…

— Что случилось? — Голос Рубена мгновенно сделался металлическим.

— А? Да ничего…

— Почему тогда всхлипываешь? — еще больше занервничал он.

— Да просто… Тут одну мамочку с младенцем муж на лимузине приехал встречать, машина вся цветами украшенная, сам в белом костюме, с шариками наперевес… Счастливый такой, знаешь? Мы тут несколькими палатами в окно любовались.

— А плачешь ты почему? — не понял Рубен. — Ты хочешь лимузин и шарики?

— Нет-нет, что ты, не надо мне лимузина, — раздался в трубке ее нервный смешок. — Извини, это женское, сложно объяснить, да и вряд ли стоит…

— Стоит, Женя. Объясни толком, в чем дело? Почему ты расстроена? — задал он прямой, как линейка, вопрос.

— Ну потому что я тоже хочу, чтобы меня из роддома встретил любящий муж, чтобы у Нонны был отец… — вдруг запричитала она. — Нет-нет, ты не подумай ничего плохого, пожалуйста. Я очень тебе благодарна! Спасибо, что ты здесь, что оказываешь поддержку. Я ценю, правда! Ты скоро приедешь?

— Через двадцать-тридцать минут, жди, милая, — соврал Рубен и отключился. Ясно понял: Женя хочет замуж и папу для Нонны.

Чем он не кандидат? Самый что ни на есть подходящий кандидат: готов и жаждет. Достаточно побыл другом, вполне годился для новой роли. Но почему же Женя дальше собственного носа ничего не видела? Не разглядела его интереса.

Значит, надо дать ей повод разглядеть.

Рубен редко поддавался порывам. Насколько искренним, настолько и безумным. Чтобы вот так раз — и прыгнуть с обрыва с закрытыми глазами — это не про него. Он предпочитал стелить солому везде, где только можно постелить. А вот сегодня решился.