Я не буду осквернять ее всякой мразью. – пьяно огрызнувшись, стукнул он кулаком по столу.

– Нет, Илюш. Дослушай, пожалуйста, до конца. Короче, она расслабляться начала. Точку держит мой знакомый. Он рассказал, что она совсем обнаглела. Клянчит у клиентов наркоту. Или плачет, что ее насильно здесь держат, что бы ей денег дали. Кого-то просила помочь ей сбежать. И ей помогали, и даже денег давали. А она к своим барыгам и обратно в притон, жить-то ей негде. В общем, на нее крышевые психуют уже. Обычно, шлюх за такие вещи прессуют, а Аньку я попросила не трогать, под свою ответственность. Она же подруга моя, не могу я допустить этого. А она наглеет. Мои слова на нее не действуют. Я ей тоже, сначала денег на первое время давала, что бы квартиру снять, на работу устроиться. Но она все равно обратно возвращалась.

– А от меня-то ты чего хочешь?

– Она любит тебя. До сих пор любит. Единственный человек, которого она сможет послушать – это ты.

– Ты хочешь, что бы я пришел и мораль ей прочитал? Что за бред?

– Не совсем мораль. Тебе надо, наоборот, унизить ее. Придешь, как клиент. И морально ее «подолбишь». Ну, мол, какая она отвратительная, как низко она пала в твоих глазах и так далее. Если она подобные слова от тебя услышит, то они ее «прошибут». Тогда у нее мозг на место встанет.

– Что-то я в этом сомневаюсь.

– Илюш, я прошу тебя. Ты последняя надежда. Она же пропадает. Ну а если уж и у тебя не получится, – развела руками Натка, – тогда я умываю руки.

– А если, это на нее в обратную сторону подействует? – более серьезно спросил Илья.

– Не подействует. Она живет сейчас, себе в радость: ширяется и трахается. А твое появление, возможно, заставит ее задуматься.

– И что, ты правда, за эту туфту, Гуле памятник организуешь?

– Да.

– Хорошо. Давай съездим в ритуальное агентство, закажем памятник, ты его сразу оплатишь. И только после этого, я поеду к этой лысой прошмандовке.

– Договорились. Можно прямо завтра.

– И установку!

– Что установку? – не поняла Натка.

– Оплатишь, – заплетающимся языком сказал Илья, укладывая голову на стол.

Я все оплачу. Завтра я приеду, постарайся быть на ногах, – тихо сказала Наталья и вышла из квартиры.

Натка выполнила свое обещание. Гульнаре был заказан хороший памятник. Все затраты, как и было обговорено, она взяла на себя.

– Спасибо, – сказал Илья, опуская глаза. Ты свою часть договора выполнила. Я тоже выполню. Когда и куда надо приехать?

– Поехали прямо сейчас. Только одна просьба. Не вздумай сказать ей, что это моя просьба.

– Я понял.

– И не верь ее соплям. Она опять начнет нести какую-нибудь ерунду. Тем более тебе. Перед тобой она начнет себя оправдывать. Не надо помогать ей бежать, ее и так никто не держит. И денег давать ей не вздумай.

– А у меня их и нет, – грустно улыбнулся Илья. – Ну что, поехали?

– Поехали, – подмигнула Натка, и они направились в сторону метро.

– Наташ, а можно еще одну просьбу?

– Конечно. Какую?

– Так уж получилось, что у меня никого нет. До этого у меня Гуля была, а когда ее не стало, я остался совсем один. Теперь появилась ты.

– Илюш, не тяни. Какая просьба?

– Наташа, – Илья остановился и взял Натку за локоть. – Я чувствую, что мне недолго осталось. Похорони меня, пожалуйста, рядом с ней. Я всегда хочу быть рядом, даже в могиле. Памятник не надо. Просто рядом.

– Не хорони себя раньше времени, – отмахнулась Натка и хотела пойти дальше, но Илья продолжал удерживать ее:

– Я чувствую, Наташа. Пожалуйста.

– Хорошо. Глубоко вздохнула она.

– Обещаешь?

– Обещаю.

* * *

Натка ликовала! Все вышло так, как она и спланировала. Все, до единого мгновения! Набрав номер Эдика, она радостно заговорила:

– Все, любимый! Все! Все получилось, как я говорила!

– Ты ее уговорила?

– Нет, она сама попросила и даже уговаривать не пришлось. Я сейчас зайду за шампанским и будем праздновать!

– Не рано ли ты праздновать собралась?

– В самый раз. Основное дело сделано. Осталось только немножечко подождать. Я у тебя гений, любимый!

– Ладно, гений, бери шампанское и дуй ко мне, я тебя жду.

Наткин план сработал полностью. Анюта обрела наркотическую зависимость. Все, чем она сейчас жила, это только новой дозой, достать которую, первое время не составляло труда. Ведь Эдик сам давал порошок клиентам, что бы те, яко бы из жалости, отдавали его Анюте. Кому-то он сам давал денег, что бы они доплачивали ей «сверху», вроде как за хорошую работу. Иногда ей специально проигрывали в карты, либо деньги, либо наркотик. По этому, Анюта все это время, наивно думала, что достать укол очень легко и просто и даже не подозревала, что в какой-то момент у нее это не получиться. И узнает весь ужас последствий и почувствует, что такое настоящая ломка. И вот, наступило время ей это узнать – так решили Эдик и Натка. И в какой-то момент, они прекратили все снабжение. Но на всякий случай, всегда оставляли пакетик Лукавому. Просто, чтобы не умерла раньше времени. Когда у Анюты начались настоящие приступы, стало понятно, что она доведена до того состояния, к которому ее так искусно вели. Или, как говорят в простонародье: «Довели до кондиции».

– Еще две-три такие ломки, – говорила Натка, – И все.

– Как же я устал от всего этого, – вздыхал Эдик. – Знаешь, она мне уже сниться начала. Как будто мы ее убиваем, а она поднимается, вся бледная, в крови и пытается меня удушить.

– Потерпи, любимый. Немного осталось. Сейчас она еще чуть-чуть помучается, что бы наверняка, все запишем, накачаем и выкинем. Потерпи. Скоро уже все закончится.

– И все равно мне это не нравится. Вроде бы план хороший. Все идет так, как должно. Но меня все время мучает один вопрос.

– Какой?

– А кто и как ей предложит отказаться на видео и отказаться от наследства? То есть от хорошего обеспеченного будущего.

– Что значит, кто и как? – удивленно спросила Натка.

– Я имею в виду, как ты это себе представляешь? Ей плохо, ее ломает, она клянчит дозу, ощущая себя полным ничтожеством. А тут мы, с улыбкой, сообщаем, что она очень состоятельная дама и все у нее хорошо. Только один момент, она должна самостоятельно от этого отказаться. Мне кажется, что ни одна доза, не заставит человека собственноручно отказаться от всех благ, что бы продолжать жить в дерьме.

– Ой, я тебя умоляю! – всплеснула руками девушка. – Наркоманы, это те люди, которые в