— Да? — Она загадочно улыбнулась сквозь плотную завесу воды.

— Да.

Джонни наклонился поцеловать ее. Они стояли в душе, пока желудок Джонни не напомнил о себе урчанием.

— Как ты смотришь на то, что я сам приготовлю поесть? — спросил Джонни, когда они вышли из душа и начали вытираться, дрожа на холодном кафельном полу.

— Ты? — Рейчел, замотанная полотенцем, замерла с расческой в руке, удивленно посмотрев на него в зеркало.

— Да, я. Почему нет? Я умею готовить. — Он закончил вытирать волосы и обмотал полотенце вокруг бедер.

— Ты умеешь готовить? — В ее голосе звучало такое недоверие, что он невольно усмехнулся.

— Рейчел, дорогая моя, мне очень неприятно говорить об этом, но твое стереотипное мышление меня поражает. Господи, что же во мне есть такого, из-за чего люди считают меня чудовищем? Конечно, я умею готовить. В такой семье, как моя, нельзя было не уметь готовить, иначе мы бы умерли с голоду.

— Ты умеешь готовить, — повторила она все еще с оттенком недоверия и оценивающим взглядом окинула его мускулистое тело.

В ее семье готовила мать, дочери переняли эти навыки от Элизабет. Стен же за всю жизнь и тарелки супа не разогрел. Впрочем, Джонни вполне мог оказаться хорошим кулинаром. Хотя бы в силу того, что был мужчиной до мозга костей.

— Ну как? — В зеркале она встретила его взгляд.

— Конечно, готовь. С удовольствием отведаю твоего угощения.

Джонни ухмыльнулся и вышел из ванной. Рейчел расслышала шорох, донесшийся из спальни, и предположила, что он одевается. Она прошла в гостиную за своей сумочкой, осторожно перешагнула через Волка, который все еще лежал в коридоре и с рабской преданностью наблюдал за хозяином.

Наложив легкий макияж (только губная помада и пудра) и протерев лосьоном руки, она пробежала расческой по уже почти сухим волосам и направилась в спальню одеваться. На кухне Джонни гремел кастрюлями и сковородками. То, что он готовит еду для нее, показалось Рейчел настолько забавным, что она не смогла удержаться от улыбки.

Вскоре, уже в короткой розовой юбке от костюма, белой шелковой блузке, бежевых туфельках и с жемчужной ниткой на шее, она решила вновь заглянуть на кухню, чтобы узнать, не нужна ли шеф-повару помощь. Волк проводил ее недружелюбным взглядом, повергшим Рейчел в нервный трепет. Покосившись на собаку, она вошла в кухню.

Там никого не было. На плите булькали кастрюли, из духовки вырывались вкуснейшие чесночные ароматы, но Джонни и след простыл.

— Джонни? — позвала Рейчел и отправилась на поиски. Должно быть, он проскочил в ванную, а она не заметила, решила Рейчел. Больше, пожалуй, и скрыться-то негде в такой маленькой квартирке.

Пес вскочил с пола и уставился на нее.

Рейчел застыла, не зная, что делать дальше. Волк заслонял собой единственный выход из квартиры.

— Джонни! — В голосе ее зазвучали панические нотки. Животное было слишком огромным и выдержать схватку с ним вряд ли было кому-нибудь под силу. К тому же Рейчел почти не общалась с собаками. Когда-то у ее тети Лорен жил карликовый пудель, этим опыт Рейчел ограничивался. Ее мать ни за что бы не потерпела присутствия животных в своем стерильном доме.

Джонни между тем не отзывался. Волк зловеще сузил глаза и уже присматривался к Рейчел как к возможной добыче. Боже, неужели зверь задумал съесть ее? Неужели он сейчас бросится?

Рейчел отступила на шаг назад. Волк — о ужас! — сделал шаг вперед.

— Джонни! — что есть мочи заорала она.

Волк навострил уши и сделал еще один шаг вперед.

Рейчел, продолжая осторожно пятиться, вскоре уперлась спиной в кухонную стойку. Стараясь не спровоцировать атаки, она подтянулась на руках и села на стойку. Волк опять двинулся ей навстречу. Он уже был на кухне, всего в полуметре от ее ног.

— Джонни! — Теперь это уже был вопль отчаяния.

Волк задрал морду, глаза его зажглись злобным огнем, и Рейчел инстинктивно поджала ноги и вспрыгнула на стойку. Стоя на четвереньках, она подтянулась к раковине и выудила оттуда деревянную ложку на длинной ручке, которую рассчитывала использовать в качестве оружия.

— Какого чер…

Заслышав раздавшийся в дверях голос Джонни, Рейчел издала шумный вздох облегчения. Как она обрадовалась его появлению!

— Помоги, — слабым голосом произнесла она. Джонни ухмыльнулся.

— Где ты был?

Все с той же нахальной ухмылкой на лице он прошел на кухню, по пути пнув Волка, который тотчас опустил уши и поджал хвост, и открыл дверцу холодильника.

— Внизу, в магазине. Мне нужна была соль для соуса к спагетти, и я вспомнил, что у Зайглера в столе всегда припрятаны пакетики из «Макдоналдса».

Выудив что-то из холодильника, он кинул кусок Волку, который охотно заглотнул его и еще сильнее поджал хвост.

— Иди, место, — сказал Джонни, махнув собаке. К великому облегчению Рейчел, пес послушно развернулся и покинул кухню.

— Ему хотелось хот-дога. — Джонни подошел и снял ее со стойки. Затем забрал у нее из рук ложку.

— Хот-дога? Ты уверен? — Все еще дрожа от ужаса пережитого, Рейчел уткнулась лицом в грудь Джонни.

— Уверен? А ты думала, чего он хочет?

— Съесть меня, — с убежденностью в голосе произнесла Рейчел.

Джонни разразился хохотом. Он смеялся до тех пор, пока Рейчел не отстранилась от него и направилась в гневе в спальню.

Увидев разлегшегося у порога кухни Волка, она остановилась как вкопанная и недружелюбно посмотрела на него. Пес ответил ей взаимностью.

— Дай ему кусок.

Джонни, подошедший сзади, попытался всунуть ей в руку хот-дог.

— Нет! Я скорее накормлю барракуду! — Рейчел прижала руки к груди, словно пресекая все дальнейшие попытки воздействовать на нее уговорами.

— Я хочу, чтобы вы подружились. Давай же. Пожалуйста.

Джонни, конечно, был способен на многое, но развеять сейчас ее страх даже он не мог. Рейчел решительно покачала головой.

Он вздохнул.

— Давай заключим с тобой сделку. Ты попытаешься подружиться с Волком, а я — с твоей матерью. Рейчел изумленно посмотрела на него:

— Ты всерьез сравниваешь мою мать с этим диким чудовищем?

Джонни пожал плечами:

— Но я ее боюсь не меньше, чем ты Волка.

Рейчел задумалась.

— Хорошо, — проворчала она и протянула руку за хот-догом.

К тому времени как Джонни закончил приготовление обеда, у Рейчел было ощущение, что они с Волком не то чтобы подружились, но по крайней мере заключили перемирие. Ценой его стали полтора пакета хот-догов.

Остаток дня влюбленные провели в праздном безделье. Пообедали, вывели Волка на прогулку, покатались на машине, потом вернулись к Джонни и просто валялись на диване — смотрели телевизор, болтали ни о чем. И старательно избегали говорить о Гленде. К счастью, обретенная любовь явилась хорошей анестезией.