В сезон штормов в таверне «У французского короля» было особенно многолюдно. Пираты маялись от безделья, коротали время за выпивкой и игрой, гуляли, ссорились, дрались на дуэлях и заигрывали с легкомысленными прибрежными красотками. Дядюшка Жорж ликовал - золото, ещё недавно покоившееся в крепко запертых пиратских сундуках, постепенно перекочёвывало в его закрома. Крепкие сыновья и аппетитные юные помощницы беспрестанно сновали между столиками, поднося местным кутилам еду и выпивку.

- Привет, папаша, - раздался у двери знакомый хрипловатый бас, и атлетически сложенный небритый субъект в коричневом камзоле направился к столику у окна. Трое сидевших за ним юнг, захватив остатки галет и наполовину опустошённую бутылку малаги, предусмотрительно сменили дислокацию и присоединились к расположившейся неподалёку компании молодых парней. Месье Жорж приветливо повернул голову. Сам Гарри Уайт вновь почтил его своим присутствием. Зная о крутом нраве посетителя, трактирщик лично направился к нему, чтобы принять заказ.

- Что желаешь, Гарри?

Матрос «Ласточки» едва взглянул на почтительно склонившегося перед ним француза

- Выбор невелик, Жорж, - мрачно огрызнулся он, - бутылку рома, галеты и букан. В кармане-то ветер свищет. Разве что ты угостишь...

- Поди сюда, Мадлен, обслужи гостя! - махнул рукой трактирщик, и пышная девица восемнадцати лет от роду приблизилась к столику и склонилась в реверансе, открыв взору Гарри то, что и так почти не прятало соблазнительно глубокое декольте.

- Тарелку черепахового супа за мой счёт, - распорядился Жорж, - и ещё галеты, букан и ром. Но только чтобы букан хороший был, а не...

Девушка вновь присела в реверансе, сверкнула белозубой улыбкой и удалилась, ловко лавируя между столиками.

- Спасибо, папаша, - кивнул трактирщику Гарри, провожая красотку взглядом, - я в долгу не останусь - ты же знаешь...

Дядюшка Жорж спешно ретировался. К столику, где сидел Уайт, направлялась целая компания голодных головорезов, а угощать их за свой счёт никак не входило в его планы.

- Как дела, Гарри? - приветствовал приятеля долговязый тощий матрос в потрёпанном зелёном камзоле. С завистью взглянув на стоявшую перед Уайтом тарелку супа, он запустил руку в карман и, вытащив оттуда несколько мелких монет, сунул их подбежавшему помощнику трактирщика.

- А, это ты, Робер! - пробасил Гарри, - сам-то как? Свободен, как ветер?

Усевшийся рядом с товарищем француз с горечью усмехнулся:

- Почти все ребята с «Луизы» во Францию подалась, за капитаном. С собой ещё и «Версаль» забрали - тот фрегат, из-за которого и случилась дуэль..., - он вдруг замолчал. Прислушавшиеся к разговору посетители сочувственно закивали головами.

- Да, кто бы мог подумать, что ваш Луи де Вернон..., - задумчиво буркнул Гарри себе под нос, но Робер перебил его

- А нам, гугенотам куда деваться? Теперь сидим, ждём у моря погоды и думаем, к кому бы в кильватер...

- Есть предложения?

- Пока нет.

- Может, к нам на «Ласточку»?

- Нет уж, если бы ты капитаном был - другое дело. А к Нортону... У него не заработаешь, да и жуликоват... Думаю, к принцу подамся. Эскадра большая - шесть кораблей, добычу делит честно... Говорят, у каждого из них на счету хорошие деньги лежат...

Гарри нахмурился и сжал кулаки. Опять этот мальчишка! Именно по его вине на репутации непобедимого фехтовальщика вот уже год красовалось даже не пятно, а жирная чернильная клякса. Даже Жиль Робер, старый приятель, и тот...

- Да он же сноб - все это знают, - огрызнулся Уайт, - таких, как мы, на дух не переносит. Разряжен вечно, надушен, словно девчонка...

- Завидуешь, Гарри, - подал голос один из спутников Робера, сорокалетний плечистый здоровяк, - всё дуэль ту простить не можешь. А парни его сейчас кампешевое дерево рубят, мясо заготавливают... Никто без дела не сидит. Не то, что мы...

- Есть чему завидовать, - ещё больше нахмурился Уайт, - ни выпить, ни в карты, а уж погулять... Монастырь, и то лучше... Даже долю свою не потратить - всё несёт губернатору, а взамен бумаги какие-то даёт... То Ост-Индской, то Африканской компании... Конечно, бумагу продать можно, но зачем? Деньги-то всё равно в сундучок лягут... Одним словом - золотая клетка... А мы люди вольные.

- Но ни один из них не ушёл, - подал голос Робер, - ребята сыты, одеты во всё новое... Да ведь и у нас на «Луизе» тоже было - не забалуешь. Лучше так, чем гулять вволю, а под старость милостыню просить... Вот Джейк - какой шкипер был, а как постарел да ногу потерял... Что уж говорить....

- Слышал, Чёрному Барту кодекс принца понравился, - ехидно заметил один из матросов, - как в капитаны выбился, хотел было у себя ввести, да не решился, смягчил... А принц даже на стоянке к портовым красоткам на милю не подпускает. Говорит, от них лишь разоренье да болезни...

- Да потому что сам ни на кого не смотрит. Ему знатных особ подавай, под стать его высочеству, - обидчиво буркнул Гарри, - чуть услышит, что какая из них в беду попала - сразу бросается выручать. Говорят, у него команда чуть было не взбунтовалась из-за какой-то испанки...

- Это правда? - с нескрываемым интересом полюбопытствовал Уайт

- Да точно... Мне Черри когда-то рассказывал. Они тогда с Багам возвращались...

- А сам-то принц, говорят, домик себе прикупил, - усмехнулся матрос, - ему, значит, позволяет кодекс? Почти каждую ночь сходит на берег... Что только он там делает?

Уайт задумался и почесал в затылке. Как и большинство обитавших на Тортуге пиратов, он не был силён в интригах.

- Да говорят, не покупал он его, - возразил Робер, - домишко брошенный был, хозяева на континент отбыли. Долго стоял пустой, даже окна выбиты - сам видел... А как принц дочек губернаторских освободил, так в домике и поселился, отстроил - просто загляденье. Думаю, презент это от нашего любезного де Монтенона, плата за услугу...

- Ну вот, Робер - ехидно заметил Уайт, - никому нельзя, а принцу можно. Ему всё с рук сходит. Как только его люди терпят?

- Зря ты так, Гарри, - осадил его француз, - не навечно же... Год-другой, и деньжат накопить можно, а там и на берег. Главное - делит честно, да и у квартирмейстера всё на счету...

- Насчёт добычи согласен, - поддержал товарища матрос, - у белобрысого франта ни песо не затеряется... Раньше счетоводом был, говорят... Вот и терпят, скрепя сердце... Знают, что ненадолго...

- Глянь-ка, квартирмейстер собственной персоной! - рассмеялся один из молодых парней, - Лёгок на помине! Смотри, как вырядился - чистый граф... Не зря их «палатой лордов» называют...

Дядюшка Жорж хмыкнул, приободрился и шепнул несколько слов подбежавшему парнишке-разносчику.

В дверном проёме показался Питт Уоллес. Одетый в светло-серый камзол, юноша стоял, небрежно облокотившись о косяк обитой железом мангровой двери. Светло-русые волосы мягкими волнами падали на плечи. Рука в серебристой шёлковой перчатке спокойно лежала на рукоятке шпаги, а на пальце красовалось кольцо с крупным розовым бриллиантом.