Коринн с опаской приоткрыла дверь ванной и заглянула в спальню. На ней было лишь полотенце, в которое она тщательно завернулась. В комнате никого не было. Весь ее багаж находился здесь, и ей пришлось перерыть несколько чемоданов, прежде чем она отыскала ночную сорочку и халат. Потом наткнулась на щетку для волос и, взмахнув ею для порядка несколько раз, взобралась на кровать.

Откинувшись спиной на пуховые подушки и мягкие простыни, вздохнула, а потом застонала. Лампа с другой стороны кровати продолжала светить, поэтому она потянулась, чтобы погасить ее, но замерла в такой позе, потому что дверь в спальню открылась.

В проеме двери стоял Джаред, и вид у него был, как сегодня утром, – босой, в одних брюках, с полотенцем на шее. Он уже сбрил бороду и теперь больше походил на того Джареда, каким она увидела его впервые.

– Что тебе надо, Джаред?

Его губы медленно сложились в улыбку.

– Ничего, дорогая.

– Тогда почему ты здесь?

– Так уж получилось, что это моя спальня. – Закрыв дверь, он направился к ней.

Коринн села на кровати, натянув простыню до самого подбородка.

– В эту комнату проводили меня.

– Ну конечно. Ты же моя жена.

– Я не собираюсь делить одну спальню с тобой! – зашипела она. – А теперь убирайся отсюда!

– Я уступил тебе мою постель прошлой ночью, – холодно напомнил он ей, обходя кровать с другой стороны. – Больше такого не повторится.

– Не обвиняй меня в этом и пошел к дьяволу! – с жаром ответила Коринн. Ее глаза полыхнули зеленым огнем. – Я к тебе не просилась переночевать. Сюда, кстати, тоже. А если тебе нужна твоя постель, пожалуйста, занимай ее. – Она соскользнула на пол и схватила халат, который висел на спинке в ногах. – Лягу где-нибудь в другом месте.

– Боюсь, это невозможно, – отозвался Джаред. – Свободных комнат здесь нет.

Коринн направилась к двери.

– Тогда лягу с Флоренс, – бросила она через плечо.

Он догнал ее, схватил за руку. Стиснул, как клещами.

– Никуда ты не пойдешь. – Грубо оттащил от двери. – А теперь марш в постель.

Коринн споткнулась. Распущенные волосы упали на лицо. Когда она, наконец, закинула волосы за спину и посмотрела на него, то полностью забыла гневную тираду, которую собиралась бросить ему в лицо. Джаред отбросил полотенце в сторону, а сейчас собирался снять брюки.

– Нет! – ахнула Коринн, побледнев. – Не приближайся ко мне!

Он замер на месте, недоверчиво рассматривая ее. Потом вдруг закинул голову и громко расхохотался.

– Я серьезно, Джаред! – Она была на грани истерики.

– Я никогда не сплю одетым. Всегда голым, – объяснил он, продолжая посмеиваться. – А сейчас мне не хочется ничего, кроме как выспаться.

Щеки у нее покраснели от смущения.

– Тогда спи один. – Коринн стянула покрывало с постели. – Я лягу на кушетке, благодарю.

Моментально став серьезным, Джаред смотрел, как она надменно, в своей обычной манере, направилась к кушетке. В его прищуренных глазах бушевала буря.

– В одном ты можешь быть совершенно уверена – я до тебя пальцем не дотронусь. – Голос у него был тяжел от презрения. – Твое тело весьма поистаскалось, чтобы представлять для меня интерес.

Джаред услышал, как у нее перехватило дыхание, и получил от этого какое-то извращенное удовольствие. Расправив плечи и выпрямив спину, она подошла к кушетке.

Пусть провалится к дьяволу со своей красотой! Он был ошеломлен, когда, войдя в комнату, увидел ее на постели такую манящую, такую соблазнительную. А потом ее глаза гневно сверкнули, и она стала даже еще красивее, роскошная в своей злости. Но он держал себя в руках. Она не заставит его почувствовать к ней хоть что-то.

Это похоть. Похоть, за которую он ненавидел себя. Но Коринн никогда не узнает, что до сих пор тревожит его кровь.

Погасив лампу, Джаред скинул брюки и тяжело рухнул в постель. Несмотря на смертельную усталость, прошло много времени, прежде чем он заснул.

На следующее утро Джаред встал и быстро оделся. Коринн все еще спала. Она лежала на спине, свесив одну руку до пола и закинув за голову другую. Длинные золотистые волосы тоже спустились до пола, а шелковое покрывало сбилось в ногах, обозначая очертания стройного тела под ночной рубашкой.

Джаред постоял над ней, разглядывая ее с суровым выражением лица. Полночи он провел, думая о ней. Сейчас надо было выкинуть ее из головы. Сейчас нужно было встретиться с Малией.

Малия – это был гавайский вариант имени Мария, которым ее никогда не называли. Он не виделся с сестрой уже восемь месяцев. А если быть честным, то больше года. Это было не похоже на Джареда, потому что он любил Малию больше всех на свете. После смерти матери он опекал ее, заботился о ней, старался восполнить отсутствие материнской ласки.

Но последний год оказался для Джареда полным мучительных проблем, и поэтому надо было признать, что заботы о восемнадцатилетней сестре отошли у него на второй план.

Малия вернулась сюда в феврале, разгневанная тем, что брат перестал обращать на нее внимание. И, если верить Акеле, настроение у нее за последнее время только ухудшилось. Он понимал, что сестра в этом не виновата. Они всегда были близки, и Джаред старался быть с ней ласковым, чтобы Малия не чувствовала себя обделенной из-за того, что лишилась матери. То, что он не рассказал ей о своей женитьбе, потрясло ее. Джаред не рассчитывал, что до нее дойдут омерзительные подробности, касавшиеся его жены. Никто не смог бы донести такого рода сплетни до восемнадцатилетней девчонки.

Коринн заворочалась. Он быстро вышел из комнаты, тихо закрыв за собой дверь. С кухни до него донеслись голоса, значит, Малия собирается там завтракать. Столовую обычно обходили стороной и пользовались ею, только когда в доме были гости, а так они с сестрой предпочитали теплую атмосферу кухни, оживлявшуюся присутствием Акелы.

Коринн открыла глаза, как только Джаред вышел из комнаты. Дух ее воспарил, стоило двери закрыться за ним. Джаред должен вернуться в Гонолулу. После его отъезда она тоже уедет, и без промедления. Ему не удержать ее в изоляции за городом. Она найдет способ, как вернуться в город, даже если придется нанять кого-нибудь, чтобы ее вытащили отсюда. У нее еще имелись драгоценности и небольшая сумма наличности. Нет, здесь она не задержится надолго.

Тихий плач Майкла, который донесся из соседней комнаты, отвлек ее от мыслей. Коринн встала и, поморщившись от боли в спине и шее, принялась копаться в своих сундуках, откуда достала белое с розовым платье на день. Быстро одевшись, перевязала длинные волосы простой лентой. Затем вышла из спальни и тихо постучала в дверь Флоренс.

Она проскользнула в комнату, и Флоренс оторвалась от колыбельки, которую поставили в ногах у кровати. Коринн подошла и улыбнулась сыну.