— Теперь приходится только гадать. Быть может, он заметил где-то Кэтрин и выследил ее. Можно только сказать, что ей здорово повезло, что он не решил сам воспользоваться ею.

— Довольно, Эдди, — решительно заявила Амелия. — Думаю, Кэтрин приятнее было бы поговорить о чем-то другом.

Эдмунд-младший тем временем вырвался от матери и убежал из комнаты.

— Спасибо, Амелия, — сказала Кэтрин, делая вид, что не замечает усталого взгляда, которым Амелия проводила сынишку. — Итак, предложение Литчфилда. Впрочем, возможно, он не собирается его делать?

— Ты уверена, что Литчфилд — это именно то, что ты хочешь? — спросила Амелия, — Почему бы не подождать немного, не узнать его получше? А уж потом принимать решение.

— Зачем? Все, что мне от него надо, — это его фамилия и наследник Арундейла. Как только с этим будет покончено, мы с ним будем жить порознь.

— Кэтрин, дорогая, — начал герцог, но в этот момент в дверь постучали.

— Приехала портниха, — радостно заявила Кэтрин и, приподняв длинные юбки, поспешила к двери. — Сейчас мне надо примерить новое платье. Его и надену сегодня на бал. Если Литчфилд будет там, сегодня все и решится.

И с ослепительной улыбкой Кэтрин выпорхнула за дверь.

«Уж слишком она сияет», — думал Гил. Слишком, чтобы поверить в искренность ее радости. Он один знал о пережитой Кэтрин трагической любви с загадочным цыганом. «Образованным цыганом, — уточнил про себя Гил, — и отец его, возможно, англичанин». Гила ни на минуту не ввела в заблуждение показная веселость Кэтрин. Она чувствовала себя несчастной и обиженной и единственное, что она могла сделать сейчас, — показать всем, как ей хорошо. И что самое печальное, Гил видел, что в последнее время рана в сердце девушки стала глубже. И он догадывался почему.

Особняк Соммерсетов едва можно было разглядеть из-за колясок, карет, экипажей, запрудивших улицу перед домом. Доминик явился сюда с твердым решением доказать самому себе, что может раз и навсегда расправиться со своим чувством к Кэтрин и начать жить легко и свободно.

И тем не менее, едва войдя в зал, он стал мысленно молить провидение о том, чтобы ее здесь не оказалось, Увы, молитвы его не были услышаны. Из подъехавшей кареты вышли Кэтрин, ее дядя, кузен и его жена. В своем наряде из расшитого серебром изумрудного шелка Кэтрин была похожа на королеву. Доминик равнодушно поприветствовал ее, и она ответила всего лишь легким кивком. Несколько часов подряд он только ее и выискивал взглядом в толпе.

— Грэвенвольд!

Это Вентворт. Хорошо, что он не ведет за собой Кэтрин. Едва Доминик успел подумать об этом, как увидел ее среди танцующих. И снова с Литчфилдом! Черт возьми!

— Что-то, старина, тебя нигде не видно. Я думал, ты уехал.

— Да-да, я скоро уеду. Недели на две. А потом снова вернусь в Лондон.

— Полагаю, речь идет о поездке к Мэйфилдам. Мне говорили, что ты приглашен. Праздник должен получиться на славу.

Доминик чувствовал себя неловко.

— А вы с вашей очаровательной племянницей приняли приглашение?

Если она там будет, он не поедет.

— Да нет. У нас много дел в городе.

Доминик вздохнул. Хоть он и решил порвать с Кэтрин, сегодня, при виде ее, у него кровь закипела в жилах. Часть его желала вернуться в Грэвенвольд сразу после их первой встречи в Лондоне, другая — отказывалась признать поражение,

Словно в отместку Кэтрин, Доминик уступил леди Кампден и провел в ее постели несколько часов. Едва ли он мог сказать, что получил удовольствие сам и подарил его партнерше. Брюнетка утратила для него прежнюю прелесть, и, возвращаясь от нее, он жалел, что поехал.

— Ба! Неужели Грэвенвольд! Не часто вы балуете нас своим присутствием!

Лорд Литчфилд, стройный блондин, довольно бледный, изысканно одетый, протянул Грэвенвольду руку.

Доминик старался не смотреть на Кэтрин. А она… Она, держа под руку этого прощелыгу Литчфилда, безмятежно улыбалась! Рыжая ведьма!

— Леди Арундейл, — представил свою даму Литчфилд. — Надеюсь, вы хорошо проводите время?

Насчет того, что Литчфилд проводит время прекрасно, у Доминика сомнений не было. У Кэтрин было много поклонников — ее вниманием стремился завладеть чуть ли не каждый мужчина в зале, но ответной милости удостаивался лишь этот бледный субъект.

Что она в нем нашла? Без гроша в кармане, бабник, глуп как пень.

— Вечер просто изумительный, — произнесла Кэтрин с едва заметным вызовом. — И Ричард, оказывается, обожает танцевать! Так же, как и я.

Ричард! Вот, значит, как! Ну что же, он по крайней мере не был тем англичанином, о котором она рассказывала. Впрочем, англичанина она тогда выдумала. Маленькая лгунья.

Музыканты вновь заиграли.

— Кажется, — заметил Литчфилд, — это вальс.

Он опять приглашает ее? Ну, это уже слишком! Два танца подряд, а с этим — три подряд, такое позволялось только жениху. Или не она знает этого?

Доминик удостоил Литчфилда неприязненным взглядом, а Кэтрин самой очаровательной из улыбок.

— Надеюсь, леди Арундейл окажет мне честь, — сказал Доминик и схватил даму под руку.

Кэтрин была сама любезность.

— Конечно, милорд, отчего же нет?

Ну почему она так на него смотрит? Почему у нее такой ледяной взгляд?

Доминик провел Кэтрин к центру зала и обнял, как того требовал недавно вошедший в моду вальс. И в тот момент, как рука его легла на изящный изгиб, он понял, что допустил непоправимую ошибку. Слишком живо всплыли воспоминания о прочих соблазнительных местах ее тела, о ее ножках. Он помнил ее тело, каждый дюйм его, помнил абрикосовый оттенок сосков. Он жаждал видеть ее подле себя обнаженной, мятущейся, выкрикивающей его имя. Он хотел держать ее в объятиях и целовать, он хотел любить ее, как раньше.

— Я скучал по тебе, — нежно проговорил он. Как бы ему хотелось, чтобы эти слова были всего лишь словами, которые он часто шептал на ухо дамам во время танца!

— А я нет, — ядовито заметила Кэтрин. — Я была слишком занята, чтобы думать о проходимцах вроде тебя.

— Слишком занята? Литчфилдом?

— Ричард — весьма интересный мужчина, — ответила Кэтрин. — Ты не станешь отрицать.

— Ричард — напыщенное ничтожество.

— Лорд Литчфилд куда больше джентльмен, чем ты, — заявила Кэтрин, упрямо вскинув подбородок. — Пока еще он не сделал предложения, но скоро сделает. И я приму его. И мы поженимся как можно быстрее.

Доминик вдруг сбился с такта, и Кэтрин едва не упала, споткнувшись.

— Думаю, ты устала танцевать, раз спотыкаешься на ровном месте, — проговорил он с улыбкой и потащил к выходу. — Почему бы нам не подышать воздухом?