Стоило нашим губам соприкоснуться, как я поняла с искренней и пронзающей уверенностью, что готова была ждать его целую вечность. Мал отодвинулся, и я распахнула глаза. Он поднял руку в перчатке и положил ее мне на щеку, изучая меня взглядом. Затем я заметила уголком глаза какое-то движение.

– Мал, – выдохнула я, заглядывая ему за плечо, – оглянись.

Из-за деревьев вышли белые животные, грациозно сгибая шеи, чтобы пощипать траву на краю снежной поляны. В середине стада Морозова стоял огромный белый олень. Он взглянул на нас величественными черными очами, и его серебристые рога засветились в тусклом свете. Мал резко достал лук из рюкзака.

– Алина, я его обездвижу. Но убить должна ты.

– Подожди, – прошептала я, кладя руку ему на плечо.

Олень медленно пошел вперед и остановился в паре шагов от нас. Я видела, как вздымались и опускались его бока, как раздувались ноздри, как поднимался в морозный воздух пар от его дыхания. Он наблюдал за нами темными, подернутыми влагой глазами. Я сделала шаг в его сторону.

– Алина! – прошептал Мал.

Олень не двигался, ни пока я приближалась, ни даже когда положила руку на его теплую мордочку. Его уши слегка подергивались, а от кожи исходило молочно-белое сияние. Я подумала обо всем, чем нам с Малом пришлось пожертвовать, чем довелось рисковать. О неделях в поисках стада, о холодных ночах, о жалких днях в бесконечной дороге… и поблагодарила за все это. Я была рада находиться здесь и проживать эту морозную ночь. Рада, что Мал был со мной.

Я посмотрела в темные глаза оленя и почувствовала почву под его твердыми копытами, сосновый запах в его ноздрях, уверенное биение его сердца. И поняла, что не буду той, кто закончит его жизнь.

– Алина, – насторожено пробормотал Мал, – у нас мало времени. Ты знаешь, что делать.

Я покачала головой. Не могла оторвать взгляд от оленя.

– Нет, Мал. Мы найдем другой способ.

Послышался тихий свист, за которым последовал глухой удар, когда стрела нашла свою цель. Олень взревел и встал на дыбы, на его груди красовалась рана. Затем он рухнул на передние ноги. Я попятилась, а все стадо рвануло в лес. В ту же секунду Мал оказался рядом со мной с луком наготове. Поляна наполнилась опричниками в угольно-черном обмундировании и гришами в красных и синих кафтанах.

– Тебе стоило к нему прислушаться, Алина, – донесся из теней звонкий и безразличный голос. Дарклинг вышел на поляну с мрачной улыбкой на губах, его черный кафтан разлетался за спиной, напоминая чернильное пятно на снегу.

Олень завалился набок, тяжело дыша, и закопался в снег. Его черные глаза расшились от паники. Я почувствовала, как Мал задвигался. Он нацелился на оленя и выпустил стрелу, но тут вперед выступил Шквальный в синей мантии и взмахнул рукой. Стрела качнулась влево и упала в снег, не причинив никому вреда.

Мал потянулся за следующей, но в тот же миг Дарклинг выпустил черные ленты мрака, подернутые рябью. Я вскинула руки, и из моих пальцев полился свет, с легкостью уничтожая тьму. Но это была лишь диверсия. Дарклинг повернулся к оленю, поднимая руки в очень знакомом мне жесте.

– Нет! – прокричала я и, не задумываясь, кинулась перед животным. Закрыла глаза, ожидая, когда же меня разрежет пополам, но Дарклинг успел отвернуться в последний момент. Дерево за мной сломалось с громким треском, из разлома полились щупальца мрака. Дарклинг пощадил меня, и тем самым пощадил оленя. Парень перестал изображать напускное веселье и хлопнул в ладоши, из которых появилась огромная стена тьмы, поглотившая нас целиком. Я действовала незамедлительно. Свет расцвел пульсирующим светящимся шаром, охватывая меня с Малом и сдерживая мрак за его пределами, ослепляя наших противников. Мы были в безвыходном положении. Они не видели нас, а мы не видели их. Тьма закружилась вокруг пузырька света, пытаясь пробиться внутрь.

– Впечатляет, – сказал Дарклинг, казалось, его голос доносился до нас откуда-то издалека. – Багра слишком хорошо тебя вышколила. Но твоих сил все равно не хватит, Алина.

Я знала, что он пытается отвлечь меня, и проигнорировала эти слова.

– Ты! Следопыт! Уверен, что готов умереть за нее?

Выражение лица Мала не изменилось. Он стоял с луком наготове и натянутой тетивой, медленно поворачиваясь кругом и прислушиваясь к голосу врага.

– Какой милой сцене мы невольно стали свидетелями, – рассмеялся тот. – Ты уже рассказала ему, Алина? Знает ли этот мальчишка, с какой прытью ты готова была мне отдаться? Ты рассказала ему о том, что я показал тебе в темноте?

Меня охватил стыд, и светящийся шар дрогнул. Дарклинг ухмыльнулся. Я оглянулась на Мала. Его челюсть была крепко сжата, и от него исходили потоки ледяного гнева, как в день зимнего пира.

Я почувствовала, что моя хватка ослабевает, и начала цепляться за него в попытке сосредоточить свою мощь. Шар засиял с новой силой, но я понимала, что достигла границ своих возможностей. Темнота начала просачиваться сквозь грани пузыря, как чернила. Оставался только один вариант. Дарклинг был прав: моих сил не хватит. И другого шанса нам не представится.

– Сделай это, Мал, – прошептала я. – Ты знаешь, что должно произойти.

Тот окинул меня полным паники взглядом и покачал головой. Тьма нахлынула на стенки шара. Я слегка пошатнулась.

– Быстрее, Мал! Пока не стало слишком поздно!

Одним быстрым движением парень отбросил лук и потянулся за ножом.

– Сделай это, Мал! Сейчас же!

Его рука дрожала. Я чувствовала, как моя сила убывает.

– Не могу, – отчаянно выдохнул он. – Не могу.

Он выпустил нож, и тот бесшумно упал в снег. Тьма охватила нас. Мой друг исчез, и поляна вместе с ним. Я окунулась в удушающую черноту. До меня донесся крик Мала, и я пошла на его голос, но тут чьи-то сильные руки схватили меня с обеих сторон. Я яростно отбивалась, пытаясь высвободиться из их хватки. Мрак начал рассеиваться, и я поняла, что все кончено.

Меня держали два стража Дарклинга, а Мал дрался с двумя другими.

– Не шевелись, или я убью тебя на месте, – прорычал на него Иван.

– Оставьте его! – крикнула я.

– Ш-ш-ш, – Дарклинг подошел ко мне, прижав указательный палец к губам, изогнувшимся в дразнящей ухмылке. – Тише, или я позволю Ивану убить его. Медленно.

Слезы полились по моим щекам, замерзая от морозного ночного воздуха.

– Факелы, – сказал он. Я услышала шорох кремня, и два факела возгорелись пламенем, освещая поляну, солдат и оленя, грудой лежащего на земле. Дарклинг достал огромный нож из-за ремня, и свет огня отразился на стали гришей.

– Хватит тратить время попусту, – он шагнул вперед и без лишних слов перерезал оленю горло. Кровь полилась на снег, окропляя снег вокруг оленя. Я наблюдала, как жизнь уходит из темных глаз животного, и моя грудь вздымалась от громких всхлипов.