Для Оскара убрали прежнюю комнатку Роберта. Он мог приходить и уходить когда вздумается, никто не требовал с него отчета. Но Оскар всю неделю напролет занимался мережей и только два раза встретился с Рудольфом Осисом — у них было о чем поговорить.

Дело с кооперативом настолько подвинулось, что в ближайшее воскресенье у Бангеров должно было состояться учредительное собрание, на которое пригласили рыбаков из четырех поселков. Оскара заранее прочили в председатели правления.

В субботу мережа была готова, Оскар установил ее в море и, не заходя домой, направился к Рудольфу Осису.

— Мое обязательство выполнено, и на будущей неделе я могу уйти с тобой в море.

— Ладно, — Рудольф пожал ему руку. — Ну, а что ты скажешь завтра на собрании? Все так надеются на тебя.

Оскара это уже не беспокоило. Он свое дело сделал, сдвинул тяжелый камень с вершины горы, и теперь тот покатится сам собой… Но рядом с Анитой и Фредом для него нет места. Завтрашний день мог стать для него днем величайшего торжества, а теперь он ему ничего не обещает. Оскар даже не печалился из-за этого, он стал ко всему безразличен; машинально шагал он вперед, не оглядываясь по сторонам. Так было легче… Но это было невыносимо тяжело…

6

В воскресенье утром на берегу можно было наблюдать необычное оживление. Со всех сторон собирались в Чешуи рыбаки — всюду виднелись лодки, всюду белели на солнце паруса. Бангер послал в Ригу моторку за специалистами, которые участвовали в организации кооператива.

Оскар встречал на пляже рижских гостей. Стрелой неслась по морю зеленая моторка и, повинуясь умелому рулевому, дошла до приглубины и стала у берега. Вместе с незнакомыми господами из нее вышел человек, которого Оскар меньше всего ждал, — его брат Роберт.

Роберт поздоровался со встречавшими и вздрогнул, увидев среди них Оскара. Они пристально посмотрели друг на друга. В этот миг вихрь мыслей пронесся в голове Оскара. Он вспомнил прошедшее, и что-то его вдруг ужалило. И тут он увидел, как изменился за это время брат. Один год сурового труда сделал его совсем другим человеком. В лице Роберта не осталось больше прежней самоуверенности, резко обозначившиеся морщины легли возле губ, глаза смотрели устало. Да, видно, и он кое-что узнал о жизни!

На собрании Оскар отказался от председательствования и сел в самый дальний угол комнаты. Он как будто и не прислушивался к докладу кооператора, к выступлениям рыбаков и только один раз взял слово.

— Начинаются новые времена в жизни рыбаков, — сказал он. — Почему мы не видим на этом собрании ни одного фабриканта, ни одного скупщика? Даже Гарозы, который постоянно вмешивается в наши дела, — даже и того нет! Его песенка спета. Теперь вам не придется отдавать весь будущий улов за полученную от него зимой небольшую ссуду!

Он снова забежал вперед. Наивными и гордыми словами рисовал сын рыбака взорам собравшихся картину будущего. Кончив, Оскар снова уселся в угол и углубился в себя. Когда дошли до выборов правления, он снял свою кандидатуру. На несколько минут среди собравшихся наступило полное замешательство.

— Перестань шутить, Оскар, — строго сказал Бангер. — На тебя у нас была главная надежда, а сейчас ты заартачился!

— Я снимаю свою кандидатуру, — спокойно повторил Оскар, — потому что долго здесь не пробуду и могу уехать в любой из ближайших дней.

Оскар уезжает! Оставить родной поселок в тот момент, когда борьба окончилась и остается только пожинать ее плоды! Нет, здесь что-то неладно!

Старый Клява тревожно наблюдал за сыном. «Что опять на него нашло? Все было уладилось, и вдруг на тебе, ни с того ни с сего уезжает! Разве только из-за Роберта опять? Скажу мальчишке, чтобы уезжал обратно, если уж они никак не поладят…»

После собрания Оскар ушел далеко за поселок, поднялся на вершину Большой дюны и присел на песок.

Долго созерцал он широкую, открывающуюся до самого горизонта перспективу. Это был прекрасный и пустынный край. Голые песчаные холмы, причудливо скривленные сосенки, полузанесенные песком лодки, развешенные сети, старые, покосившиеся строения рыбацких поселков и бесконечная, необозримая водная гладь, на которой кое-где белели надутые ветром паруса. Его внутреннему взору представлялась картина будущего: все здесь цветет, окрепла новая жизнь, рождению которой он дал первый толчок, в поселках дымят трубы рыбообрабатывающих заводов, в бухте стоит множество моторок, на месте убогих лачуг выросли красивые и удобные дома. Со временем рыбаки пророют через дюны канал и соединят обмелевшую бухту с морем — тогда у них будет лучшая рыбачья гавань на всем побережье. И много чего еще здесь появится… Только его самого не будет… Он уедет далеко-далеко, бродяжничать по свету, одинокий и никому не нужный. При этой мысли Оскар почувствовал в сердце страшную горечь. И все же это должно свершиться. Этого требует его человеческое достоинство.

Он не услышал тихих шагов по песку и пришел в себя только тогда, когда рядом с ним, на самой вершине Большой дюны, остановилась девушка в белом платье с синей кокеткой, похожей на матроску. От неожиданности он забыл даже встать и подать ей руку.

Смущенная молчанием Оскара, Анита тоже не знала как ей быть, потом присела рядом, и теперь они оба безмолвно смотрели на море, на разбросанные по берегу рыбачьи поселки.

Наконец Анита кашлянула и обернулась к Оскару:

— Правда, что ты хочешь отсюда уехать? Я сегодня только услышала.

— Да.

— Куда ты едешь?

— Я нанимаюсь на пароход.

— Так, значит, это правда?

И Анита сразу как-то поникла.

— А я как, Оскар? — почти беззвучно шептала она. — Как же я останусь, раз тебя больше здесь не будет? Ты ведь уходишь и от меня…

Оскар не верил ушам.

— Ты? У тебя ведь останется Фред…

Анита вздохнула:

— Неужели ты поверил, что я хоть на минутку могла принимать его всерьез? Мне только хотелось, чтобы ты открыто показал свои чувства и все увидели, что ты ко мне неравнодушен.

— А ты не могла обойтись без этой игры? — укоризненно спросил Оскар.

— Как бы тебе это объяснить? Я хотела, чтобы ты немного побесился из-за меня.

— И ты на меня не сердишься за то, что я ударил тогда Фреда? — недоверчиво спросил он.

— Нет, — улыбнулась Анита.

— Выходит… Выходит, мне надо отказать Рудольфу! Пускай ищет другого матроса!

— Мне тоже так кажется. Тогда мы с тобой будем квиты. Из-за тебя я прошлую осень осталась дома…

— А теперь я сделаю то же самое!

Оскар снова чувствовал вокруг живительное