Из адмиралтейства поступила радиограмма:

«Действовать по плану номер 4».

Это означало, что «X-5», «X-6» и «X-7» должны были атаковать «Тирпиц», «X-9» и «X-10» — «Шарнхорст», а «X-8» — «Лютцов». По данным аэрофоторазведки за 14 сентября, первые два корабля находились в Каа-фьорде, тогда как «Лютцов» стоял на якоре в Ланг-фьорде. «Каталина» доставила из Вёнги фотоснимки, указывавшие точное расположение противолодочных сетей. Вся эта информация была передана на большие подводные лодки по радио в зашифрованном виде.

Хенти-Крир на «Трашере», Камерон на «Тракьюленте», Плейс на «Стабборне», Мак-Фарлейн на «Синимфе», Теренс Мартин на «Сиртисе» и Хадспет на «Сцептре» склонились над картами Альта-фьорда и обозначили точное расположение немецких кораблей и их сетевого ограждения.

Среда, 15 сентября.

В 4 часа утра произошла авария.

«X-8» шла на буксире за «Синимфом» со скоростью 8 узлов. Старший лейтенант Смарт боролся со сном, так как именно в эти часы глаза у человека закрываются сами собой. Вдруг у него создалось впечатление, что подлодка шла не на буксире. Он поднял телефонную трубку… Полное молчание и никаких звуков. Буксировочный канат, видимо, лопнул. Смит приказал всплывать. Над морем стоял молочный туман. Видимость едва достигала пяти миль, но «Синимфа» видно нигде не было. Местоположение «X-8» было примерно 69 градусов 04 минуты северной широты и 08 градусов 14 минут восточной долготы. Никогда еще подводная лодка не казалась Смарту такой маленькой. Просто ореховая скорлупка в безбрежном пустом море. Единственным спасением было выдержать курс движения. Окли, безусловно, станет возвращаться назад, как только заметит потерю «X-8». В 4.30, запустив дизельный двигатель, на скорости 3 узла «X-8» пошла, придерживаясь прежнего курса.

На «Синимфе» еще никто ничего не заметил, и он продолжал движение. Только в 6 часов утра вахтенный офицер обратил внимание на то, что «X-8» не всплыла, хотя и пришло время для проветривания. Окли сразу же приказал проверить буксирный канат. Он был оборван. Следовательно, они потеряли лодку-малютку, но Окли и Мак-Фарлейн сохраняли спокойствие.

«X-8» должна была всплыть и продолжать плавание самостоятельно. Необходимо возвращаться и начать ее поиск.

— Курс 209!

Пополудни «X-8» еще не была обнаружена. Ветер дул со скоростью от 11 до 15 миль в час, небо было затянуто тучами, море неспокойно. Видимость составляла порядка 7 миль. Удастся ли им найти «X-8»?

В тот же день, 15 сентября, Филип всплыл в 7.30 утра. Море немного успокоилось. Проведя проветривание, он снова ушел на погружение… В 11 часов «X-7» стало, однако, бросать столь сильно, что экипаж, даже находясь на двадцатиметровой глубине, был вынужден крепко держаться за что попало, чтобы не быть отброшенным на стены или на двигатели. Филип выругался. Он сразу же подумал, что взрывные устройства, закрепленные с внешней стороны лодки, оторвались и потерялись. Телефон все еще не работал. Как вел себя «Стабборн» в такой шторм? Ему снова пришла в голову мысль, что настал его последний час. Пополудни он услышал щелчок в телефонном аппарате, а затем звонок. Стало быть, связь была восстановлена. Он снял трубку.

— Замечена подводная лодка, — произнес Дафф на другом конце провода. — Мы идем на погружение.

Естественно, «X-7» также всплывать не стала. Филип обеспокоенно ждал следующего звонка. Уж не немецкая ли это подводная лодка? Он сделал запись в вахтенном журнале, но у него сложилось впечатление, что время, указанное им, — 12.55 — не соответствовало действительности. Ошибка, скорее всего, составляла от 30 до 40 минут. (На самом деле, как было установлено позже, было 12.13.)Через час обе лодки всплыли. На поверхности моря видно ничего не было. «Стабборн» пошел опять дальше в надводном положении, «X-7» же снова ушла под воду.

15.50.

Годфри Плейс стоял на мостике «Стабборна» рядом со старшим лейтенантом Даффом. Оба офицера почти не говорили. Погода могла бы быть и получше. «Стабборну» опасаться было нечего, а вот «X-7», шедшей за ним на буксире, приходилось тяжеловато. Они знали, что Филипу довелось уже столкнуться с целым рядом трудностей, но южноафриканец не звонил и не жаловался. Вдруг матрос-наблюдатель крикнул:

— Буксирный канат оборван!

В следующую секунду Плейсу представилось, что ему предстоит оказаться на дне моря, но наблюдающий крикнул:

— Канат пошел вверх!

Следовательно, он только что оборвался, и «X-7» должна быть неподалеку.

Филип как раз находился на центральном посту. Вообще-то была его очередь идти спать, но он предпочел остаться. Вдруг он почувствовал, как лодка потеряла ход. Не оборвался ли буксирный канат? В следующий момент лодка под углом в 45 градусов резко уходит на глубину 30 метров. Филип направил весь имеющийся сжатый воздух в балластные цистерны, тогда как Лак, громко выругавшись, запустил компрессор. «X-7» стала понемногу всплывать. Открыв толчком крышку люка, Филип осмотрелся. Море продолжало волноваться, захлестывая лодку волнами. Возникла опасность быть смытым за борт. Тем не менее он высунулся из люка, крепко держась за края. В ту же секунду моряк вымок до ниточки. Нащупав трубку воздухопровода, он ухватился за нее. Невдалеке, между двумя громадами волн, он увидел очертания «Стабборна». Приняв удар очередной волны, Филип стремительно сполз внутрь лодки, предоставляя возможность для маневрирования большой подводной лодке.

«Стабборн» подошел ближе и спустил на воду ялик (высота волн достигала четырех метров). В нем сидел Боб Айткен, тащивший за собой конец нового буксирного каната. Филипу потребовалось не менее пяти минут, чтобы ползком добраться до носа «X-7». Не сказав друг другу ни слова, друзья закрепили канат. Когда они закончили работу, порвался тросик, соединявший ялик со «Стабборном». Как теперь мог возвратиться туда Айткен? После нескольких попыток ему удалось-таки поймать ушедший в воду буксирный канат, по которому он все же возвратился назад. Ялик был поднят на борт, и Дафф продолжил путь. Было уже 17 часов. Филип пошел на погружение, но ненадолго, так как вспомнил, что в спешке не закрепил конец буксирного каната. Всплыв, он опять ползком добрался до носовой части лодки. Слава богу, канат еще не соскочил. Устранив свою оплошность, он, насквозь мокрый, возвратился в лодку. Достав вахтенный журнал, записал:

«Такой способ перехода морем понемногу вырабатывает привычку, но делает человека апатичным».

В 20 часов «X-7» снова всплыла для проветривания и подзарядки батарей. Стоя в люке, Филип и Магеннис решили закурить. Сигареты долго не раскуривались, так как были тоже сырыми. Но они все же попытались воспользоваться оказией, ибо в подводном положении курить в лодке запрещено.

В 20.30 «X-7» еще не погружалась. Ночь была относительно светлой. Вдруг Филип заметил световые сигналы со «Стабборна»: «Х… Х…» Это означало:«Приготовиться к срочному погружению».

Сам «Стабборн» под воду еще не ушел. Филип ждал, но ничего не происходило. Время тянулось бесконечно долго.