— Не часто. Но Майда вообще не пишет ей. Она всегда была такой. Даже сразу после приезда в Лейк-Генри не вела никакой переписки со своим родным городом.

— Что это за город?

— Линсворт, штат Мэн. Это маленький поселок лесозаготовителей к северо-востоку отсюда. Селия, правда, иногда переписывалась с земляками, но не слишком активно, а вскоре и это прекратилось. Они как будто обрезали все старые связи. — Нэт нахмурился. — Может, позади осталось что-то нехорошее? И они хотели начать все сначала?

— Что, даже семьи там не осталось?

— Если и были какие-то родственники, то они им не писали. Тогда я только-только начал тут работать, и меня часто спрашивали, кто они — Майда и Селия, — так что я присматривался к ним. Но ни от кого по фамилии Сент-Мэри не приходило никаких писем. — Нэт нахмурился. — Но я не говорил про это тому парню, что отирался тут вчера. Мелкий репортеришко из Уорчестера! Все пытался прикинуться одним из нас, даже говорить старался с нашим акцентом, притворялся, будто он на стороне Лили. Только я-то понял, что парень врет. Все хитрил и вопросы задавал один за другим. Меня еще удивило, почему он пришел ко мне. Потому что я вручаю письма? Как будто я стал бы с ним откровенничать. Ведь это было бы нечестно. Тем самым я не оправдал бы доверия, оказанного мне правительством. Это же почти государственное преступление — соваться в чужую переписку!

Джон криво улыбнулся.

Нэт вынул трубку изо рта и ткнул чубуком в его грудь:

— Ты другой. Тебе все это не безразлично. Одно дело, когда мы сами знаем, кто мы и откуда. А когда они это знают, — совсем другое. Мы тут друг друга любим, и даже если не очень, то все равно понимаем, что все мы заодно. Людям же со стороны этого не понять. Ведь они ни черта не смыслят в том, что такое общество.

Если бы Джон не пропустил крайний срок выпуска газеты, то был бы на пути в Элкленд, когда Ричард Джекоби позвонил ему в офис. Джон вернулся сюда, чтобы за два часа свободного времени перечитать кое-какие документы, сделать для себя пометки и обдумать всякие возможности. Тут-то и зазвонил телефон.

Ричард сразу заинтересовался. После нескольких вопросов он заинтересовался еще сильнее. Услышав еще несколько вопросов, он так увлекся идеей Джона, что предложил ему огромную сумму, лишь бы тот немедленно заключил сделку.

— Не нужно никаких агентов, — сказал он. — Главное — быстрота и неожиданность. Я издам твою книжку через полгода, и хорошо издам. Ты ведь знаешь, какая репутация у моей фирмы.

Джон всегда с почтением относился к фирме Ричарда Джекоби, маленькой, но весьма процветающей. Выбирая из списка предложенных рукописей, она всегда попадала точно в десятку, и как раз теперь пришло время выпустить очередной бестселлер. Предложенный Джону аванс позволял предположить, что его книгу считают именно такой.

Повесив трубку, Джон задумался. Ричард хочет как можно скорее получить первый набросок плана и вводные главы. Значит, надо быстро собраться с мыслями.

Пока Джон взвешивал возможности осуществления этой литературной авантюры, Лили оставила свой коттедж и повела машину в объезд озера, со стороны, противоположной городу.

Миновав просеку, ведущую к домику Поппи, она въехала на довольно широкую дорогу, поднимавшуюся вверх по холму, к усадьбе Майды, но на следующей же развилке свернула в ту сторону, где жила Роуз со своим мужем Артом Уинслоу и тремя дочерьми.

Дому было чуть больше двенадцати лет. Клан Уинслоу построил его на земле, подаренной молодоженам Блейками. Роуз сама выбирала проект и дизайн. Это было очевидно всем, кто знал, что она — истинная дочь своей матери. Дом казался уменьшенной копией усадьбы на холме: такой же природный камень, такое же крыльцо, такие же карнизы. Лили находила все это красивым, а особенно сейчас, когда газовые фонари освещали подъездную аллею и фасад дома.

Лили решила приехать сюда, когда дети будут уже в постелях. Она не знала, сообщили ли Роуз о ее возвращении Ханна и Майда. Не знала она и того, ждет ли ее при встрече с сестрой бурная сцена. Начисто лишенная дипломатичности, Роуз всегда напрямую выкладывала самые негативные мысли матери.

Лили с удовольствием избежала бы этого визита, но не могла допустить, чтобы Роуз узнала о ее возвращении в Лейк-Генри от чужих.

Едва Лили постучала, из-за двери послышались тяжелые шаги, и на пороге появился ее зять.

Арт Уинслоу утверждал, что влюбился в Роуз в тот день, когда поступил в первый класс. Тогда он был милым мальчиком, а теперь стал симпатичным мужчиной. Наверное, уже одно то, что Арт был гораздо мягче Роуз, создавало некоторую проблему. Но Арт был к тому же Уинслоу, а эта семья издавна владела фабрикой. Только благодаря этому Роуз позволила мужу занять второе место в доме. Лили полагала, что их брак удался лишь потому, что Арт не имел ни малейшего честолюбия. Казалось, этот добродушный гигант сошел с картинки в детской книжке.

Заметив удивление Арта, Лили сразу поняла, что Ханна родителям не проболталась.

— А мы-то думали, вернешься ты или нет. — Арт излучал дружелюбие. — Ну, заходи же! Рози! — закричал он и тут же пояснил: — Она сейчас с девочками.

— Я думала, они уже спят. М-может, мне лучше заехать в другой раз?

— Нет, нет. Рози очень хочет тебя видеть. И девочки тоже.

Добродушный Арт Уинслоу не отличался сообразительностью, поэтому ему и в голову не пришло, что Лили вернулась в город тайно.

Понимая это, Лили сказала:

— Я ведь в бегах. Не хотелось бы просить девочек хранить секреты.

— Но они обожают секреты, — возразил Арт.

И тут в холле зажегся верхний свет. У дальней стены стояла Роуз. Увидев друг друга, сестры слегка напряглись. Обе темноволосые, с бледной кожей, тонкими губами и пышной грудью… Глядя на Роуз, Лили словно видела себя в зеркале. Правда, волосы у сестры были заметно длиннее, лишь слегка подстрижены по краю и заправлены за уши, а бедра красиво обрисованы складками широких модельных брюк — стандартное вечернее одеяние для всей местной преуспевающей молодежи. И все же внешнее сходство между ними бросалось в глаза всякому.

— Ну, здравствуй. — Роуз приблизилась и встала подле мужа. — Возвращение блудной дочери. Весь город говорит только о тебе. И когда же ты вернулась?

Лили хотела солгать, но, вспомнив о Ханне, о Майде, сказала:

— В субботу.

— В субботу? И только сейчас появилась у нас? Ведь уже среда. Ну-с, и кто еще знает о твоем появлении?

— Я скрываюсь.

— А мама знает?

— Да.

— А Поппи?

— Тоже.

— Что ж, спасибо большое. — Роуз обиженно вздохнула.

— Я ведь у них только показалась, — заметила Лили. — Мне не хотелось, чтобы девочки кого-то обманывали, если их спросят обо мне. Я и сейчас надеялась, что они уже спят.