— Можешь дальше нераспространяться, — вздохнула я, — позвони Вовке, больше к тебе необращусь.

— Тогда жди! — бойко воскликнул Юркаи отсоединился.

Я положила трубку на диван и уставилась нанее. Сколько же мне ждать придется?

Интересно, каким образом мужчины, рабы своеготела, ухитряются исполнять служебные обязанности, а? Все парни, с которыми менясталкивала жизнь, прежде чем приступить к работе, желали перед тем, каквпрячься в дело, покурить, потом им хотелось выпить чаю, сходить в туалет,опять подымить и отправиться на обед. После сытной еды, ясное дело, следоваласигаретка, затем нападал сон. Если же мужчина находил в себе силы начатьтрудиться, то появление любого существа женского пола в юбке выше колензаставляло его вертеть головой туда-сюда, не отрывая взгляда от сего существа,а когда юбка исчезала из виду, требовалось расслабиться и попить кофейку.

У меня есть знакомая, Аська Резникова — докторнаук, профессор, автор кипы монографий.

Свои семипудовые книжки Ася пишет впопыхах,диссертации она тоже защитила как-то между прочим, потому что трое детей и мужтребовали постоянной заботы. Впрочем, сыновья Резинковой уже выросли и вылетелииз гнезда, а вот супруг Вася остался. Василий считает себя писателем — многолет тому назад он наваял небольшую книжонку, но с тех пор никак не можетзасесть за новую. Васе постоянно мешают объективные причины. Сначала плакалидети, какое уж тут вдохновение! Потом отпрыски стали уходить на целый день всадик, и Василий завел иные речи: у него нет рабочего места. Резникова,кропавшая свои монографии в кухне, на подоконнике, поднатужилась и обменяладвухкомнатную квартирку на большую площадь. Вася получил кабинет, но теперь унего оказался маленький стол, на нем не умещались бумага и ручки. Аськазащитила докторскую и приобрела супругу супермебель. Теперь на столешнице могсовершить посадку вертолет, но Вася снова остался недоволен. Во-первых, онпреподает в институте русскую литературу и не имеет времени на создание трудажизни, а во-вторых… рабочее кресло неудобно!

Несколько лет я наблюдала за развитиемсобытий. Теперь-то Василию созданы все условия: есть стол, стул, библиотека,белая бумага, шикарная ручка, чай, кофе.., даже необходимость ходить ежедневнов присутствие отпала. И что бы вы думали, он сел ваять великий роман?

Примерно месяц назад я была у Аськи и, неутерпев, ехидно спросила:

— Васенька, как продвигается твоя рукопись?

— Скоро сяду, — закивал«писатель». — Столько замыслов в голове, хоровод мыслей, идей… Я ужесозрел.

Он созрел! У меня создалось впечатление, чтоВася давно перезрел, сгнил и шлепнулся с ветки под названием «литература» вболото лени, но высказывать вслух сие предположение я не стала…

Пока я так размышляла, прошло полчаса, неменьше. Наконец телефон ожил.

— Записывай, — недовольно забухтелЛисица, — Ведерников Константин Олегович, судимый, адрес по прописке…

— Не надо. Место работы?

— Фирма «Моно», она зарегистрирована поадресу… Эй, ты записываешь?

— Угу, — промычала я, прижимаяплечом трубку к уху, — очень аккуратно. Теперь скажи, кто у него вродственниках.

— Никого.

— Как это?

— Ну.., просто. Родители давно умерли,жены нет.

— Он проживает один?

— Не знаю. Вовка сообщил лишь официальныеданные.

— Но у Ведерникова имеется сестра.

— Про нее ничего нет, — сердитосообщил Юра. — Это все! Больше трепаться попусту не могу, надо Викууспокоить. Мне твоя шуточка про жену еще отольется…

Я сунула трубку в кресло и пошла в прихожую.

Ладно, съездим в это «Моно», поглядим, чемзанимается предприятие. Да уж, хорошо работает наша милиция! Компьютернаяпрограмма Модестова сообщила про Ирину, а у Вовки сведений о ней нет. Я могла ине обращаться к Костину, ничего нового все равно не узнала.

Фирма «Моно» находилась в таком же огромном,набитом конторами здании, как и наше детективное агентство. Побродив по этажам,я нашла дверь с нужной табличкой и без стука распахнула ее. Перед глазамиоткрылась небольшая комнатенка, обставленная со спартанской простотой: серыйшкаф, стол и стул, на котором сидела пухленькая девушка в круглых, совершенноидиотских очках. Оправа съехала на самый кончик крохотного, похожего напуговицу, носа.

Услыхав скрип дверных петель, девчонкаоторвала взор от компьютера и очень вежливо произнесла:

— Здравствуйте, что хотите?

Я старательно изобразила растерянность.

— Вот.., посоветовали.., ваше агентство…

Пришлось замолчать, не закончив фразы. Длятого чтобы продолжить разговор, следовало хоть минимально представлять, чемзанимается контора, а на двери, на табличке, просто стояло: «Моно». Ей-богу,очень глупо! Если хотите иметь клиентов, рекламируйте как следует свою фирму! Ичто мне теперь делать? Молчать невозможно, хорошо хоть тут нет толпы клиентов иникто не пихает в спину со словами: «Эй, поторопись, люди ждут».

Впрочем, нет, не так уж и хорошо. Если быздесь имелись другие посетители, я послушала бы их разговоры с очкастенькойдевицей и мигом разобралась в обстоятельствах. А так… Что говорить-то? Молчаниезатягивалось.

— Чем могу помочь? — вновь ласковоспросила девушка.

Я закашлялась, потом тихо сказала:

— Понимаете, у меня существует некаяпроблема, которую очень надо решить…

Очкастенькая улыбнулась.

— Если вам к стоматологу, то он вследующей комнате.

Ну надо же, это «Моно» — просто близнецдетективного агентства Лисицы. Правда, наш, так сказать, «офис» находится околоинтим-магазина, но суть дела не меняется. Народ идет к тем, кто торгуетсекс-игрушками, а к нам не спешит никто.

Кажется, контора Ведерникова находится впохожей ситуации.

— Да вы не бойтесь! — приободриламеня девушка. — Многим кажется, если врач работает не в поликлинике, а сампо себе, то он ничего не умеет. Игорь Соломонович великолепный специалист, онеще с советских времен частной практикой занимается. Золотые руки, совсем небольно и дешевле, чем у других. Хотите, провожу? Небось коленки трясутся… Саматакая. Как слышу, что Игорь Соломонович бормашину включает, так меня и крючит всю!

Я улыбнулась, девушка выглядела очень мило.

— Нет-нет, мне к вам, в «Моно».