Стол в самой большой комнате нашей квартиры, вернее, два стола, уже установили и скатертью накрыли, но ещё не сервировали. Мне была предоставлена эта почётная обязанность, а я привлёк Сашу.

— Сервиз больно дорогой, не жалко? — задал вопрос Сергей Николаевич, наблюдавший с дивана за моими действиями.

— Зачем хранить, если не использовать? — не понял отец. — К тому же это из тех сервизов, что мы из Канады привезли.

— Папа там работал послом, — вставил я слово.

— А Катерина работала переводчиком. Иногда бывали неофициальные встречи, которые не оплачивали деньгами, а дарили подарки подобно этому сервизу. Мы с собой целый контейнер вещей привезли.

— Сашка моя тоже английскому учится, — решил похвалить свою дочь Сергей Николаевич. Но не тут-то было.

— Наш Шурик с пяти лет на английском болтает. Мария Васильевна преподаватель, вот и научила внука, — рассказал отец. — Вернулись мы из Канады, а он уже свободно на двух языках читает и пишет.

Дальнейшие мои восхваления были прерваны бабушкой и Сашиной мамой. Они там на кухне, оказывается, перемывали хрусталь и теперь принесли в коробке, чтобы расставить на столе бокалы и салатницы.

— Что же вы такой ковёр хороший на пол кинули? — странно отреагировала на покрытие Надежда Ивановна.

В их квартире ковёр занимал почётное место на стене. Это я успел хорошо рассмотреть, пока сидел и ждал. Так-то они не бедствовали, но их сервант и шифоньер в зале не шли ни в какое сравнение с нашей стенкой из Румынии и прочей обстановкой.

— Зачем пылесборник на стену? — выступила бабушка. — Пусть лучше там Сашины картины висят.

— Красивый какой ковёр, — не унималась Надежда Ивановна. — Узбекский?

— Арабский, но приобрёл его в Израиле, — ответил отец.

— Он там тоже послом служил, — добавил я.

Дальше обсудить напольное покрытие не успели — пожаловал Илья с семейством.

— Тише-тише, — зашептал он с порога. — Пока ехали, Антон уснул.

— Неси в мою комнату. Мы там для детей спальное место подготовили, — просветил я.

Игорёк прошмыгнул у меня под рукой и с вопросом: «Где у вас ёлка?», юркнул в зал, забыв снять шапку и шарф. Бабушка его перехватила и повела обратно.

— Илья, Людмила, — представил я гостям своих друзей, как только они разместили мелкого в моей спальне.

Следующим пришёл Владимир Петрович. Тоже с приличной сумкой дефицитной еды. Кроме того, он быстро выяснил, кто здесь курильщик и увёл Сашиного отца за собой на лестничную площадку. Жаровы появились в половине двенадцатого. Честно, я уже начал переживать.

— Майя долго собиралась, — пожаловался Михаил Иванович.

Их дочери отмечали Новый год где-то в своих компаниях, а Жаров с супругой приняли моё приглашение. Семёновы Михаила Ивановича узнали и в очередной раз опешили.

— Все за стол! — скомандовала бабушка.

— Я чуть слюной не захлебнулся, — пожаловался Илья.

Все загомонили, засуетились, рассаживаясь за столом. Дядя Вова и отец сели с торцов. Бабушка заняла стратегически выгодное место ближе к двери, чтобы бегать на кухню. Я успел зарезервировать для себя место ближе к Саше.

— Давай, генерал, говори тост, — попросил отец.

— Ну, что… всякое было в прошедшем году. Хорошее и не очень. Помянем Екатерину Фёдоровну, поздравим Илью Алексеевича с получением звания полковника…

— Илюша, да неужели? — всплеснула руками бабушка.

— Ба, я же тебе говорил, забыла? — отозвался я.

— Сашке нового звания пока не положено, побегает ещё в майорах, — дополнил дядя Вова.

— Не факт. Вы же его знаете, вдруг ещё чего учудит, — хмыкнул Илья.

— Этот может, — согласился Владимир Петрович.

— Саша майор? — не поняла ничего Надежда Ивановна. — А каких войск?

— Майор КГБ, — с недоумением посмотрела на гостью бабушка.

— А говорил, что художник, — удивился Сергей Николаевич.

— Одно другому не мешает. Он портрет Андропова рисовал, — продолжала нахваливать меня бабушка.

— Неужели, Санёк? — теперь удивился Михаил Иванович. Эта новость прошла мимо него.

— Мы так никогда не выпьем, — намекнул я, что тост затянулся.

Народ с этим согласился и стал звенеть фужерами. После я выскользнул из-за стола и чуть добавил звук в телевизоре. А то знаю я наших, заболтаются и пропустят бой курантов.

— Ещё одна «англичанка», — разобрался Жаров в будущей профессии Саши Семёновой. — А я, между прочим, безо всякого английского по Америке гулял.

— «Товарищ негр», — передразнила его супруга, напомнив давнюю историю.

— То был неправильный негр…

— …который делает неправильный мёд, — продолжил фразой из «Винни-Пуха» Игорёк под общий хохот.

— Александра Сергеевна, и почему ты не Пушкина? — продолжал уделять внимание моей девушке Жаров. А я только сейчас сообразил, какое сочетание имени и фамилии у девушки.

— Батя юморист, — ответила Саша.

— Это он сына хотел, — вставила Надежда Ивановна.

Сам глава семейства Семёновых предпочитал закусывать и помалкивать. Водочку тоже не забывал. Но болтливости, как это обычно случается с пьяными мужиками, за ним не наблюдалось. Или это на него так подействовали магические буквы «КГБ»?

В отличие от компании маман, в нашей танцы редко устраивали. Друзья предпочитали задушевные беседы и интересные истории. Новым гостям вывалили их столько, что они не скоро опомнятся. В основном, это были случаи при непосредственном участии Никулина, но и по моей персоне прошлись, вспоминая всё самое интересное из прошлого.

Больше всего фигурировало историй про меня и Илью. Самое смешное, что Людмила была уверена, что мы братья. Жаровы тоже считали Илью нашим родственником, а бабушка с отцом на эту тему молчали. Их вполне устраивало такое положение вещей. Новые люди в нашу компанию не вписались. Сидели тихо и явно нервничали, а не наслаждались праздником.

Расходиться начали часа в четыре ночи. Дети давно спали, Людмилу отправили к ним в комнату. Илья с Владимиром Петровичем употребили приличное количество коньяка и сообщили, что будут ночевать у меня в мастерской. Жаров почти не пил и уехал на своей машине. Перед отъездом Майя меня ненадолго перехватила и увлекла в кабинет.

— Саша, вы наверное по своим каналам уже узнали, что моя сестра эмигрировала с семьёй на Запад, но мужу я не говорила. У него же сердце. Можно ему не сообщать?

От своего лица я заявил, что не скажу, не став просвещать, что структура КГБ достаточно сложная и я совершенно не в курсе этих событий.

Семёновых моя служба в рядах КГБ впечатлила так, что возвращались обратно мы снова молча. Шампанского я пригубил немного в начале застолья и решил, что вполне могу себе позволить сесть за руль и отвезти гостей. В крайнем случае продемонстрирую свои корочки. На самом деле они не пригодились. Москва уже спала. Машин практически не было, как и гаишников. В это время ГАИ не так активно трясёт водителей на ночных дорогах.