Внезапно больная нога соскользнула, и Люцифер потерял опору. Тайрелл изо всех сил натянул недоуздок, помогая ему вернуть устойчивое положение, но тот проехал вниз по склону около двадцати футов, прорывая копытами глубокие борозды, прежде чем сумел остановиться. Он сидел, низко пригнувшись к земле, как большая черная гончая, потный и нервно трясущийся, наблюдая за тем, как камешки, потревоженные его копытами, катятся, подпрыгивая, вниз. Тайрелл, стоя рядом с ним, тоже сильно вспотел. Они висели на волоске от гибели. Окажись на его месте другой, менее сильный человек, он не сумел бы предотвратить падение мустанга.

Жанна до боли закусила кулак, чтобы не закричать в голос. Тай отчаянно рисковал; если бы не его вес и устойчивость, он сейчас кубарем летел бы вниз, подмятый мощным телом Люцифера, и это был бы конец.

— Вот так, сынок, — мягко произнес Тай, хотя сердце у него в груди колотилось, подобно молоту о наковальню. — Отдохни, соберись с силами. Нога, конечно, играет с тобой злые шутки — ты ожидаешь, что она будет служить тебе верой и правдой, а она предательски подводит в самый ответственный момент. Так же и с силой. Ты на нее рассчитываешь, а она тебя покидает. Поэтому полагаться стоит только на собственные мозги. Нечего торопиться вниз, двигайся медленно и грациозно, но наверняка.

Когда Люцифер перестал нервно дрожать, Тай ослабил натяжение поводьев. Жеребец перенес вес вперед и снова стал робко спускаться вниз. Словно поняв слова Тая, на этот раз он перемещался гораздо медленнее и осмотрительнее, щадя поврежденную ногу.

Когда жеребец преодолевал опасный участок пути, Жанна тряслась от страха, который никогда не испытывала за собственную жизнь. Наконец человек и конь оказались в безопасности, и она бросилась на шею Таю, неистово прижимаясь к нему и не обращая внимания на боль в руке.

— Я так перепугалась, — выдохнула она в шею Тайрелла. — Не могла думать ни о чем другом, кроме как о том, что будет, если Люцифер поскользнется и будет падать вниз, а ты не сумеешь уклониться.

Руки Тая сомкнулись у нее на талии, отрывая ее от земли.

— Я думал о том же, — произнес он хриплым голосом, — но хуже всего было наблюдать за твоим спуском перед копытами Зебры и осознавать, что я ничего не смогу предпринять, если все покатится к чертям собачьим. — Он крепче прижал к себе девушку, впитывая тепло ее тела и чувствуя на своей шее ее дыхание. — Малышка, какое же это счастье — быть живым и сжимать тебя в объятиях.

В этот момент налетел неистовый порыв ветра, затем раздался удар грома. Тайрелл неохотно отпустил Жанну, поставив ее на ноги, а затем выудил из рюкзака уже известный им обоим плащ-дождевик и молча надел его на девушку.

— Так-то лучше, — произнес он. — А теперь давай убираться отсюда, пока молния не прикончила нас, раз это не удалось сделать проклятому спуску.

Он поднял Жанну с силой, не перестававшей удивлять ее, и усадил на спину Зебре.

— Не жди меня, просто поезжай вперед, — приказал он, отходя и похлопывая кобылу по крупу. — Давай, лошадка, двигайся! И береги свою наездницу, в противном случае я сделаю из тебя диванную обивку.

Зебра резво продолжила спуск, ясно свидетельствовавший о том, что она понимает опасность быть застигнутой грозой на открытом пространстве. Люцифер также не мог дождаться, когда восточная тропа останется позади и он ступит на устойчивую почву, но раненая нога не позволяла ему двигаться слишком быстро. Сильно хромая, он стал преодолевать последний участок пути.

Вдали на востоке небо было затянуто черными грозовыми тучами, сквозь которые кое-где пробивались золотистые лучи заходящего солнца, а прямо над головой гремел гром и сверкали молнии, усиливался ветер.

К тому времени, как Тайрелл и Люцифер спустились в низину, которой заканчивалось плато, тучи поглотили последние пучки света, и на окружающий пейзаж опустились призрачные сумерки, придающие привычным предметам странные очертания, словно они обрамлены золотистой рамкой. Это продолжалось лишь несколько минут, а затем все покрыла слепая пелена ливня, соединившая небо и землю в единое бесформенное целое. Молнии исполняли неистовый и неуловимый танец под аккомпанемент грома.

— Ну что ж, сынок, — произнес Тай, сильнее натягивая шляпу на голову, пытаясь таким образом защититься от пронизывающего ветра и дождя, — и у этого облака есть серебряная подкладка. Знаешь, какая? Ни один уважающий себя мятежник и носа не покажет на плато в такую погоду.

Если это обстоятельство и подбодрило Люцифера, то виду он не подал. Он продолжал, хромая, продвигаться вперед, а его прижатые к голове уши красноречиво свидетельствовали о его дурном настроении. Тайрелл чувствовал себя так же. Если им повезет, то дождь закончится быстро. В противном случае он будет продолжаться несколько часов. Если же им крупно не повезет, то каньон, ведущий в секретную долину Жанны, окажется затопленным настолько, что им придется провести ночь на открытой местности.

Жанна беспокоилась о том же. Если бы она была одна, то просто заставила бы Зебру быстрее скакать к каньону, который находился сейчас от них на расстоянии многих миль, но она была не одна. Несмотря на усилия жеребца, его покачивающаяся и явно болезненная ходьба означала, что пройдут многие часы, прежде чем они доберутся до тайного каньона.

Дождь сократил видимость до нескольких сотен ярдов, делая разведку ненужной и бесполезной мерой предосторожности. Девушка повернула кобылу назад и вернулась проверить, как продвигаются Люцифер и Тайрелл. Завидя их, она спешилась и пошла рядом.

— Поезжай прямиком к каньону, — сказал он. — Нет смысла рисковать.

— Скоро совсем стемнеет, и ты не сумеешь сам отыскать вход в расселину. К тому же одной здесь тоскливо, а с компанией гораздо лучше.

Тай хотел было возразить, но передумал. С одной стороны, он тоже сомневался, что без ее помощи найдет узкий вход в каньон, особенно в темноте, да еще в такую плохую погоду, ведь в предыдущий раз, когда проделывал этот путь, он был в бессознательном состоянии. С другой стороны, ему просто нравилось общество Жанны, когда она шла рядом, держа его за руку и переплетя свои пальцы с его.

— Жанна? — позвал он через некоторое время, чувствуя потребность задать вопрос, который беспокоил его на протяжении нескольких последних часов.

— Да?

— Зачем ты рисковала жизнью, удерживая Люцифера в той расселине?

— Не хотела, чтобы Трун до него добрался.

— Но ты же слышала, что приближаются мятежники. Неужели ты не догадалась, что песенка Труна спета? Ты могла бы не вмешиваться, но решила по-другому, несмотря на риск для собственной жизни.

Девушка промолчала.

— Милая, ответь мне!

— Я же пообещала тебе, что сначала сама попытаюсь успокоить жеребца, — просто сказала она. — Это был мой шанс.

Тай вполголоса выругался.

— Так и думал, что тобой руководили какие-то безумные побуждения. Послушай меня. Ты свободна от того обещания. Понимаешь? Если Люцифер вдруг решит сбежать, то это будет моей заботой, не твоей. Ты должна будешь просто посторониться, чтобы мустанг не поранил тебя. — Он подождал ответа, но его не последовало. Тогда он сам позвал ее: — Жанна?