взрослого умудрённого жизнью мужчины, и от этого она смутилась ещё больше.— Тогда зайдёшь ко мне после урока.— Хорошо учитель, — Юрий кивнул и ровным голосом попросил освободить проход.

Со Хён сидела за столом в маленьком кабинете, который кроме неё почти никто и не использовал. Зачем она его позвала. Вот зачем. Что сказать бедующему мужу. Он ведь ничего не знает, и она не вправе рассказывать о родительском договоре. Да конечно она должна указать ученику на недостойное поведение, его желание целовать всех это не нормально и с этим нужно бороться. Конечно она так и сделает. Это её долг прежде всего, как учителя, а когда она станет старшей женой, она будет видеть его и ночью. Со Хён снова вспомнила обжигающие губы, жар охватил её щеки, а мурашки побежали по коже стремясь куда-то вниз живота. Девушка сжалась в комочек на стуле крепко сжимая бедра чувствуя, как влага пропитывает бельё.

* * *

У директора я и пяти минут не пробыл, он меня просто спросил понимаю ли ответственность возложенную на капитана клуба начальной военной подготовки, после чего удовлетворённо кивнул и заявил, что завтра на большой перемене пойдём смотреть помещение клуба где он выслушает все мои предложения по организации клубных занятий, вручил мне книжечку с уставом клуба и отправил восвояси. Вообще странный он какой-то сегодня, хотя может я и не прав, вчера директор был в расстроенных чувствах, может это он вчера был в неадеквате, а сегодня так и надо. Вот так размышляя о диалектике поведения руководства я добрался до двери сбоку которой торчал указатель с однозначно трактуемой надписью: «Методический кабинет».

Как правильный ученик постучался, и тут же вспышка страха. Дверь откатилась в сторону, Со Хён сидит за столом, в глазах ужас, да что тут вообще происходит? Тянусь к эмоциям, да ни фига себе она же возбуждена не по-детски и меня боится, нет не меня, а того что я пойму, что с ней происходит. Ничего не понимаю, она что мастурбировала? Да нет, не то, и в глазах страх, страх быть отвергнутой. Мною отвергнутой? Тянусь глубже. Мой поцелуй, желание, боязнь подвести семью, непонимание как со мной себя вести. Я её муж? Родители. Старый договор.

Да что за фигня, не понимаю, ничего не понимаю, а главное делать то что? Ужас в глазах девушки скоро выплеснется в истерику или ещё чего похуже. На всякий случай закрываю дверь, глянув нет ли кого в коридоре, о тут и ключ есть, это хорошо, запертая дверь всегда дарит чувство защищённости.

Обойдя стол, сажусь лицом к учительнице, ну да смотрю сверху вниз, простенький психологический приём. Она ж по сравнению с моим телом взрослая тётка, поэтому ничего не говорю, молчу, просто смотрю в глаза, старательно отслеживаю её чувства и эмоции. Паника тихо отползает куда-то в глубину сознания сидящей напротив меня молодой женщины, остаётся только растерянность и страх. Она меня реально боится. Как так. Откуда эта иррациональность?

Плавно сползаю со стола и обойдя Со Хён со спины наклонившись, обнимаю женщину под грудью прижимаясь щекой к её ушку шепчу: «Ну чего ты так испугалась? Я вроде не монстр?»

Молодая женщина, или всё-таки девушка, никак не могу определиться, крупно вздрагивает.

— Я не могу об этом говорить, я не должна…

— Не должна что? — шепчу я в ушко, и не сдержавшись слегка его прикусываю и перехватываю мочку кончиками губ, провожу языком.

— Не должна говорить… — Голос Со Хён хрипловатый, акцент сглаживает звуки делая их сексуальными, чувствую, что сейчас у меня сорвёт все тормоза, руки меня уже не слушаются, плавно поглаживая животик девушки, перемещаются на талию к самой юбке, пиджачок расстёгнут, мои губы играют с ушком, она просит:

—Прекрати, мы не должны сейчас… — Но меня уже не остановить, сопротивления нет, а слова, они сейчас лишь дань её гордости. Но есть хороший способ избавиться от ненужных слов. Мои губы касаются губ девушки, легко как крыло бабочки. Один взмах другой, заканчивается сладким поцелуем. С удивлением понимаю, что Со Хён совсем не умеет целоваться и это отрезвляет, но прекратить сейчас значит разорвать ту тонкую ниточку, которая уже нас связала. Отрываюсь от губ и снова легко касаюсь верхней губки, нижней, подбородка, шеи. Но дальше не удобно, и снова верх, ямочка под губами, губки, щека и ушко, жарко шепчу: «Какая же ты сладкая Хёна, так трудно оторваться». И снова целую, нежно мочку ушка, легонько касаясь губами, мои руки под грудью касаются нежной бархатистой кожи, и когда только успел поднять блузу.

— Позволь мне оторваться от мёда твоих губ о прекраснейшая, — перемещаюсь из-за стула, вперёд не давая девушке увидеть моё лицо, держу свою голову так близко что бы были видны только мои глаза, — сердце сейчас остановиться от восхищения.

Глаза в глаза, смотрим и молчим, страха уже нет, страсть возбуждение и нежность, нежность ко мне, те же чувства и у меня, напряжение в брюках уже вызывают болезненные ощущения, но это ничто перед той нежностью которые сам испытываю к девушке. Это странно и так маняще, запах волос, сладость губ, чувствую, как проваливаюсь в омут глаз.

— Ты права милая Хёна, сейчас действительно не время, и место совсем не подходящее, — тяжело вздыхаю и снова сажусь на стол перед девушкой и спрашиваю, — больше не боишься?

— Нет, теперь нет, — она мягко улыбается и встаёт, — иди уже, мне нужно привести себя в порядок.

— Да конечно, — тоже встаю и обнимаю девушку, она не сопротивляется и кладёт свою голову на моё плечо, — вот только уходить не хочется.

— Мне тоже не хочется, — теперь уже Со Хён вздыхает, — только я уже опаздываю к своим ученикам.

Оставив девушку вышел в коридор, плотно затворив за собою дверь. Идти в класс свсем не хотелось, мне нужно было забиться куда ни будь и не отсвечивать. Нужно обдумать произошедшее. Нет то что мне понравилось это понятно, ситуация больно странная, этот иррациональный страх который сразу же пропал, как только я коснулся в ласках к Со Хён.

Решено воспользуюсь тропой Мии. Если по лестнице спуститься в подземный этаж, можно дойти до спортзала, и тихо, через раздевалку, просочиться к клубу. Ну а закрытая дверь для меня не преграда.