Когда они шли по тропинке к «порше», Слоун оглянулся и увидел, что Аннет Джордж стоит у застекленной внутренней двери и смотрит им вслед.

— Зачем ты спрашивал об искусстве и о конкурсе ирландских теноров? — спросил он, повернувшись к Лукасу. — Ты действительно думаешь, что это не он?

— А ты когда-нибудь слышал о конкурсах ирландских теноров?

— Нет.

— Я однажды присутствовал на таком, на параде в День святого Патрика. Эти ребята настоящие певцы. У всех высокие голоса, в особенности у первого тенора. Ты наверняка слышал, как поют «My Wild Irish Rose»? А у нашего парня, позвонившего по «девять-один-один», совсем другой тембр. Не могу себе представить, чтобы он участвовал в конкурсе теноров. Если только у него в тот момент не было очень сильной простуды.

— Не похоже, что у него был простуженный голос, — прищурившись, заметил Слоун.

— Верно. У него баритон или даже бас.

— Кроме того, Джорджа не интересовала живопись и этот, как там его?..

— Редон, — рассеянно ответил Дэвенпорт. — Художник, с которым я беседовал, говорил, что нужно разбираться в живописи, чтобы вспомнить эту картину. Она не из тех, что видишь каждый день. А у Джорджа в кабинете не нашлось ни одного альбома по искусству.

Слоун вновь посмотрел на дом. Аннет Джордж больше не стояла у окна.

— Но если профессор не имел отношения к Стефани Беккер, то ее настоящий любовник еще жив. А все считают, что Дружком был Джордж.

— Давай немного об этом поразмышляем, — продолжал Лукас, медленно шагая к машине. — Если мы имеем дело с серийным убийцей, зачем он похоронил Джорджа? Двух остальных он даже спрятать не пытался. А возить тело по проселочным дорогам весьма опасно. Что он хотел скрыть, расправившись с Джорджем и закопав его тело?

— И почему не похоронил его в ночь убийства? Чего он ждал? Это дополнительный риск, — подхватил Слоун.

— Все слишком запутано. У меня начинают возникать сомнения — понимаем ли мы, что происходит, — сказал Лукас.

Они подошли к машине, и Лукас оперся о крыло.

— Мы продолжаем интересоваться Беккером, потому что нам кажется, что он убийца. Но подобные действия не имеют смысла с его точки зрения.

— Продолжай, — нетерпеливо сказал Слоун.

— Если преступник Беккер, почему убита Армистед? Он утверждает, что не был с ней знаком, и у нас нет оснований ему не верить. Ее друзья никогда не слышали о Беккере, они не помнят его лица. Если убийца прикончил Джорджа исключительно ради удовольствия, почему он похоронил только его, а остальных оставил на месте преступления?

Слоун кивнул и вздохнул.

— Ты прав, все непросто.

— Но интересно, — сказал Дэвенпорт.

— Дай ключи, — попросил его друг. — Я хочу сесть за руль этой колымаги.

На обратном пути Лукас рассказал Слоуну о могиле Джорджа и о словах Хелстрома «Дурная голова ногам покоя не дает».

— До слез нас рассмешил.

— Остроумно, — заметил Слоун, который любил разные каламбуры.

Они ехали на запад по I-94. Сидя на месте пассажира, лейтенант отрешенно смотрел на плакат, рекламирующий туры в Южную Дакоту. «Ногам покоя…»

— Проклятье! — воскликнул он. — Когда искали отпечатки в квартире Беккера, они проверяли пол возле ванной комнаты? Той, что находится рядом с ее спальней?

— Откуда мне знать, — ответил Слоун. — А почему ты спрашиваешь?

— Следы, — сказал Лукас. — Любовник, кем бы он ни был, протер ручки и все остальное, но могу спорить, что этот сукин сын не стал мыть пол. В таком случае мы все еще можем найти отпечатки его ног. И раз уж «ногам покоя не дает…»

Приехала Кэсси и стала готовить на кухне что-то итальянское. Пританцовывая и напевая, она возилась с томатным соусом и облизывала деревянную ложку, пробуя свое варево. Она надела пушистый облегающий свитер, и Лукас вертелся рядом, стараясь погладить ее по животу.

— Какие у тебя невероятные мышцы! — восхитился он.

— Каждое утро я молюсь Джейн Фонде.

По радио передавали «Mama's Got a Squeeze Box», и актриса попыталась дать Лукасу урок танцев. Но в этом он не преуспел.

— У тебя те же проблемы, что у большинства больших белых мужчин: ты боишься трясти задом, — пожаловалась она. — Но иначе невозможно танцевать.

— Я чувствую себя смешным, когда верчу задом, — признался Лукас.

Тем не менее он неуверенно попытался.

— Верно, — кивнула Кэсси. — Выглядит странно. Но мы можем над этим поработать.

— Может быть, мне лучше начать брать уроки игры на банджо…

Когда они ели, зазвонил телефон, и Дэвенпорт взял трубку аппарата на кухне.

— Это Миккельсон, — представился медицинский эксперт. — Мы обнаружили кое-что очень странное.

— Что именно? — спросил Лукас.

— Да всякое дерьмо. Когда Джорджа опускали в могилу, на его одежде была свежая кровь и фекалии. Они смешались с грязью еще до того, как начали застывать, а значит, когда его бросили в яму, этот процесс еще не завершился.

— Из чего следует, что он убит прошлой ночью.

— Да, такой вывод напрашивается, но он неверен, — возразил эксперт. — Дыры на месте глаз были также наполнены влажной землей, но они появились уже после того, как кровь скопилась в груди и руках, то есть через значительный промежуток времени после смерти.

— Но тогда концы с концами не сходятся, — недоуменно пробормотал Лукас.

— Есть только одно объяснение, — сказал Миккельсон с очевидным удовлетворением. — Им пришлось похоронить его, а потом выкопать, чтобы добраться до глаз. Мы продолжаем делать тесты, исследуем ткани, но, похоже, все было именно так, как я сказал.

— Почему?

— Черт возьми, Дэвенпорт, я патологоанатом, а не психиатр. Но все произошло именно в таком порядке. А еще люди из вашей лаборатории доставили образцы следов из дома Беккера.

— И что?

— Они не имеют ничего общего с отпечатками ног Джорджа.

— Мне необходима помощь, — сказал Даниэль. — Это вопрос политики. Ты ведь знаешь, как ведут себя члены городского совета. Они думают, что избиратели глупы и вышвырнут их со всех постов, если мы не поймаем убийцу уже сегодня. Все сильно нервничают.

— Да и про тебя в прессе начали писать всякие гадости, — заметил Лукас.

Они сидели в кабинете шефа под внимательными взглядами знаменитостей, которые наблюдали за ними с фотографий на стенах.

— Ну а чего еще ты хотел, — вздохнул Даниэль, посмотрел на коробку с сигарами и плотно закрыл крышку. — Статьи в газетах — отличный способ выдать сарказм за ум… Проклятье, Дэвенпорт! Мне необходимо что-нибудь им предложить, все равно что.