После этого Росс возвратился на Бахрейн, где получил телеграмму от турецкого губернатора Басры, с которым общался по поводу Зубары. Он просил его разыскать находившуюся в том районе турецкую канонерку «Искандарийа», и передать командиру судна распоряжение, чтобы тот проследовал в Зубару для восстановления там мира и недопущения никаких враждебных акций со стороны шейха Касима в отношении Бахрейна. Росс просьбу губернатора Басры выполнил. Турецкая канонерка стояла на рейде у мыса Ра’с Таннура. Получив указание генерал-губернатора Басры, командир канонерки тотчас же отбыл в Зубару, и добился установления перемирия между племенем бану на’им и его противниками. После всего происшедшего большая часть семейно-родовых кланов племени бану на’им решила уйти в Бида’а, и встать под защиту шейха Касима; другие перебрались на Бахрейн. Все происшедшее негативно отразилось на имидже и авторитете шейха ‘Исы среди племен Катара.

1878–1879 годы хронисты Бахрейна называют трудными и беспокойными. Бахрейнские торговцы страдали от пиратских действий на море племени бану хаджир. Имело место не менее десяти случаев нападений на бахрейнские суда, сопровождавшиеся их захватами и грабежами перевозимых на них товаров.

11 февраля 1879 г. разбойничья шайка из племени бану хаджир высадилась на побережье Бахрейна и разграбила небольшое село в 10 милях от Манамы — увела у жителей 200 овец. Один селянин во время стычки погиб.

Лорд Кренбрук, государственный секретарь английских колониальных властей в Индии, вынужден был признать, что усилия британцев по поддержанию «мира и тишины» в водах Персидского залива провалились, также как и попытки турок по сохранению мира на побережье Верхней Аравии.

Вскоре после морского газу пиратов из племени бану хаджир на Бахрейн шейх ‘Иса известил английского политического резидента о том, что он и сам мог бы ответить этому племени за учиненный набег, если, конечно, у англичан нет на то возражений. Резидент настоятельно рекомендовал ему не делать этого. Заявил, что Британская империя будет «зорко присматривать» за его интересами, и подобного рода пиратских акций в отношении Бахрейна впредь не допустит.

Надо сказать, что турки, несмотря на объявленную ими юрисдикцию Османской империи в водах Эль-Хасы и у побережья Катара, никаких действий по недопущению там актов пиратства не предпринимали. Английский политический резидент в Персидском заливе полковник Росс и британский генеральный консул в Багдаде полковник Майлс считали, что бездействие турок объяснялось их заинтересованностью в пиратстве в тамошних водах, ибо это отрицательно сказывалось на имидже Англии как защитнице безопасности морского судоходства в Персидском заливе и гаранте безопасности Бахрейна.

Накалу напряженности в той части Персидского залива способствовал и разразившийся тогда конфликт между Абу-Даби и Катаром по вопросу о принадлежности ‘Удайда, что на Восточном побережье Катарского полуострова.

Ко всему прочему, в апреле 1879 г. П. Робертсону, помощнику политического агента в Басре, стало известно о намерениях турецкого генерал-губернатора открыть на Бахрейне угольное депо и назначить туда представителя пароходной компании, который на самом деле вплотную занялся бы вопросом по склонению населения Бахрейна к обращению к Порте за протекторатом. В июне полковник Росс заручился обещанием шейха ‘Исы насчет того, что без консультаций с ним никаких решений по данному вопросу он принимать не будет, и действовать самостоятельно, без учета его рекомендаций не станет.

Бывая в 1879 г. по служебным делам на Бахрейне, встречаясь и беседуя с шейхом ‘Исой и его братом шейхом Ахмадом, полковник Росс уловил с трудом скрываемое ими раздражение. Вызвано оно было тем, что англичане как сами не смогли договориться с турками насчет того, чтобы пираты из подвластного им племени бану хаджир выплатили роду Аль Халифа репарацию за грабеж, учиненный во время набега на одно из сел Бахрейна, и пролитую там кровь, так и не дозволили сделать это бахрейнцам.

В марте 1880 г. турки еще раз обратились к шейху ‘Исе с запросом (через капитана их судна, направленного со специальным заданием в Манаму) насчет передачи в их распоряжение складского помещения в порту для хранения угля. Несмотря на заявление шейха ‘Исы о том, что он придерживается взятого на себя в июне 1879 г. обязательства не дозволять туркам учреждать на островах архипелага угольного депо, англичан не покидали подозрения о его тайных контактах с турками. Подозрения эти еще больше усилились, когда 5 ноября 1880 г. их тайный агент на Бахрейне донес о переговорах, ведущихся турками по данному вопросу с шейхом ‘Исой через его брата шейха Ахмада. Агент сообщал, что посредником в них со стороны турок выступал некто Муджибил аз-Зухайр, турецкий подданный, проживавший на Бахрейне под видом торговца. Отмечал, что и шейх Ахмад, и сам шейх ‘Иса относились к нему с подчеркнутым уважением, и что тот часто бывал в доме шейха Ахмада.

Беспокоили британцев и сведения, поступавшие от их агентов в Катаре, о приготовлениях к набегу на Бахрейн (ориентировочно в декабре 1880 г.) Насира ибн Мубарака. Агенты докладывали, что прибыл он в этих целях в Катар еще в июне 1880 г., и поселился на Восточном его побережье, в Хор Шакике. Аналогичные сведения получал от своих лазутчиков из племени бану на’им и шейх ‘Иса. Планы Насира ибн Мубарака расстроили, что интересно, сами катарцы. Когда в начале декабря 1880 г. он посетил приморские поселения Рувайс и Абу Дулуф, дабы обзавестись там парусниками, а если потребуется, то и людьми для набега, то обнаружил, что парусники затоплены. Дело в том, что жители тамошних мест состояли в дружественных отношениях с правителем Бахрейна, получили от него чрезвычайно важную для них финансовую помощь, и ссориться с шейхом ‘Исой никак не хотели. Так, не реализовав задуманного, Насир со своими сторонниками вынужден был отодвинуться вглубь Катарского полуострова. Немалое значение в принятии им такого решения сыграло и появление у побережья Катара британской канонерки, отправленной туда политическим резидентом 4 декабря 1880 г.

Угроза набега миновала. 21 декабря на Бахрейн прибыл полковник Росс. Принимая во внимание деятельность турок в Северо-Восточной Аравии, их нескрываемые планы по обретению Бахрейна и Кувейта, равно как и активизировавшиеся действия Франции и Российской империи в зоне Персидского залива, Англия, дабы установить свой абсолютный контроль над Бахрейном, заключила с ним еще одно соглашение (22 декабря 1880 г.). В соответствии с этим документом, правитель Бахрейна связывал себя и своих преемников-наследников обязательством не вступать, не обсудив прежде с английским политическим резидентом, ни в какие переговоры с третьей державой; не допускать к себе, без согласования данного вопроса с Англией, торговых и иных представителей европейских держав; не давать разрешений на учреждение на своей территории дипломатических и торговых представительств (за исключением английских) и на открытие угольных станций для снабжения топливом иностранных (неанглийских) судов. По всем сколько-нибудь важным вопросам внутренней и внешней политики правитель Бахрейна обязался впредь непременно консультироваться с британским правительством через его официальных представителей в Персидском заливе.