Но Майла легким движением отклонилась в сторону, и его пальцы поймали пустоту. От этого ярость в его глазах загорелась с новой силой. Теперь в ход пошли кулаки. Атис сам не заметил, как изловчился поймать девушку. И, заломив ей руки за спину, повернуть к себе лицом.

Майла не сопротивлялась. Она чувствовала его силу, его жажду доказать свое превосходство. Этот огромный мужчина держал её в объятиях и, казалось, вот-вот сломает ей руку. Но она не сопротивлялась… Потому что знала. Стоит ей только начать, и она, перышко по сравнению с этой скалой, без труда опрокинет его на пол, а если надо, при желании, одним или двумя едва заметными движениями заставит замолчать навечно. Ведь это так легко – убить человека! Столько уязвимых точек! Столько оголенных мест, где не потребуется сила. Маленький нажим, рывок – и все кончено.

Поэтому Майла стояла и не сопротивлялась. Она была слишком зла, чтобы сражаться. И слишком хорошо понимала последствия.

Вдруг что-то изменилось.

Пока мысли Майлы искали силы, чтобы заглушить нахлынувшую на сознание агрессию и удержать руки от смертоносных ударов, произошло изменение.

Майла удивленно взглянула на своего обидчика. Глаза Атиса очень вдумчиво смотрели на неё сверху вниз. А потом их застелила поволока. Проскользнули отголоски памяти, а может, показался краешек потаенного, того, что было спрятано в самом сокровенном уголке души?

Она не поняла как, но его губы уже жадно впивались в её. Долгим, томительным поцелуем он почти лишил возможности дышать. Голова закружилась. Тысячи, нет, миллионы рецепторов и нервных окончаний вспомнили нечто былое! В кровь впрыснулись десятки химических веществ. Это было сродни эйфории и беспамятству…

Она могла ударить его, обозвать или проявить хоть как-то чувства. Именно они нужны были ему больше всего! Но Майла молча отстранилась. Руки Атиса безвольно повисли по бокам.

– Прости! – прошептали его глаза, а руки потянулись к её такому спокойному, до боли спокойному, лицу.

Легкая улыбка тронула губы Майлы. Только губы. Взгляд остался по-прежнему невозмутимым и…

Атис не хотел этого признавать. Он не хотел замечать в её взгляде маленьких льдинок, что в мгновение ока могли превратиться в айсберг. Его Майла не такая!

– Майла, – прошептал он. – Мы могли бы все…

Из дверей послышалось легкое покашливание. Там, полуприкрыв глаза, стоял Отулл.

– Извините, не распознал. Но если есть семейные… Возможно предоставить отдельную комнату… – проговорил предводитель Северных людей.

Майла и Атис, словно очнувшись от секундной слабости, вздрогнули и тут же отскочили друг от друга.

– Нет! Все не так! – в один голос воскликнули оба.

– Я пришел сообщить, что радиопередачи возобновились. По всей видимости, причиной тому были сезонные бури. Но теперь ваш Дом Зеленых Полей вышел на связь. Мои операторы сообщили о вашем благополучном прибытии… А там… все по-прежнему…

Майла и Атис переглянулись, и между ними словно опустилась незримая, но оттого не менее прочная, стена.

– Надо сообщить о себе родным, – произнесла Майла.

Но Атис понял и другое значение. Майла не простила, Майла не могла простить предательства. Да и он сам…

Атис опустил голову.

Их новое убежище принесло с собой странное ощущение силы, надежды, уверенности, забытья… Они словно оторвались от того, от чего бежали. На миг позабыли горести, беды… Несколько часов они жили мыслями о будущем. Но в жизни ведь так не бывает… Прошлое всегда рядом. Это часть нас – сегодняшних. Одних оно тяготит, другим придает силы. Все зависит от того, что мы делаем в настоящем. Вот такая прочная и нерушимая связь.

А Атиса она мучила, как незаживающая рана, как выдранный кусок тела, брошенный на съедение шакалам его бессилия. Только он не имел права так думать. Это было его решение. Только его! И потому он не думал. Он только понуро кивнул и пошел делать то, что должен был.

Сон принес облегчение. Майла открыла глаза и впервые за несколько недель путешествия почувствовала, что выспалась. На столе стоял кувшин с молоком, рядом лежали душистые печенья, а сбоку виднелся клочок бумаги:

«Ушла в медцентр. Поболтала с домом. Все наши в здравии. Никого не забрали.

Ты так крепко спала, что я не решилась будить. Как проснешься, присоединяйся. Говорят, ничего страшного. Даже польза есть. Будут давать витамины. Вив».

Майла улыбнулась и неспешно пошла в душ. Такая роскошь у Северных людей находилась в каждой жилой комнате. Майла с восторгом понюхала ароматное мыло. Изумительно! Такой запах она вдыхала впервые. Что-то очень близкое и вместе с тем неведомое. Словно мыло пахло медом и молоком, а потом крайними нотками уходило в снежное небо!

Рядом с мылом стояла баночка с мазью. Майла взяла её в руки и прочитала.

«Наносить на потрескавшиеся и обмороженные участки кожи».

Девушка еще раз улыбнулась и посмотрела на свое отражение. Её кожа явно нуждалась в уходе. Губы ссохлись и потрескались, скулы выглядели не лучше, а про руки и вообще говорить нечего! Они больше походили на птичьи лапки, чем на пальцы девушки.

Мазь приятно легла на кожу и окутала чувством тепла и жизни.

Через несколько минут полная сил и энтузиазма Майла спешила по коридору. К её приходу медицинская лаборатория оказалось почти пуста.

– Ушли на ужин, – хрипловатым голосом пояснил человек в голубом хитоне и маске. – Вы одна из последних остались. Проходите сюда.

И он указал на большой серебристо-белый агрегат, напоминающий лежащую трубу на ножках с выдвигающейся кушеткой.

– Ничего не бойтесь. Просто лягте и расслабьтесь. Больно не будет.

Майла послушно выполнила указания. Тон, каким говорил Северный человек, оказывал умиротворяющее воздействие и внушал доверие.

Тело Майлы на кушетке ученый поместил в трубу, снаружи осталась лишь одна голова. Послышалось едва различимое гудение.

– У вас очень крепкий скелет, – с удивлением заметил ученый и дальше забормотал себе под нос. – На удивление крепкий… Редко встречается подобный химический состав. После тех… Давно не видел таких показателей. От силы раза четыре или пять за всю практику… Рад, рад… Значит, природа решила вернуть все на круги своя…

– Что Вы имеете в виду? – воскликнула Майла с едва скрываемым интересом. – На какие «круги своя»?

– Я ученый, люблю много говорить, – ответил северный ученый, и его глаза сузились в щелочки, словно он улыбался под маской. – Просто фраза… Одна из ничего не значащих фраз…

Агрегат выпустил Майлу обратно. И не успела кушетка остановится, девушка уже вскочила на ноги и с любопытством уставилась на немолодого мужчину.

– Так не бывает, – улыбаясь, заметила Майла, – ученые не говорят пустых фраз!