Внизу живота тянет, но я продолжаю играть снежную королеву. Все еще не решила для себя, как быть с этим странным браком, который продлится всего дня два.

В любом случае мне понадобится дополнительная консультация с фолиантом, но нужно четко сформулировать вопросы.

Ох, ну, почему мысли выскакивают из головы, когда меня обдает запахом бергамота и кедра? От Брана пахнет силой, мощью и властью.

Муж относит меня к кровати, но отворачивает голову, и только потом, не глядя, опускает на простыни. Ты щадишь мои чувства, Бран Дормер? Серьезно?

Я кидаю на него быстрый удивленный взгляд и накидываю чистую ночную рубашку, на этот раз длинную, хлопковую. Она украшена красивой вышивкой и облачиться в нее приятно.

Некоторое время рассматриваю широкую спину Брана и думаю, как жить дальше. Муж виноват передо мной, но его жертва будет тяготить меня все последующие годы.

Каково жить с мыслью, что кто-то за тебя умер? Даже если и заслужил…

Он оборачивается и я ныряю под одеяло. Мне тоже не стоит терять бдительность и засыпать, лучше посмотреть, что за демон явится по наши души.

— Ты не против моего соседства? — дракон прямо смотрит в глаза и я киваю, отодвигаясь на край постели.

Сложись жизнь по другому, я бы никогда не подпустила Дормера к себе, но он… скоро погибнет.

Эта мысль невыносима и сверлит мозг, а дракон заваливается рядом, растягивается поудобнее и матрас прогибается под тяжелым мужским телом.

— Так где ты была, пока твое место занимала суккуба? — он косится на меня.

— В другом мире, — пожимаю плечами.

— В мире эльфов? Еще есть миры населенные странными расами, к примеру, орками, — во взгляде Брана теплится любопытство, он рассматривает меня как нечто необычное, но, видимо, очень притягательное.

Мужской интерес он даже не пытается скрыть, хоть и ведет себя прилично, но я все-таки отмечаю жадный блеск в глазах и то как он придвинул руку поближе ко мне.

— Я оказалась в самом обычном мире. Без магии, конечно, но зато с технологиями, с развитой цивилизацией и культурой.

Задумываюсь, вдруг осознав, что скучаю по тому размеренному быту. Сейчас переживания прошлой жизни кажутся незначительными, а безответная любовь и проблемы с весом выглядят смешными.

— Не представляю себе, — Бран хмыкает. — Технологии какие-то.

Он качает головой и поворачивает голову так, что я могу разглядывать его четкий профиль. Да, сам дракон от развитых технологий Земли весьма далек. Так же как и от человеческого, привычного мне, гуманизма.

— Я была счастлива, — произношу я, а Бран резко поворачивается.

— Хочешь вернуться туда? — щурится и впервые за все время я замечаю в его глазах подавленную боль.

— А какой смысл? Я не смогу спокойно жить на Земле, зная, что здесь остались отец, Нилс, подруги…

В подругах я не уверена, так как Алис все еще злится, но, возможно, ситуация поменяется.

Бран укладывается на бок и скребет подбородок, приподняв брови. Прищур глаз хитрый, обманчиво равнодушный. Он не давит, просто придвигается еще ближе, протягивает руку и проводит большим пальцем по моей щеке. Ласка незамысловатая, но интимная. Словно муж пытается понемногу приучить меня к себе.

А затем он тянется и целует меня в щеку. Так невинно на первый взгляд!

Один легкий поцелуй. Второй. Ничего слишком смелого. Обычные поцелуи в щеку, в висок, в макушку.

Щетина слегка царапает кожу, а Бран глядит серьезно, сосредоточенно. Взяв мои пальцы в свою большую руку, целует каждый по очереди.

Его неспешные действия расслабляют и обезоруживают. В другой момент я бы уже как кошка дралась и царапалась. А теперь вот облизываю губы в ожидании нового поцелуя.

Бран вопросительно приподнимает бровь.

— Можно? — спрашивает с чувственной улыбкой и безумно меня удивляет этими словами.

Дракон спрашивает разрешения? Необычно и любопытно.

Но я медлю, отвечаю не сразу. Это ведь наши последние ночи вдвоем? А потом придет демон и Бран предложит ему обмен. Предложит свою душу в обмен на жизнь истинной.

Я же вернусь в академию и отец проведет серьезный разговор, объяснив, что я должна выйти замуж — за Дамиана или любого другого подходящего мужчину, с семьей которого хитроумный Лондри заключит договор.

— Можно, — жмурюсь, но сама не знаю больше от чего — от предвкушения, или от страха.

Тело прошивает разрядом тока, когда горячие губы прижимаются к моим. Муж целует сразу глубоко и жарко, что после недавних нежностей особенно возбуждает. Я цепляюсь за его шею и провожу пальцами по густым волосам дракона.

Что было бы, не стой между нами прошлое? Я бы полюбила его, точно знаю.

Сердце болит и я с отчаянием возвращаю поцелуй. Наслаждение пропитано горечью, но Бран вдруг отстраняется и кладет большой палец на мои губы.

— Валери, не надо так, — шепчет с кривоватой улыбкой. — Расслабься, я не хочу, чтобы ты вспоминала обо мне со слезами.

— Почему все обернулось так ужасно? — я прижимаюсь к мужу, но имею в виду не только эту нашу ситуацию, а все прошлое в целом.

— Потому что я был слишком самонадеян, — он кривится и в темных глазах вспыхивает тьма. — Жил только для себя, не задумываясь об ответственности.

Я моргаю, затуманенное сознание не хочет разговоров и Бран понимает это. Неожиданно хватает меня за талию и притягивает к себе — я оказываюсь сидящей на нем сверху, заглядывая в красивое мужественное лицо.

Глава 59

Ночь пронизана жаром, бурной страстью и моими стонами. На языке оседает вкус соленой кожи, под пальцами бугрятся литые мышцы и тяжесть мужского тела возбуждает до предела.

Муж проводит меня через все возможные наслаждения и под утро я забываюсь, вытянувшись на его широкой груди.

Сознание проваливается в дрему, но я подстегиваю мозг, стараюсь не отключиться, хоть это и очень сложно. Сладкие спазмы превращают меня в безвольное существо, которое хочет лишь одного — отдыха после слишком горячей ночи.

Я борюсь с потяжелевшими веками изо всех сил, но, кажется, напрасно. Сама не замечаю, как проваливаюсь в глубокий сон.

Просыпаюсь я медленно, вначале возвращается осязание и я ощущаю под щекой ткань шелковой подушки. Подол ночной рубашки немного задран, это Бран меня одел? Скольжу ладонью по бедру, а затем сквозь смеженные веки пробивается утренний свет и первый порыв — счастливо улыбнуться.

Но улыбка вянет на губах, когда до меня доносится мерзкий, ужасающий в своей неестественности голос.

— Как скажешь, дракон, — скрежечет кто-то. — Мне все равно, кого забирать. Если ты решил расплатиться собственной жизнью, да будет так.

Неужели Бран не может убить