— А ну-ка, пойдем… — Баг подтолкнул Абдуллу.

— А? Куда?! — Абдулла был близок к мозговому клинчу.

— Туда. Поговорим, — пояснил Богдан.

Общими усилиями напарники запихнули Абуллу за валун. И тут Ничипорук начал, кажется, приходить в себя: резко дернулся, думая, верно, ускользнуть, но румяный Кормибобров коротко и страшно ударил его в солнечное сплетение, отчего Абдулла мгновенно утратил боевой пыл, повалился наземь и принялся судорожно хватать воздух широко раскрытым ртом.

— Не вздрагивай больше, да? — пояснил Кормибобров и извлек из-под бурки обрез чудовищного калибра, любовно сделанный из великолепного охотничьего ружья.

Обрез сиял начищенными до блеска стволами, серебряной насечкой и перламутровыми инкрустациями на словно бы отполированном от долгого употребления прикладе. Кормибобров уткнул обрез в нос Абдулле и заверил Богдана:

— Он понял.

— Единочаятель Оуянцев… — трудно прохрипел Абдулла. — Что это значит? Кто эти люди?

— Мне очень жаль, подданный Нечипорук, — печально, но твердо ответил Богдан. — Честное слово, мне очень жаль. Как мне хотелось бы называть вас по-прежнему единочаятелем!

Стоящий с ним плечом к плечу Баг медленно отодрал бороду и усы и явил Ничипоруку свой подлинный лик. Глаза Абдуллы, от недавних переживаний и без того немалые, сделались неописуемого размера. Богдан даже усомнился, бывает ли так в живой природе.

— Узнал, скорпион? Вижу, узнал… — Баг извлек из рукава свою пайцзу и поднес ее к носу начальника зиндана унутренных справ. — Управление внешней охраны. Членосборный портрет смертоубийцы сам для новостей делал али попросил кого?

Абдулла не нашелся, что ответить, лишь пучил глаза. Хозяйственный Кормибобров между тем обшарил пленника и извлек из его сапога длинный кинжал.

— Посмотри-ка, драг еч Богдан, на этот ножичек, — злорадно заметил Баг. — Его родной брат-близнец нанес несовместимую с жизнью рану несчастному борцу за идею по фамилии Хикмет.

Кормибобров фыркнул от возмущения.

Абдулла злобно зыркнул.

— Вы – удивительный негодяй, Ничипорук! — с отвращением произнес Богдан. — Вы немедленно проведете нас в свое логово, да так, чтобы нам незамедлительно открыли. И без фокусов. Игра окончена!

Абдулла снова обвел взглядом Богдана, Бага и Кормибоброва. Лицо его слегка прояснилось: Ничипоруку пришла в голову мысль. Мысль, впрочем, была несложная, Баг разгадал ее без труда и усмехнулся про себя. Очевидно, Абдулла сгоряча решил, что нападающих всего трое, а уж с тремя-то, один из коих – минфа, да еще в очках, боевикам дервишей и их пыточных дел мастерам, расквартированным в пещере, справиться будет несложно. Черный Абдулла еще надеялся повернуть вспять колесо истории.

Баг юмористически взглянул на Богдана и по выражению лица друга понял, что тот пришел к сходным выводам. «Он Черный не из-за черных „мерседесов“, — подумал Богдан, — а из-за того, что совесть его черна». И все же минфа испытывал к Абдулле невольное уважение. «Вот о нем бек сказал бы – воин, — вздохнув, решил Богдан. — До последнего надеется победить. Он мог бы быть очень хорошим человеком. Жаль».

— Хорошо, — Абдулла попытался привстать, но Кормибобров несильным пинком вернул его на место.

— Не надо суетиться. — Баг медленно обнажил меч. Абдулла ответил злобным блеском глаз. — Сейчас вы медленно встанете и пойдете вперед, а мы – за вами следом. Вы осторожно подойдете к двери. Не делая резких движений. Постучите. Помните, как? Тук-тук, тук-тук-тук. Да-да, мы и это знаем. А вы как думали? Мы все знаем.

Они вошли в расселину: сперва Абдулла, за ним Баг и потом Кормибобров с Богданом. Расселина действительно заканчивалась капитальной, но уже местами проржавевшей железной дверью с глазком.

Приблизившись к двери, Ничипорук оглянулся и постучал. Баг присел за его спиной.

За дверью послышались тяжелые шаги.

— Ну шо… Кого Аллах принес? — лениво поинтересовался густой бас. Глазок приоткрылся.

— Открывай, открывай живо! Это я! — крикнул в глазок Абдулла.

— Ага ж… Вижу, вижу… — удовлетворенно прогудел бас из-за двери, и раздался лязг засова. Баг оттолкнул Абдуллу назад, и тот попал в объятия Богдана.

— Извините, подданный Ничипорук… — брезгливо сказал Богдан и, сам себе удивляясь, огрел Абдуллу пистолетом по затылку. Обеспамятевший начальник зиндана сполз по стенке.

Между тем, дверь распахнулась и в темном проеме показался необъятный, похожий то ли на дэва, то ли на джинна тип в просторном халате и с внушительным животом, каковой наполовину закрывала нечесаная, какая-то клочная борода. Вообще весь страж пещеры был несообразно волосат, лишь маленькие глазки мерцали из-под лохматых бровей. И до того он был похож на одного чайханщика в уездном городе Ташикенте, где Багу по делам повезло побывать года два назад, что у честного человекоохранителя сама собой вырвалась памятная ему формула ташикентского приветствия:

— Лищно ништяк-ми сен?[26]

Волосатый, по всей видимости, ташикентской культуры был чужд: в зарослях нижней части лица образовался проем, символизирующий собой рот, и оттуда вырвался озадаченный рев:

— Шо?!

— Управление внешней охраны! Вы задержаны! — объяснил Баг и врезал изо всей силы рукоятью меча туда, где под буйной растительностью можно было предположить наличие лба, затем перемахнул через грузно осевшее тело и нырнул в темноту. Кормибобров пронзительно свистнул. Из кустов справа от пещеры вырвалось десять стремительных и оттого смутно различимых силуэтов в бурках и папахах, предводительствуемых самими Кормибарсовым. Словно оседлавшие ураган духи возмездия они канули в проем пещеры вслед за Багом.

В два прыжка одолев недлинный естественный коридор, Баг оказался в просторной подземной полости, стены которой были искусственно выровнены и украшены равномерно развешанными электрическими светильниками. У стен громоздились ящики и тюки, Баг даже заметил поодаль мерцающий экран компьютера, но разглядеть подробнее ничего не успел. На него налетели трое одетых в дервишскую униформу злодеев и с криками «Геть! Геть!» принялись размахивать мечами.

Класс фехтования у дервишей был невысокий, и два меча Баг выбил сразу, а третий нападающий отлетел к стене, пораженный пинком Кормибоброва. Сверкающая сталь успела прозвенеть лишь трижды, а потом из-за спины посторонившегося Кормибоброва в пещеру ворвались богатыри в папахах.