— Все в порядке, старина. Они на улице.

Кот смотрел на меня, но было видно, что его мучают подозрения. Он прокрался к своей миске, по-прежнему то и дело принюхиваясь, затем вернулся и остановился у моих ног. Я отломил кусок сосиски, слизнул с нее томатную пасту и подул, чтобы она остыла. Я протянул сосиску коту и, пока он ел, гладил его по спине. Его шерсть, холодная после улицы, была вся в пыли и частицах растений. Я заметил, что он начинает понемножку седеть, и задумался над тем, сколько же ему лет. Мы уже давно жили вместе.

Расправившись с сосиской, кот посмотрел на меня, и я улыбнулся. Я взял его на руки, прижал его к себе и вскоре услышал довольное урчание.

— Жизнь — сложная штука, — сказал я. — Ты не находишь?

Кот лизнул мне щеку, затем укусил за подбородок, но не больно.

Через какое-то время кот спрыгнул на пол и отправился бродить по дому. Он двигался медленно, остановившись, долго и пристально смотрел на террасу, наконец рванул вверх по лестнице и скрылся у меня в спальне.

Я сказал Люси и Бену, что ужин готов. Поужинав, мы не стали засиживаться. Мы погасили свет и пошли спать.

Поскольку в ту ночь Люси ко мне не поднималась, коту спалось хорошо.

Завтрашний день Люси и Бен планировали провести следующим образом: утром поехать в Беверли-Хиллз, после чего отправиться в Лонг-Бич на последнюю, как надеялась Люси, встречу с представителями противной стороны. Послезавтра они должны были возвращаться в Батон-Руж.

Мы приготовили оладьи с бананами, яичницу и кофе и вместе позавтракали, но Люси по-прежнему казалась грустной и рассеянной, словно уже сейчас начала готовиться к отъезду. Я поймал себя на том, что думаю больше о ней, чем о себе, однако никакого прогресса в наших отношениях не было. Возможно, виной всему было то, что нам до сих пор удавалось избегать откровенного разговора, а возможно, время, когда удается избегать откровенного разговора, уже упущено. Попытка спрятать голову в песок редко ведет к решению проблемы.

— Когда собираетесь вернуться домой? — спросил я.

— Часов в шесть. — Люси укладывала папки в чемоданчик. — Не думаю, что мы задержимся в Лонг-Бич.

— Хорошо. Я намереваюсь пригласить вас поужинать в одно интересное место.

Люси улыбнулась. Мягко, осторожно.

— Куда?

— Сюрприз.

Впервые за все утро мы посмотрели друг другу в глаза, и Люси протянула мне руку. Ее кожа была теплой и нежной, и от прикосновения у меня мурашки пробежали по спине.

— Сюрприз — это здорово.

— Предоставь все мне.

«Элвис Коул, Владыка Вселенной, включает свое обаяние».

Люси и Бен выехали без десяти десять, и я позвонил знакомому в бюро судебно-медицинской экспертизы. Вскрытие Джеймса Лестера было завершено, и, когда я спросил о причине смерти, знакомый ответил:

— Этот парень упал головой вперед на стеклянную дверь, и когда падал, то был еще жив. Хочешь узнать, какие именно ткани были разрезаны?

— В этом нет необходимости. Есть какие-нибудь указания на то, что бедняге помогли пройти сквозь стекло?

— Ты имеешь в виду, что его сначала кто-то избил до полусмерти, а затем толкнул?

— Ну, можно и так сказать.

Я услышал шорох бумаг и смех. Веселая шутка — лучший способ начать рабочий день в морге.

— Нет. Никаких травм, нанесенных тупым предметом. Ни синяков, ни ссадин, ни царапин, которые могли бы говорить о физическом принуждении.

— Гм. — Так что, возможно, это все же не было убийством. Возможно, неуклюжий Джеймс Лестер просто поскользнулся.

— Но мы все же обнаружили кое-что странное. — (Возможно, неуклюжий Джеймс Лестер все же не просто поскользнулся.) — На шее в области сонной артерии есть следы разрыва подкожных капилляров.

— Типа кровоподтека.

— Это не кровоподтек в привычном понимании, и причиной была не физическая травма.

— То есть никто его не ударял.

— Такое встречается, если у человека был сильный приступ рвоты или кашля. Кашель может дать такие последствия. Ты удивишься, на что способен кашель.

«Ох уж эти судебные медики».

Я попытался представить, что может привести к разрыву капилляров в области сонной артерии без образования полноценного кровоподтека.

— Ты хочешь сказать, Лестера придушили?

— Нет. Кровоподтеки были бы более ярко выраженными.

— А его могли придушить так, чтобы не осталось явных кровоподтеков?

Мой знакомый задумался.

— Пожалуй, его могли душить чем-нибудь мягким, например полотенцем, или применить удушающий полицейский захват. В этом случае следы были бы именно такие.

— Значит, Лестера могли придушить так, чтобы он потерял сознание, после чего толкнуть на стекло.

— Эй, это ты сказал, не я. Мы просто рассуждаем.

— Но такое возможно.

— Возможно, этот парень просто поперхнулся, закашлялся, затем потерял равновесие и упал на стекло. — (Я молчал.) — Но ты прав, его могли и придушить.

Затем я позвонил миссис Луизе Эрл. Включился автоответчик, и я сказал:

— Миссис Эрл, это Элвис Коул. Если вы дома, пожалуйста, возьмите трубку. Нам нужно поговорить.

Я надеялся застать ее с утра пораньше. Надеялся убедить ее встретиться со мной.

Трубку никто не снял.

— Миссис Эрл, если Анджела Росси или какой-либо другой сотрудник полиции вам угрожали, я хочу, чтобы вы мне об этом рассказали. И как можно скорее.

Ответа по-прежнему не было.

Положив трубку, я снова отправился к Олимпик-Парк. Если не удается связаться с Луизой Эрл по телефону, быть может, я смогу повидаться с ней лично. Если ее нет дома, можно будет подождать. Как еще может убить время безработный частный детектив?

Улицы все еще были заполнены плотным утренним потоком машин, день выдался жарким и солнечным, но тучи, затянувшие небо над заливом, создавали ощущение сырости. Солнце исчезло, и все вокруг словно было освещено лампами дневного света.

Я оставил машину за два дома до жилища Луизы Эрл, вернулся назад пешком и позвонил в дверь, в точности так же, как сделал это вчера. Ответа по-прежнему не последовало. Пробравшись через декоративные заросли, я заглянул в то же самое окно в щель между занавесками. Я увидел комнату, похоже, нисколько не изменившуюся по сравнению со вчерашним днем. Гм. Было уже двадцать пять минут десятого, я стоял на крыльце дома Луизы Эрл и гадал, что делать дальше. Квартал выглядел спокойным и совершенно обычным; быть может, Луиза Эрл просто выбежала в магазин и скоро вернется. Конечно, даже если она скоро и не вернется, для меня это ровным счетом ничего не изменит. Таковы прелести отсутствия постоянной работы.