В концертном зале уже довольно отчётливо доносился запах гари, и прихожане всё больше начинали шептаться между собой. Это заметил со сцены и Дмитрий Олегович, но продолжал свою проповедь, чтобы не провоцировать панику. В очередной раз он спросил, есть ли здесь те, кто впервые пришёл на мероприятие. Но таких снова не оказалось. Летом обычно приходило на порядок меньше потенциальных прихожан. Наверное, большинство предпочитало посещению подобных богослужений поездки за город или парки. Теперь уже и сам пастор ощущал этот едкий запах. Вдруг кто-то с одного из задних рядов не выдержал и пошёл на выход. За ним поднялись ещё несколько человек. Но тот, первый, к своему ужасу, обнаружил, что дверь закрыта, и прокричал это всем остальным:

— Закрыто! Слышите меня?! Тут закрыто!

— Пожалуйста, братья и сёстры! Давайте соблюдать спокойствие! Оставайтесь на своих местах! Сейчас вызовем пожарных и будем следовать их инструкциям! — сказал проповедник в микрофон и спрыгнул с ним со сцены, чтобы меньше ощущать гарь. Потом он набрал пожарных и сообщил им о ситуации.

Лена с Юлей, прикрывая дыхательные пути влажной тканью, не выдержав, тоже проследовали ближе к выходу, где толпа прихожан, включая мужа Елены, уже пыталась выломать запертые двери. Дмитрий Олегович всё это время рвал горло в микрофон, чтобы пресечь попытки открыть двери. То же самое делала Ленка, чтобы позвать к себе мужа. Открывать двери категорически запретил оператор спасательной службы по телефону. Но люди не слушались. Поэтому, когда проповедник увидел Юлю с подругой, направляющихся к выходу, то добрался до них и, крепко схватив девушек за руки, повёл за собой, усадил на пол между рядами ближе к сцене и решительно произнёс:

— Сидите здесь и не высовывайтесь! Будет совсем тяжко — ложитесь на пол!

Юлию настолько сковал страх, что ей даже не удавалось сейчас что-то возразить или задать какой-то уточняющий вопрос. В ушах раздавались глухие звуки ударов в дверь ломящейся на выход толпы. Пастор вернулся к микрофону и, сидя под сценой, кашляя, пытался вразумить людей, чтобы остановить их. Повернув голову в сторону противоположного края сцены, Дмитрий увидел напротив неё стол с пультом звукооператора и, ползком добравшись до него, выкрутил уровень громкости на максимум. Снова стал призывать всех в микрофон отойти назад и дождаться пожарных. На некоторых это подействовало, и они отошли к первым рядам, где составили компанию девушкам и другим прихожанам. Но многие продолжали ломиться на выход. Тогда пастор что есть мочи закричал про запасной выход и указал рукой в его сторону за сценой. Сделано это было исключительно для того, чтобы отвлечь внимание людей на другой выход и немного разгрузить проход. Ведь мужчина прекрасно знал, что запасной выход был давно заколочен и закрыт на замок, после того как в здание позапрошлой зимой проникла кучка пьяных бомжей, которых охранник с утра нашёл спящими прямо на креслах в концертном зале. С тех пор запасной выход отпирали только перед проверками, хотя руководитель даже заложил в смету хозяйственной деятельности на текущий год установку новой двери на электромагнитном замке. Но установку планировали произвести ближе к отопительному периоду, учитывая опыт с проникновением бомжей. А на лето было важнее купить газонокосилку. Клич пастора снова возымел действие, и часть толпы метнулась выламывать уже другую дверь. Но, к своему ужасу, он увидел, что двери к главному выходу уже практически вынесли и языки пламени жадно рвались к ним, облизывая дверные створки сквозь широкие щели. Отчаявшись, Дмитрий Олегович пополз к Юлии с Леной, которые лежали вдоль рядов и дышали сквозь смоченные лоскуты ткани, периодически кашляя в них и вытирая слёзы.

— Ох, не так я себе представлял крещение огнём, Господи! Ох, не так! — вслух произнёс дрожащий от страха мужчина, направляясь к девушкам.

— Я не хочу! Я не хочу-у-у! — взахлёб рыдая, шептала Юля. — Я не хочу умирать! Слышишь! Прошу! Боже, услышь меня! Прошу, спаси нас! Спа-а-аси-и-и!

— Он слышит, Юлечка! Он слышит тебя! — приобнял Дмитрий девушку, чтобы утешить. — Он нас спасёт! Обязательно спасёт! Верь Ему! И ты, Лена, верь! И я буду верить!

— Я верю, Дмитрий Олегович! Я верю! — из последних сил прокричала Ленка, поливая подругу из бутылки. — Юля! Юлечка! Не отключаться! Бог спасёт нас! Держись!

— Господи, спаси нас! Отец Небесный! Иисус! Явись до нас! Крести огнём, но оставь во плоти, дабы свидетельствовать о милости Твоей среди детей Твоих! Аллилуйя, драгоценный Господь! Аллилуйя! — старался не терять самообладания Дмитрий Олегович и уверенно читал молитву.

Пламя уже ворвалось в концертное помещение, и первые пять человек, кто стоял у него на пути, валялись с тяжёлыми ожогами возле выхода и стонали. Другие в ужасе разбежались, кашляя и задыхаясь. Основной выход был фактически заблокирован. Огонь стремительно распространялся и покрывал собой первый ряд кресел со стороны выхода. Едкий дым фактически полностью заполнил собой помещение. Удушье ощущалось всё сильнее и сильнее. Лёгкие фактически наполнялись одним угарным газом.

— Я не хочу-у-у! Не хочу-у у-ми-рать! — из последних сил на выдохе произнесла Юля и отключилась. Следом за ней отключился Дмитрий Олегович, не договорив молитву, а потом и вконец обессиленная Ленка в попытках раскачать подругу.

***

Саня Иванов проснулся в субботу ближе к полудню с жутким похмельем. И открывать глаза было последним, что ему хотелось в этот день, несмотря на прекрасную солнечную погоду.

«Лучше бы я умер во сне», — подумал он, глядя на экран телефона, чтобы узнать время. Там же он снова увидел вчерашнее SMS от шефа, и на душе стало ещё паскуднее. В памяти возникали фрагментарные воспоминания вчерашнего вечера. Как супруга говорила что-то о разговоре с Константином Михайловичем. Об отказе от отпуска и ещё о каких-то обвинениях. Голова раскалывалась, и мужчина сделал усилие, чтобы встать с кровати. Наконец-то сменив положение с лежачего на сидячее, опустив ноги на пол, Александр боковым зрением увидел под собой две бутылки пива и стакан. Не поверив своим глазам, он начал искать какой-то подвох во всём этом. В раскалывающейся голове даже промелькнула мысль, что Юля решила его отравить.

— Ай! Да плевать! Ты только что мечтал сдохнуть! — сказал сам себе Санька и, с хлопком открыв бутылку, начал жадно глотать её содержимое. Отпив где-то две трети, он остановился, сделал глубокий вдох, задержал дыхание на несколько секунд и с облегчением выдохнул. Спустя где-то пять минут в комнату зашла супруга и села на край кровати.

— Спасибо, — коротко произнёс муж, слегка приподняв бокал с пивом в руке.

— Не