Бансабира кивком велела Гистаспу осмотреть сверток, а сама кошкой приблизилась к ставням, прижимаясь спиной к стене. Гистасп развернул брошенную голову, сдержал рвотный позыв и, приподняв за волосы, показал Бану. Серого лица не узнавал никто.

Маатхас помрачнел окончательно. Бансабира перехватила нож удобнее, чтобы наверняка, с одного удара, всадить в гортань — спереди или сбоку.

И даже успела поймать момент, когда звук её дыхания слился с чьим-то еще.

Отчаянно знакомым дыханием и запахом кожи.

Мужчина забрался на окно, подтянувшись и закинув на проем ногу. Собрался в мгновение ока и спружинил на каменные плиты пола. В проеме окна мелькнул трос, видать каким-то образом закрепленный на парапете выше. Должно быть, Вал все предусмотрел.

Бансабира стояла, не шевелясь. Казалось, даже сердце в её груди затихло не на шутку. Только когда Маатхас, опомнившись, шикнул «Бану!», танша опомнилась и кинулась перед ним, загораживая незваного гостя.

Тот был укутан в воинское одеяние, схожее с формой Храма Даг, но все-таки отличное от неё. Голова путника была покрыта такой же черной повязкой, а еще одна до самых глаз скрывала лицо.

— Бану, — обескураженно выдохнул Маатхас, но Бансабира вместо ответа обернулась к гостю. Надень он хоть что, даже обмотайся цельным шатром, она узнала бы его безошибочно. Судорожно вздохнув, Бансабира обняла мужчину одной рукой. Незнакомец отреагировал молниеносно, ответив тем же, склонился лицом к танскому плечу. По тому, с каким упоением он втягивал запах госпожи и с каким остервенением сжимал в объятии, было очевидно, как долго оба ждали этой встречи.

— Бансабира, — «да что же происходит в твоей жизни?!» — мысленно проорался Сагромах.

Это отрезвило.

Бану, заерзав, высвободилась из объятий, отступила на полшага, а потом с силой толкнула гостя в грудь.

— Где тебя носило столько времени?!

— Хм, в двух словах не расскажешь, — отозвался гость, и теперь этот голос узнал и Гистасп.

— Так ты жив, Юдейр, — самоочевидно проговорил генерал. Названный стащил с головы обе повязки и демонстративно глубоко вздохнул. Всегда ухоженный, сейчас он выглядел всклокоченным, как загнанный зверь.

— Ты, к моему удивлению, тоже, Гистасп.

Узнав, что перед ним Юдейр, Маатхас невольно вздрогнул: он прекрасно помнил немного напуганного и слегка заносчивого мальчонку, который повсеместно кланялся танше и был предельно вежлив со всем старшим командованием.

— Ну что ты, если нашей госпоже хватает терпения сносить одного из нас, то жив и второй. Грехи у нас общие, — с легким изяществом поехидничал Гистасп.

— Я спросила, где ты был, Юдейр?! — гаркнула Бану, напоминая о себе. — Я пол-Ласбарна исколесила…

— Да-да, он говорил, что вы искали меня, тану. Гор, — уточнил сразу, как увидел перемену в лице тану.

— Снова он.

— В компании кучки головорезов он разграбил одну из солевых шахт, куда меня едва-едва пригнали рабом, — без запинки солгал Юдейр. — Мне не сняли серьгу, не знаю, как так свезло. Он признал её, ну а дальше, слово за слово… В конце концов, я же переписывался с ним время от времени вместо Рамира, чтобы наверняка удерживать поводья разведки.

Тысяча мыслей пронеслась в голове танши.

— Так, — отогнала она их все, чтобы обдумать или спросить чуть позже. — Перво-наперво, чья это голова? — ткнула пальцем за спину, где Гистасп, сидя на полу и сдерживая рвотные позывы, заворачивал обратно дарованное Юдейром подношение.

Последний ловко прояснил ситуацию:

— Без понятия.

— Что? — Маатхас побледнел от абсурда. — То есть это такой приветственный жест, что ли? — вся его галантность и воспитанность вдруг развеялись под натиском необъяснимых обстоятельств.

— Я, возвращаясь, много времени просидел в кустах вдоль дорог. Пограбил, — честно и самодовольно сообщил Юдейр совершенно не похожим на себя тоном. Видел же прекрасно, как изводится Бану, ожидая его рассказ, но намеренно не торопился. — В южных приграничьях вашего танаара, госпожа, на дороге к Раггарам увидел этого вот, да и подстрелил. На плече у него была белая повязка парламентера и камзол с гербом Каамалов, и я справедливо подумал, что никто в Пурпурном чертоге, во всяком случае, еще полгода назад, не стал бы иметь дел с Золотым домом, к тому же через людей Льстивого Языка. Вы, кстати, знаете, что у вас там крайне неспокойно? — вдруг посуровел Юдейр. — Я даже в какой-то момент подумал, что, может, вы как раз знаете, и потому послали этого олуха с письмом каким. Поэтому, когда понял, что намертво — я ему под гортанью пробил — решил привезти голову. Чтобы если что важное, вы были в курсе. Если надо, мои ребята доставят наверняка.

Юдейр зашелся красноречием и никак не затыкался, словно не замечая, как меняется лицо Бансабиры.

— Между прочим, — внезапно опомнился Юдейр, — скажите спасибо Праматери, что как-то мне удалось отнять на дороге приличный двуручник, а то я бы в жизни эту голову не приволок. А тащить тело, даже имея лошадь, значит, замедлится.

— Лошадь? — уточнил Маатхас.

— Я воспользовался его же, правда пришлось оставить в городе, чтобы подобраться к чертогу более или менее незамеченным. Спасибо, — вдруг обронил блондин, взглянув на генерала. — На патруле парапета сегодня когорта ребят под рукой знающего человека. Я взобрался без помех. Вот, — Юдейр достал из-за пазухи выкраденное у покойного гонца Каамалов письмо для Аймара и протянул Бансабире.

— Чуть позже, по дороге к чертогу, я кстати встретил еще одного гонца и тут тоже стрелял наверняка, мало ли. Но это оказался Ри, — Юдейр оглянулся на Бану. — Думаю, вы понимаете…

Бансабира отошла от разведчика. Глубокая складка залегла промеж бровей. Надолго повисла пауза.

— Понимаю, — медленно кивнула танша. — Но страшно зла, — зашипела Бану. — Ри совсем не заслужил умереть от руки соратника, и к тому же без возможности защитить свою жизнь.

Юдейр прокашлялся, нахмурился, не зная, как объясниться.

— Тану, простите, пожалуйста. Я и подумать не …

— Куда ты дел тело? — строго спросила женщина.

— Ну как куда, — Юдейр вдруг замямлил.

— Куда?

— Сбросил на окраине леса.

— Стало быть, его уже разодрали и растащили, — вздохнула Бану. — Далеко от чертога?

— Не очень, — прикинул Юдейр.

Бансабира молча кивнула, зашагав по покою туда-сюда. В голове колотило в один висок и давило глаза. Ей определенно надо поесть и поспать.

Танша остановилась у стола.

— Гистасп, перво-наперво, скажи, пусть принесут еды. Потом найди Лигдама, и идите вдвоем к Тахбиру. Лигдам заберет и приведет ко мне Гайера, по дороге отыскав Раду, а ты поговоришь с Тахбиром и Итами. Сначала сделай все, как полагается, и повежливей. Затем скажи, чтобы зашли ко мне, я улажу остальное. Сам тем временем передашь управляющему, чтобы немедленно начинал подготовку к свадьбе. Начать нужно с приглашения жреца. Са, — обернулась на возлюбленного, — двери в ближайшем храме всем открыты. Может Хабур это устроить?