Аналогично обстоит дело и с легендарным «Ледовым побоищем», которое изучать нужно не так, как в школе, а по-научному, то есть всесторонне, начиная с летописей. А вот теперь настало время рассказать о нем словами одного из английских историков, а именно Филлиса Джестайса, который является одним из авторов книги «Великие сражения крестоносцев 1097–1444», опубликованной в России издательством «ЭКСМО». Затем появилась книга Дэвида Николя «Битва на озере Пейпус», но ее рассматривать особого смысла нет. Дело в том, что он все, что об этой битве было известно, просто свалил в одну кучу. И факты, и домыслы. И вышло так, что там и монголы скачут, и немцы тонут, словом, все как в басне Михалкова «Слон-живописец».

А вот Филлис написал интереснее. Поэтому-то и стоит познакомиться с его работой поближе, ведь это наша история в том виде, в каком ее… видят за рубежом!

В Прибалтике жили последние нехристианские народы Европы. Крестовые походы в Восточно-Прибалтийском регионе в XII столетии по большей части оставались малоэффективными, особенно по причине сложности удержания захваченной земли. Таким образом, в XIII в. выработалась новая политика: папство вознамерилось приложить все усилия для формирования в Прибалтике «церковного государства», которым правили бы епископы и папские легаты под общим руководством Рима. Однако на пути у пап стояли две важные силы. Первое: в регионе чувствовалось сильное влияние православного христианства. Второе: несходство побудительных мотивов к действию среди западных крестоносцев и отсутствие единства их устремлений с целями папства. Православные христиане Руси не хотели принимать римского духовного главенства, а потому представлялись на западный взгляд схизматиками, которые препятствовали обращению в католичество жителей Прибалтийского региона. Что, вероятно, куда более важно, западным купцам и сеньорам военных дружин русские представлялись опасными соперниками в деле освоения местных ресурсов. Два этих фактора проявились с особой значимостью примерно около 1240 г., противоречия достигли кульминации и завершились поражением крестоносцев на Чудском озере в апреле 1242 г.

На исходе 1230-х гг. папский легат Гильельмо ди Модена приступил к проповеди Крестового похода и создал западную коалицию против Новгорода. Последний представлял собой в то время величайшее из русских государств – столь крупный, по североевропейским меркам, центр торговли, что его часто называли Господин Великий Новгород. Если какое-то объединение и могло оспаривать первенство Запада и сдерживать его экспансию в Прибалтике, так это, безусловно, Новгород.

В конце 1230-х и в начале 1240-х гг., как бы там ни было, по Руси опустошительным валом прокатилось монгольское нашествие. Многие русские княжества пали, а Новгород, хотя и не подвергшийся разгрому, должен был в итоге признать монгольский сюзеренитет. Таким образом, казалось, что время для нападения Запада на Новгород было выбрано правильно. Момент выглядел привлекательно: ничто как будто бы не мешало победить этих гордых и влиятельных горожан – восточных христиан – и принудить их к подчинению.

Усилия Гильельмо ди Модена поднять западное воинство на Крестовый поход увенчались значительным успехом в известной мере потому, что короли Швеции и Дании пытались как-то продвинуться в восточном направлении, а потому «Крестовый поход» очень подходил им как способ маскировки собственных устремлений под благочестивые деяния, а также как средство привлечения – помимо достижения духовных наград – финансовой помощи. Одним словом, они могли легко сзывать под знамена экспедиции добровольцев со всей Европы не как государи в своих странах, а как наднациональные радетели за общее дело.

Крестоносцы из кинофильма «Александр Невский» с «ведрами» на голове

В Советском Союзе Александр Невский сделался популярным героем, а его победы широко использовались пропагандой во время Второй мировой войны. Объясняется такое положение дел тем, что подвиги свои Александр совершал очень давно, когда в России еще не правили цари, но главным образом причина в том, что князь успешно отразил натиск германцев с Запада.

Ни одна картина не сравнится с кинолентой Сергея Эйзенштейна, ставшей киноклассикой на все времена. И как все в ней продумано. Вот ведь не было там, например, поединка князя с магистром. Вернее, ни один источник о нем не сообщает, тем более о том, что магистр ордена был пленен лично Александром. Но ведь в кино это смотрится?!

К 1240 г. Гильельмо вернулся в Италию, убежденный, что начатое им дело завершится триумфом западного христианства.

КАМПАНИЯ

Однако созданная Гильельмо западная коалиция являлась таковой чисто формально и не представляла собой связанной силы; различные формирования крестоносцев пришли в движение, но при этом никто, похоже, серьезно не позаботился о выработке генеральной стратегической линии. Шведы, возглавляемые королем Эриком IX (1222–1250), весной 1240 г. вторглись в Финляндию. Это насторожило граждан Новгорода, и они призвали князя Александра, которого незадолго до этого выдворили из города. Александр принял на себя руководство борьбой со шведами, пользуясь помощью служивших ему очень хорошо тренированных отрядов лучников (интересно, откуда он это взял? – В.Ш.).

15 июля 1240 г. он победил шведов на берегу реки Нева, за что благодарные новгородцы стали называть Александра Невским.

Несмотря на крупную победу Александра над шведами, угроза со стороны Запада Новгороду осталась. Второе войско католиков уже собиралось, чтобы выступить против него. Состояло оно из бывших членов расформированного военно-монашеского ордена братьев-меченосцев; западных рыцарей, ставших феодальными сеньорами в Эстонии; датчан; ополчения германского епископа Дорпата (Дерпта) и горстки тевтонских рыцарей.

Аналогичным образом и тевтонские рыцари, члены военно-религиозного ордена, которые давно начали нарезать себе территории в Прибалтике, жаждали предлога для нападения на их могущественных соседей, пограничья, Генриха, епископа Эзель-Вика, с просьбой к папе закрепить за ними владение завоеванными регионами.

Хотя Александр Невский вновь выехал из Новгорода, в очередной раз поссорившись с купеческим руководством города, в трудный час горожане призвали его снова.

Новгородцы согласились на выдвинутые князем требования, чтобы под его началом сражаться против германцев и их сторонников в Пскове. Александр вполне оправдал их доверие.

Ближе к концу 1241 года они отбили территории к востоку от Невы и в марте 1242 года освободили и Псков. Затем Александр с войском приступил к дальнему рейду на территорию германской приграничной епархии Дорпат, по всей видимости, желая бить врага его же приемами. Совершенно очевидно, что серьезное расширение территорий Новгорода в его планы не входило, все, к чему он стремился, – крупномасштабный набег. По всей видимости, довольный уже достигнутым, Александр с 6-тысячным войском (в летописях численность не установлена! – В.Ш.) повернул домой после того, как его авангард был отброшен от одного моста.