тобой, так и нашим детям. Ты хочешь, чтобы у твоего сына вся жизнь под откос пошла?

Этот вопрос мгновенно заставил хозяина кабинета стать серьёзным.

— И кто эти люди — оттуда? — и Казимир воздел очи к потолку.

— Именно, — кивнул головой Карпов-старший, подразумевая совсем иные «сферы», но в подробности вдаваться не стал. — Поэтому нам надо с тобой первыми до этого дела добраться и всё там подчистить. Оно где сейчас находится?

— В том-то и дело, что оно засекречено. Ты же сам просил об этом.

— Просил, но когда это было — 30 лет назад! За это время столько воды утекло, столько людей сменилось, что гарантии никто дать не может. Причём повторяю — этим людям гриф секретности не страшен — они его легко обойти могут.

— Да что это за люди такие — из Администрации Президента, что ли?

— Бери выше.

— Куда выше-то? — выпучил глаза Казимир.

— Мне некогда тебе подробности рассказывать — у нас каждая минута на счету. Вот мы сейчас с тобой здесь сидим и лясы точим, а они, может, уже до дела добрались. Короче, тебе надо срочно откладывать все свои текущие дела в сторону и заниматься только этим.

— А ты не мог это по своим гэбэшным каналам это устроить? Быстрее было бы.

— Быстры только белки, да и те мелки. У нас в ГБ сейчас передел власти идёт — там сам чёрт ногу сломит. Не на тех поставишь, и вылетишь в трубу. А у тебя частная контора, да и судейских ты лучше знаешь, чем я. Уяснил?

— Уяснил, уяснил, — недовольно бурча, Казимир поднялся с дивана и подошёл к столу, на котором лежал его айфон.

Однако Карпов-старший его опередил. Он вскочил со своего места и, отобрав аппарат у приятеля, заявил:

— Звонить никому не надо, поскольку все звонки могут прослушиваться.

— Да ты что, белены объелся? — возмутился Казимир. — Я хотел в Верховный Суд позвонить, чтобы о встрече договориться.

— Кому звонить будешь?

— Зампреду, мы с ним давно знаемся.

— Хорошо, позвони, только подробностей не говори — лишь назначь встречу, — возвращая айфон хозяину, предупредил Карпов-старший.

Казимир набрал номер, однако на другом конце провода ему ответили, что абонент временно недоступен и надо перезвонить позже.

— Недоступен, — сообщил приятелю плохую новость Казимир.

— Попробуй узнать, где он через секретаршу, — посоветовал Авдей.

Казимир так и сделал, набрав городской номер. И уже спустя несколько секунд разговаривал с секретаршей:

— Антонина Матвеевна, добрый день, это Казимир Салюнас. Не подскажете, Семён Ефремович на месте? Я что-то ему по мобильному звоню, а он недоступен. В больнице? А что с ним случилось — не коронавирус? Ах, плановое обследование. А когда он вернётся? В понедельник?

Да нет, нам одно дело надо срочно решить. А кто вместо него остался? Спасибо, до свидания.

Нажав на кнопку «отбой», Казимир взглянул на приятеля и сообщил:

— Вместо Ефремыча другого человека оставили.

— Кто он?

— Сука он — денег не берёт. Честняга, каких свет не видывал.

— Тогда надо его обойти — сразу на начальника архива выходить, либо на кого-то из его замов.

— Выйти-то можно, но гарантий я дать не могу.

— Что, там тоже честные работают? Быть такого не может. В наше время честные — это дефицит, потому что всем выгодно быть продажными. Так что будем выходить напрямую — денег, как я уже сказал, не жалко. Как думаешь, сколько это времени займёт?

— Не знаю, — пожал плечами Казимир. — Пока на этого человека выйдем, пока его уломаем — в лучшем случае, завтра.

— Хорошо, пусть будет завтра, — согласился Карпов-старший и добавил: — Но учти — это крайний срок. Иначе те люди нас опередят.

14 апреля 2020 года, вторник, Москва, режим карантина, Пахра, коттеджный посёлок

— Мессир, как вам не стыдно подыгрывать Арфиану? В чём я провинился перед вами?

— Он маленький, а таким надо помогать, — ответил профессор, отводя свой взгляд от играющих в сторону окна.

На улице было уныло и пасмурно.

— Вам скучно, Мессир? — спросил у своего патрона Арфиан, который после того, как профессор отвернулся, тут же стал проигрывать.

— Сейчас это пройдёт, — не поворачивая головы, ответил профессор. — Буквально через пять минут к нам приедут гости и у нас здесь будет весьма шумно.

— Мне их встретить? — спросил Вийченцо.

— Не надо, они сами всё сделают, — последовал ответ.

Не успел профессор это сказать, как за железными воротами послышался шум автомобильных шин. После чего запертая на ключ калитка открылась и в неё вошел стриженый под ёжик мужчина, который настежь открыл широкие ворота и в них въехали сразу два автомобиля, из коих наружу выбрались семеро здоровых, крепко сложенных мужчин с бычьими шеями. Они поднялись по ступенькам дома и вошли в него, шумно топая и тяжело дыша. Когда они прошли в гостиную и увидели там трёх неизвестных людей, один из мужчин, облачённый в костюм «Cavalier Rockefeller» за 100 тысяч долларов и явно претендующий на роль вожака в этой компании, с удивлением спросил:

— Вот это бляха-муха — вы кто такие?

— Мы здесь живём, — коротко ответил за всех Арфиан, сидевший за столом.

— Надо же — лилипут! — прыснул от смеха один из мужчин, ближе всех стоявший к столу.

— Я не лилипут, я — карлик, — поправил незнакомца Арфиан.

— Какая на хер разница, — продолжал ухмыляться мужчина.

— Большая, уважаемый, — строго глядя на своего собеседника, ответил Арфиан. — Карлик это человек невысокого роста, который прекратил расти в результате какого-либо заболевания, как у меня. Наиболее часто встречаются дистрофические карлики, в организме которых отмечается дефицит гормона роста вследствие функциональных нарушений гипофиза. Такие люди, как правило, всегда пропорционально сложены, неплохо выглядят и умственно развиты, но могут иметь сексуальное недоразвитие. А лилипуты — это люди, которые унаследовали гипофизарную недостаточность от предков в качестве патологии. Рост лилипута составляет 40–90 сантиметров, а вес его колеблется от пяти до пятнадцати килограммов. У меня же рост более метра и вешу я тридцать три килограмма.

В процессе этого монолога лицо незнакомца постепенно вытягивалось, рот приоткрылся. Однако встретившись взглядом со своим вожаком, мужчина прикрыл рот и лицо его снова стало серьёзным.

Между тем вожак перевёл взгляд на профессора и, уже обращаясь непосредственно к нему, спросил:

— Дедуля, какого лешего вы здесь делаете?

— Вам же сказали, уважаемый, что мы здесь живем, — удобно устроившись в кресле и держа в одной руке трость, ответил профессор.

— Вообще-то это наш коттедж, — сообщил вожак. — Вернее, раньше он принадлежал менту Лёнчику, но он застрелился и мы купили этот дом у его родственников.

— Мы тоже его родственники, но дальние, — сообщил в свою