– Что? Как ты справился? Знал заранее про симулятор?

– Ничего я не знал, – с гордостью заявил Дозер. – Меня там довольно сильно поколотили, но сейчас я в порядке. Тут один парень пытался объяснить, но я ничего толком не понял.

Вот это да! Сего невольно рассмеялся. Друг так и остался в полном неведении о роли симулятора, и, похоже, именно невежество уберегло его от больших потрясений. Дозер не задумывался о том, что реально, а что нет, не спрашивал себя, для чего он здесь, и вообще не заморачивал голову трудными вопросами. Дозер – это… это Дозер. И возможно, у него стоит кое-чему поучиться.

Мальчики вместе вернулись к Мюррею. Гривар кивнул Дозеру:

– Рад видеть, парень, что ты прошел.

– Спасибо… э-э… господин… Могучий Мюррей. – Соблюдение формальностей давалось Дозеру с трудом.

Впервые за этот день на лице Мюррея появилась улыбка.

– Можно просто Мюррей.

– Да, Мюррей, – кивнул Дозер.

Минуту-другую все трое стояли, а зал между тем продолжал заполняться людьми. До назначенного времени оставались считаные секунды. Дозер, словно грустный щенок, не спускал глаз с входа – Коленки так и не пришел.

Все вдруг умолкли, и на балкон поднялись несколько гриваров во главе с Эоном Фарстедом.

– Профессора Лицея и судьи Испытаний, – шепотом сказал мальчикам Мюррей.

Командор Фарстед взял с подиума длинный бумажный свиток и провел по нему пальцами.

Сего оглянулся и увидел у входа одинокую фигуру. Коленки медленно вошел в зал.

Сего похлопал Дозера по плечу, чтобы привлечь его внимание, и здоровяк едва не подпрыгнул от радости. Впрочем, энтузиазм угас, как только они увидели, в каком состоянии их друг.

Хотя никаких физических увечий они не заметили, выглядел вентуриец так, будто побывал на войне: бледное, без кровинки, лицо, темные круги под глазами. И шел он так, словно каждый шаг отдавался болью. Ни озорного блеска в глазах, ни привычной кривой ухмылки.

Дозер заключил его в объятия, которые тот принял с некоторой опаской. Вентуриец встал рядом с друзьями. Сего сжал его запястье, выражая молчаливую поддержку и сочувствие. Коленки безучастно кивнул в ответ.

Теперь все трое ждали объявления результатов.

Голос Эона Фарстеда эхом отразился от высоких стен зала.

– Приветствую вас, участники Испытаний, а также приветствую ваших родственников и всех присутствующих жителей Цитадели. Испытания завершились, мы выбрали тех, кто начнет обучение в этом году. Их двадцать четыре.

В зале повисла мертвая тишина. Даже чистые прикусили языки, ожидая оглашения имен.

– В этом году Испытания были особенными, даже уникальными в своем роде. На мой взгляд, этот класс – лучший в Цитадели за последние несколько десятилетий, включая классы, в которых занимались некоторые известнейшие рыцари последнего времени: Дерондал Маркспар, Артемис Халберд и Мюррей Пирсон, – продолжал Эон.

Сего взглянул Мюррея, но тот и бровью не повел.

– Результаты, показанные в этом году нашей тройкой лучших, беспрецедентны. – Эон понизил голос. – Я верю, что это знак. Знак грядущих времен.

Многие из присутствующих восприняли слова ветерана как боевой клич и отозвались хором. «О то» эхом разнеслось по залу.

Эон поднял руку, призывая к молчанию.

– Отнеситесь к моим словам с полной серьезностью. – Пустые глаза скользнули по залу. – У Цитадели есть два пути в грядущие времена: Путь Света и Путь Тьмы. Точно так, как сегодня мы выбираем класс, в ближайшие дни нам предстоит выбрать Путь. Наше решение по обоим вопросам определит будущее Цитадели, будущее Эзо.

Эон передал свиток стоявшему рядом с ним коренастому, широкоплечему гривару.

– Мак Тефо, лицейский преподаватель страйкинга, – прошептал Мюррей на ухо Сего.

– Тот, чье имя назовут, пусть пройдет вперед, на отведенное место, – громко объявил профессор Тефо.

Сего уже заметил двадцать четыре круглые стальные платформы, выстроенные вдоль стены под балконом.

– Наш выбор номер двадцать четыре: Матеус Винтерфол, пятнадцать лет, столичный округ Фудай.

Чистосвет с торчащими, как перья, светлыми волосами шагнул вперед и встал на самую дальнюю платформу справа. Заняв свое место, он приветственно вскинул руки, и его команда шумно зааплодировала в ответ. Платформа под ногами Матеуса запульсировала.

Сего вытянул шею, пытаясь рассмотреть ее получше. Как и круги, платформа была изготовлена из какого-то сплава. И, словно отвечая на зов сплава, собравшиеся под куполообразной крышей спектралы начали медленно, как пушинки на легком ветру, опускаться.

Несколько комочков долетело до Матеуса, окутав мальчика победоносным сиянием. И тут же на одной из стен зала вспыхнуло и ожило его изображение. Рядом появились биометрические данные.

Мюррей снова наклонился к Сего:

– Биометрика класса теперь доступна всем желающим в «Обзоре Системы».

– Наш выбор номер двадцать три, – продолжил профессор Тефо своим раскатистым голосом. – Теган Мастертон, четырнадцать лет, столичный округ Фудай.

Девушка с туго заплетенными черными волосами вышла из центра зала и заняла место на следующей платформе. Ее изображение и биометрические данные также появились на стене.

Как и ожидал Сего, большинство избранных оказались чистосветами из столичного округа Фудай, элитного района столицы, где находились Двенадцать Домов.

Их компанию разбавили несколько серых. Один из них, здоровенный парень из Пограничья, взошел на платформу со странной улыбкой. Сего с любопытством ждал появления его биометрических данных. Они и впрямь впечатляли. Джоба Маглин, десять лет, рост шесть футов и три дюйма, вес двести восемьдесят фунтов. Кто-то в толпе крикнул: «Урод!», но мальчик продолжал улыбаться.

Невысокого роста темнокожий паренек взошел на соседнюю платформу.

– Наш выбор номер восемнадцать: Абель Мохандар, тринадцать лет, столичный округ Карш.

И снова из толпы долетел крик: «Пожиратель губок!»

Несколько человек рассмеялись, и десовиец посмотрел в зал.

«Интересно, – подумал Сего, – что они будут кричать, когда там встану я?»

Если он встанет. Возможно, Мюррей перебрал с оптимизмом. Возможно, его ставка и не сыграет против других бывалых бойцов в этом зале.

– Наш выбор номер двенадцать: Дозер, четырнадцать лет, Подземье.

Сего мгновенно позабыл все свои тревоги, увидев на лице друга чистый восторг.

Дозер ступил на двенадцатую платформу и расплылся в широкой зубастой улыбке, которая не дрогнула, даже когда чистые встретили его шиканьем и свистом: «Мусор! Шлак из Глуби!»

Сего не думал, что Дозер может улыбнуться еще шире, но именно это и случилось, когда прозвучало следующее имя.

– Наш выбор номер одиннадцать: Коленки, тринадцать лет, из Подземья.

В отличие от Дозера, вентуриец никакой радости не выказал и к платформе шел нетвердой походкой, будто не понимая, что происходит.

Упавший на него спектральный свет только подчеркнул отсутствующее выражение лица.

Сего с гордостью наблюдал за друзьями, стоявшими на фоне стены. Еще несколько месяцев назад они дрались в круге у Талу, стараясь выжить, а теперь получили допуск в самую престижную бойцовскую школу в мире.

Следующие несколько избранных были чистыми из известных гриварских династий Эзо. Каждого встречали громким ревом одобрения.

Необъявленными оставались шесть последних номеров, а в зале было еще более полусотни подростков, которых не назвали. Мюррей положил руку Сего на плечо. Теперь, когда Дозер и Коленки стояли там, у стены, Сего больше всего