— Фёдор Иваныч, — обратился к нему Лёня.

— Чего? — ответил сопровождающий.

— А я вот всё думаю…

Лёня как-то виновато усмехнулся.

— Мысль глупая, конечно…

— Валяй, — разрешил сопровождающий. — Я на глупые мысли не обижаюсь. Чего обижаться? Глупые — не люди разве? Им тоже думать надо.

— Да я вот думаю… Вы в бочку заглянули? На тело? Когда лить начали?

— Нет, — Иваныч вздрогнул и отмахнулся. — Глаза ещё сожжёшь. Избави меня, как говорится… Не стал, в общем. Да и чего там смотреть? Что я тебе, живодёр что ли?! И так дерьмо какое-то по ночам снится, покоя нет. А тут ещё…

И Иваныч, вздохнув, отвернулся к окну.

21 сентября, 1994, среда, 11.20, Таллинн

Вальтер положил трубку и с торжествующим видом посмотрел на собеседников.

— Ну, господа, что я говорил?

— Что ты говорил? — переспросил его Гуннар.

Вальтер постучал кончиком ручки по обложке ежедневника.

— Прав был Иисус из Назареи! Пророки всегда только в чужих отечествах. Но не в своём!

— Вальтер, пожалуйста, поконкретней, — прервал его Юри. — Проповеди я пойду слушать в Олевисте. Как-нибудь потом, когда будет возможность. Что тебе сообщили?

— Представьте себе, — сказал Вальтер, — наш общий друг Мартин Эйхорн рекомендует нам своего московского партнёра, который прибыл в Таллинн с целым пакетом весьма интересных предложений. Он готов встретиться с нами в ближайшее время и самым подробным образом рассказать нам о своих планах по ведению совместного с нами бизнеса. Похоже, пару мешков с манной небесной он нам преподнесёт. Но, господа! Самое главное я приберёг на десерт. Отгадайте, как зовут нашего московского гостя. Ну?

— Вальтер, не хотелось бы тебя разочаровывать, — вкрадчивым голосом ответил Юрии. — Тебе, наверное, хотелось бы огорошить нас неожиданным сообщением…

— Ничего подобного! — возразил Вальтер.

— …Тем не менее, — продолжал Юрии, — я попробую отгадать. Этого господина зовут Владимир Лебедев. Я угадал?

— Какая проницательность! — с шутливым испугом воскликнул Вальтер.

Потом, разом посерьёзнев, выдвинул ящик письменного стола, достал чёрную кожаную папку с документами и положил её на стол.

— Юри, — сказал он, открывая замок папки, — Гуннар сделал свою работу. Но без твоей помощи характер операций русских был бы для нас не ясен до конца. Как ситуация с «Рогервиком»?

— К сожалению, пришлось эвакуировать информатора, — ответил Юри. — Русские оказывают довольно жёсткое и грамотное противодействие. Информатор расшифрован.

— Но агентурную группу русских удалось нейтрализовать? — уточнил Вальтер.

— Удалось, — согласился Юри. — Но одна ли она? И не будет ли в ближайшее время создана другая? Мы потеряли шанс на ведение долговременной агентурной игры. Кроме того, можно было бы (со временем, конечно) отработать каналы по передаче дезинформации русским. Наши партнёры могли бы оказать нам весьма серьёзную поддержку…

— Хорошо, Юри, — успокоительным тоном произнёс Вальтер. — Можно долго перечислять утерянные возможности, но главное сейчас не это. Я хочу спросить тебя… Да, и тебя тоже, Гуннар. Хочу спросить вас обоих: стоит ли идти на контакт с Лебедевым? Не спешите с ответом. С одной стороны, они явно хорошо информированы о наших каналах поставок. И имеют список наших потенциальных покупателей. С другой стороны, они…

— Банда, — жёстким тоном прервал его Гуннар. — Вальтер, я не понимаю тебя. Более того, я удивлён и возмущён до глубины души. Ты сам читал мне когда-то лекцию о нравственности в политике. В этой комнате единственный публичный политик — ты. Я чиновник, Юри — полицейский служака. Поясни нам, служакам и чиновникам, о чём же можно разговаривать с людьми, которые сначала использовали потенциал спецслужб и свои контакты фактически для ведения шпионажа, а потом легко и просто перешли к самому отпетому бандитизму? О чём разговаривать с людьми, которые за несколько дней пребывания в Эстонии пролили вёдра, если не бочки крови? Юри, возможно, я преувеличиваю, и, если это так, то поправь меня. Но скажу вам, что сам контакт с этими людьми может быть использован ими же в качестве компромата. Так?

— Гуннар, ты не ошибаешься, — согласился Юри.

— Таким образом, — продолжал Гуннар, — контакт с ними опасен и бесперспективен. Таково моё мнение.

— Опасен — возможно, — сказал Вальтер. — А вот насчёт бесперспективности я бы поспорил.

— И что от них можно получить, кроме порции угроз и оскорблений? — спросил Гуннар.

— Безопасность, — ответил Вальтер.

Гуннар удивлённо переглянулся с Юри.

— Вот здесь, — Вальтер ткнул пальцем в папку, — здесь их слабое место. Фактически Лебедев сейчас вынужден играть с открытыми картами. Даже с учётом проблем с информатором, мы всё-таки смогли получить результат при работе по плану «Рогервик». Нам известна направленность интересов русских, их возможности по контр-игре, а так же условия сделки, которые они для нас приготовили. И, кроме того, мы всё-таки лишили их оружия…

— Не совсем, — поправил его Юри. — В связи с гибелью Топоркова выплаты были прерваны и мы смогли получить на склады наших доверенных лиц только часть товара. Оставшаяся часть может перейти под контроль фирм, связанных с группой Лебедева. После смерти Топоркова руководство холдинга деморализованы и, по нашим данным, уже активно прессуется предпринимателями, связанными с Лебедевым. Скорее всего, они предпочтут получить символические отступные и избавиться от товара как можно скорее. Он им руки жжёт.

— Может быть, перекупить? — предложил Гуннар.

— Теперь они побоятся пойти с нами на контакт, — ответил Юри. — Ребята из Москвы их здорово запугали. К тому же пригрозили полностью перекрыть поставки из России. Так что холдинг пойдёт на контакт с ними, а не с нами. Это точно.

— Тем более! — воскликнул Вальтер. — У нас просто нет выбора. Надо идти на контакт. Деньги надо предлагать не холдингу, а Лебедеву. Именно ему, потому что он получит контроль над холдингом.

— Да, — заметил Гуннар. — Собственно, именно это ему и надо. Не слишком ли много чести для бандита?

— Честь? — Вальтер печально вздохнул. — Ты прав, Гуннар. Чести много. Чересчур. Но можем ли мы обеспечить безопасность наших сограждан иным способом?

— Будем платить за безопасность? — спросил Гуннар. — И долго будем платить? К чему вообще тогда сопротивляться, вести расследования всех их мерзостей, следить за ними, выявлять их агентуру, сообщников, исполнителей? Не проще ли сразу назначить господина Лебедева ответственным за безопасность Эстонии и года на два уйти в глубокое подполье? А потом вернуться и обнаружить стерильно очищенное государство с чётко выстроенной бандитской иерархией? Куда уж проще, чем бороться за независимость, пытаться спасти свою страну, свой народ. Свою честь, в конце концов!