Этот же поезд, который должен был прибыть на территорию сталинского СССР рано утром 27 июня, имел собственное имя «Баргузин-1» и был специальным в квадрате. Ожидался краткосрочный дружественный визит боевого железнодорожного ракетного комплекса «Баргузин», снаряженного шестью межконтинентальными ракетами РС-24 «Ярс». Нет, у Сталина с Путиным не было планов обрушить на покоренную Гитлером Европу огненную кару из пяти десятков пятисоткилотонных термоядерных зарядов. Это было и дорого, и жестоко, и абсолютно ни к чему. Под обтекателями «Ярсов» вместо кассет с боеголовками и макетами ложных целей были установлены шесть разведывательных спутников, предназначенных для выведения на низкие полярные орбиты. Скоро должна была начаться вторая (наступательная) фаза операции «Гроза плюс», и армии особого назначения рванут на запад через всю Европу. А вслед за ними неудержимой волной, затопляющей все и вся, должна двинуться и сама Рабоче-Крестьянская Красная Армия, устанавливающая лояльные Советскому правительству режимы.

В таких условиях главное, что было крайне необходимо, это разведка. Шесть спутников должны будут обеспечить тотальный контроль и надзор не только за Европой, но и над остальным миром, включая Арктику и Антарктику. К тому моменту как эти спутники выйдут из строя и сгорят в плотных слоях атмосферы, нужда в их работе полностью отпадет. А если нет, то на орбиту будут выведены новые спутники.

Со стороны знаменитый поезд выглядел как состав, включающий в себя две стандартные рефрижераторные мехсекции, две цистерны с дизельным топливом и несколько товарных и пассажирских вагонов и грузовых платформ, на которых стояли полностью готовые к бою зенитные комплексы «Панцирь-С2». Ведь люфтваффе не дремлет!

Когда в туннеле ангара для темпоральных перемещений полыхнуло изумрудное зарево портала, с той стороны вместе с тепловозом, тянущим состав, на эту сторону проник ледяной холод зимнего Заполярья и быстро растаявшие крупинки снежного заряда. На этой стороне как раз, напротив, стояло короткое северное лето, согретое неверным теплом круглосуточного полярного дня. Но людей, прибывших на этом поезде, не интересовали красоты природы. Проехав еще немного, поезд остановился на приграничном дебаркадере, где после кратких формальностей и оформления необходимых бумаг, на него, помимо боевого расчета и роты охраны РВСН, дополнительно подсела еще рота стрелков НКВД под командованием угрюмого капитана средних лет.

Как только формальности закончились, поезд тронулся. Колеса локомотива и вагонов простучали через стрелку, уводящую поезд на специально проложенный путь, ведущий в ложбину между сопками. Там состав остановился, а из товарных вагонов посыпались солдаты охраны РВСН и бойцы НКВД, организовавшие два кольца оцепления вокруг поезда, на котором началась предстартовая подготовка. Во внешнем кольце стояли бойцы НКВД, во внутреннем – солдаты охраны РВСН.

Вот откинулась в сторону крыша одного из вагонов-рефрижераторов, и из него начала подниматься в вертикальное положение темно-зеленая труба транспортно-пускового контейнера (ТПК) с торчащим из него заостренным головным обтекателем. Старт межконтинентальной баллистической ракеты – впечатляющее зрелище даже для людей из XXI века. Оглушительный хлопок сработавшего заряда, выбросившего ракету из пускового контейнера на полсотни метров вверх, чтобы струя раскаленных газов из двигателя ракеты не повредила пусковое оборудование, угольно черное облако дыма, вырвавшееся из ТПК вслед за ракетой, и багровое ревущее пламя двигателя, оставляющего за собой хвост дыма. И 50-тонная ракета, уходящая в бледно-голубые заполярные небеса. Несколько минут спустя пришло сообщение, что все три ступени ракеты отработали штатно, обтекатель отделился и спутник успешно вышел на заданную орбиту.

Проведя все необходимые послепусковые работы, боевой расчет доложил о результатах пуска Совместной комиссии, в которую входили том числе Лаврентий Берия и Сергей Королев. После этого началась подготовка к следующему пуску. Ведь для того, чтобы поставить планету под постоянный спутниковый контроль, запуски ракет должны были производиться каждые четыре часа.

А над планетой с первой космической скоростью уже мчался первый искусственный спутник Земли, возвещая о начале новой эры. Никаких там «бип-бип-бип», разумеется, не было, но яркий объект, пересекающий ночное небо, говорил людям о том, что свершилось доселе небывалое.

28 июня 1941 года, утро. Москва, Кремль, кабинет Верховного главнокомандующего

Присутствуют лично:

– Верховный главнокомандующий Иосиф Виссарионович Сталин;

– начальник Генерального штаба маршал Борис Михайлович Шапошников;

– нарком внутренних дел генеральный комиссар госбезопасности Лаврентий Павлович Берия;

– нарком иностранных дел Вячеслав Михайлович Молотов.

Присутствуют в режиме видеоконференцсвязи:

– командующий Северо-Западным фронтом генерал-лейтенант Иван Степанович Конев;

– командующий Юго-Западным фронтом генерал армии Георгий Константинович Жуков;

– командующий Западным фронтом генерал-полковник Владимир Анатольевич Шаманов;

– начальник штаба Западного фронта генерал-майор Александр Михайлович Василевский;

– командующий группой армий осназ маршал СССР Семен Михайлович Буденный.

Верховный главнокомандующий посмотрел на собравшихся. И тех, кто присутствовал лично, и тех, чьи лица отображались на больших дисплеях для видеоконференций. Убедившись, что все на месте, Сталин взглянул на маршала Шапошникова и утвердительно кивнул.

– Борис Михайлович, – сказал он, – доложите обстановку на фронтах, сложившуюся на сегодняшний день.

Шапошников встал, подошел к висящей на стене большой карте, раздернул шторки и взял в руки указку.

– На Заполярном, Карельском и Северном фронтах в настоящий момент боевые действия пока не ведутся. Наши войска на этих фронтах, а также на полуострове Ханко приведены в полную боевую готовность и заняли оборонительные рубежи. Северный флот приступил к операции по нарушению вражеского судоходства вдоль побережья Норвегии. Финские войска по ту сторону границы также полностью отмобилизованы, приведены в боевую готовность и придвинулись к границе. Но приказа из Хельсинки начать боевые действия так и не поступило. Немецкая группировка на территории Финляндии состоит пока лишь из корпуса горных егерей генерала Дитля и нескольких аэродромов подскока, которые финны предоставили немецкой бомбардировочной авиации для осуществления воздушных налетов на Ленинград.

– Не решаются, значит, белофинны вступить в войну, – задумчиво произнес Сталин, – с одной стороны, это неплохо, ибо и без них на других участках фронта хватает хлопот. А с другой стороны, как теперь прикажете возвращать Финляндию в состав СССР? На каком основании?

– Потом можно будет, – сказал Молотов, – чуть позже предъявить финнам ультиматум, чтобы они разоружили и интернировали находящиеся на их территории немецкие войска. А в случае отказа объявить им войну, поскольку эти войска угрожают нашей территории…