— Нет, о господи, нет! Как ты могла такое подумать? — возмутился Конрад. — Я лишь пытаюсь понять, что будет лучше для тебя, моя бесценная! Я так люблю тебя! Ты для меня дороже жизни, ты для меня сама жизнь! Но я должен сказать, что тебе может быть нелегко, если ты не останешься здесь с доном Мигелем, а предпочтешь убежать.

Коротко вскрикнув, Камала впилась в отвороты его сюртука.

— Ты не можешь оставить меня здесь! — в отчаянии воскликнула она. — Я люблю тебя. Как ты мог подумать, что я захочу остаться здесь? Как я могу допустить, чтобы дон Мигель прикасался ко мне?..

Ее голос оборвался, и она уткнулась лицом в грудь Конрада.

При этом шаль соскользнула с ее плеч, и она, оставшись лишь в тонкой шифоновой ночной рубашке, прижалась к нему.

— Если ты бросишь меня здесь одну, то я… я убью себя! Клянусь тебе! — горячо прошептала Камала, чувствуя, как по ее щекам катятся слезы. — Моя дорогая, моя любимая! — воскликнул Конрад. — Конечно же я возьму тебя с собой! Разве ты не знаешь, что я не смогу жить без тебя? Я сказал это лишь справедливости ради.

— Ты несправедлив, — пробормотала она. — Ты не понимаешь, как я люблю тебя!

Конрад на мгновение прижал ее к себе так сильно, что она едва не задохнулась.

— Хорошо, — сказал он. — Если нам суждено умереть, то мы умрем вместе. Если нам удастся бежать, то мы будем смотреть в будущее так же смело, как смотрим в лицо настоящему.

Камала подняла на него заплаканные глаза.

— Ты возьмешь меня? — взмолилась она.

— Непременно. Сегодня и на веки веков. Ты моя, и я тебя никуда не отпущу.

Он поцеловал ее, и Камала в очередной раз вознеслась к вершинам блаженства. Кровь стремительно побежала по жилам, и она поняла, что ничто, никто и никогда не сможет разлучить их.

Наконец она высвободилась из его объятий и, подняв с пола упавшую шаль, поспешила набросить ее на плечи. Ей было неловко оттого, что Конрад видел ее в одной ночной рубашке.

— Пора собираться. Хосефа скоро будет здесь, — тихо произнес он.

— Сеньор Квинтеро готов?

— Он не может бежать вместе с нами, — ответил Конрад. — Во-первых, он не умеет плавать, а во-вторых, пока мы были на прогулке, ему удалось уговорить одного из конюхов дать ему лошадь и стать его проводником.

— Так он собрался бежать по суше! — воскликнула Камала.

— Им придется преодолеть большое расстояние верхом, — ответил Конрад. — Внимательно изучив карты, сеньор Квинтеро обнаружил, что его близкие друзья из числа мексиканцев живут примерно в сотне миль отсюда. Местность гористая и кишит змеями, и нам остается лишь молиться, чтобы он благополучно добрался до места.

— Сеньор Квинтеро говорил мне, что в Мексике у него много высокопоставленных друзей, — призналась Камала. — Сумеет ли он вызволить из плена наших матросов?

— Именно этим он и намерен заняться, — ответил Конрад. — Правда, он не уверен, что слабое правительство, которому угрожает неминуемая революция, обладает большой властью над доном Мигелем, однако заставить его отпустить моряков-иностранцев оно сможет.

— Это, по крайней мере, дает хоть какую-то надежду, — сказала Камала.

— Наш друг сеньор Квинтеро, если пожелает, умеет добиваться своего. Уверен, что он сделает все, что в его силах.

— Наверное, ты прав, — согласилась с ним Камала.

— Пойду посмотрю, приготовил ли Спайдер все необходимое, — сказал Конрад.

С этими словами он шагнул к отверстию в стене и скрылся в соседней комнате. В следующее мгновение до слуха Камалы донеслись обрывки его разговора со Спайдером.

Через несколько минут дверь открылась, и в спальню вошла Хосефа с какой-то женщиной. Незнакомка выглядела столь необычно, что ее внешность произвела на Камалу неизгладимое впечатление.

Судя по ее темной коже, она была рождена от негра и мексиканки. Огромные глаза и грубые черты лица женщины странным образом притягивали к себе взгляд. Камала сразу поняла, кто это такая.

Незнакомка была одета в мексиканский костюм с несколькими разноцветными юбками и батистовой блузкой. На ее плечах лежала красная шаль, а голову венчал красно-золотистый тюрбан из парчи, придававший ее облику нечто экстравагантное и экзотическое.

Но самым необычным в ее облике было то, что на шее у нее висели сразу несколько десятков ожерелий из акульих зубов, ракушек, кораллов, серебра и костей, имевших, как предположила Камала, некое отношение к магии. Длинные цепочки сверкали роскошными жемчужинами и небольшими бриллиантами редких оттенков.

Запястья колдуньи украшали многочисленные браслеты, мелодично позвякивавшие при ходьбе, пальцы были унизаны кольцами.

— Добрый вечер, сеньорита, — понизив голос, произнесла Хосефа. — Как я и обещала, я привела к вам Зомбу.

Камала поклонилась.

— Я весьма благодарна вам, — сказала она и, протянув руку ясновидящей, добавила: — Позвольте сказать вам, сеньора, что я рада видеть вас и благодарю вас за то, что вы решили помочь нам.

— Моя кузина Хосефа сказала, что вы в опасности, — проговорила Зомба низким, чуть хриплым голосом, очень похожим на мужской.

Услышав его, из соседней комнаты через потайной ход вышел Конрад. Он подошел к женщинам и поцеловал руку Хосефы.

— Вы — наш добрый ангел-хранитель, — сказал он по-испански, медленно подбирая слова.

Хосефа игриво улыбнулась, явно польщенная его словами. В эти мгновения она была так хороша, что Камала в очередной раз испытала укол ревности. Затем Конрад протянул обе руки Зомбе.

— Вы — наша надежда и наше спасение, — произнес он.

"Как мудро он поступает, — подумала Камала, — говоря цветистыми, витиеватыми фразами, которые так обожают мексиканцы и испанцы".

Глаза Зомбы одобрительно блеснули.

— Все будет легко! Вы знаете это? — сказала ясновидящая.

— Мы знаем о трудностях, которые подстерегают нас, — ответил Конрад, — но надеемся, что с вашей помощью добьемся невозможного.

— Англичане ждут внизу, — вступила в разговор Хосефа. — Зомба отведет вас к ним. Никто не преградит вам дорогу, но, когда вы окажетесь в воде, мы уже больше ничем не сможем помочь.

— Я понимаю, — ответил Конрад. — Мы с сеньоритой готовы взять на себя весь риск.

— Девушки сейчас отвлекают стражников, — продолжила Хосефа. — Они остались довольны деньгами, которые вы им передали. Сейчас они угощают солдат вином.

— Ты добавила в вино то снадобье, которое я дала тебе? — спросила Зомба мужеподобным голосом.

Хосефа кивнула и пояснила Конраду:

— В вино добавлен настой кое-каких трав, от которого клонит в сон. Снадобье не очень сильное, и стражники заснут не сразу. Вино есть вино, и они ничего не заподозрят.