— Маришка! Ну, зачем же ты таблеток наглоталась?

— Мне стало так обидно, что они родные для меня люди и… посмеялись надо мной. Я теперь никому не нужна…

— Марина. Это неправда. Мне нужна! Ты обо мне подумала в этот момент? Каково мне было бы потерять ещё и тебя?

— Мамочка! Прости меня, родная! Я полная дура!

Снова молчание, тягостное, липкое, словно давно сжеванная жевательная резинка. Затем Марина прошептала.

— Как мне быть? Я не хочу окончательно рвать отношения с Никитой, не хочу терять его как друга.

— Счастье моё! Всё просто — поговорите друг с другом: без скандалов, без укоров, без выяснения отношений.

— Захочет ли Никита теперь со мной разговаривать после того, что произошло?

— Захочет. Это ведь Никита тебе скорую вызвал… Он оплачивает твоё лечение, не побоялся — дождался меня, хотя понимает, что такое разъяренная теща, — и они обе тихонько засмеялись, — да и сейчас в коридоре сидит…

— Да?

— Сидит! — уверенно сказала она. — Если силы есть — поговорите. Только доктора нужно предупредить, чтобы пустил его к тебе… А то он у тебя такой серьезный… Кстати, ты видела, какой симпатичный у тебя врач?

Марина ничего не успела ответить, как дверь открылась и в палату вошёл улыбающийся доктор Риччи. Он нес огромный букет цветов.

Марина, увидев, вспыхнула и тут же заявила.

— Отдайте этот букет обратно!

Доктор растерялся.

— Синьора Марина, но это невозможно!

— Я не приму от него никаких извинений. Пусть забирает свои цветы и уходит к ней! Я подаю на развод.

Доктор снова заулыбался.

— О! Синьора! Это цветы не от вашего плохого мужа! Это цветы от меня!

Алина подбадривающе улыбнулась сидевшей на кровати девушке и, погладив ту по руке, прошептала.

— Я же говорила тебе, что всё наладится. Но вам всё же лучше поговорить с Никитой.

Марина растерянно взглянула на мать, а потом на улыбающегося доктора и покраснела.

— Всё, моя хорошая! Я пойду. Ещё в гостиницу нужно устроиться. Сегодняшний день оказался для меня очень тяжелым. До завтра, моя любимая девочка!

— Пока, мамочка… И ещё раз прости меня.

Едва Алина отошла от палаты, как тут же увидела Никиту, так и сидящего на больничной кушетке. Парень был растрепан, бледен, глаза у него были красные, губы тряслись и он, похоже, недавно плакал. Увидев Алину, дернулся навстречу, но тут же сел обратно, так и не решившись подойти и спросить об уже практически бывшей жене.

Женщина после встречи и разговора с дочерью немного успокоилась. Понимая, что будет лучше, если не Марина, то хоть она сама, но объяснится с молодым человеком, устало присев рядом с почти бывшим зятем, попросила.

— Никита! Марина пока не готова тебя видеть. Не жди. Уезжай, куда ехал.

— Алина Сергеевна. Я наверное, не вправе сейчас спрашивать вас… но не могу не спросить… Как Маришка?

Алину больно резанул его искренне озабоченный голос.

«Ой, Никитушка! Запутался ты совсем! Не отпустил ты Маринку, не отпустил! По живому рвать будете… И Вирру не бросишь теперь, но и с Маринкой точку ещё не поставил».

— Доктор сказал, что всё будет хорошо. Она, в принципе, уже нормально общается, вот только придётся ей теперь с психологом курс реабилитации проходить. Может, это и хорошо, что с ней специалисты поработают.

— Простите меня и пусть Марина простит. Я и подумать не мог, что она так поступит.

— Плохо, Никитушка, плохо. Вы так давно вместе, что мог бы и подумать… Всё таки она твоя жена.

Парень, осознавая правоту тещи, снова склонил голову. По его покрасневшим ушам Алина поняла, что ему действительно стыдно.

— Простите… Понимаете, у нас с Мариной в последний год стали складываться не очень хорошие отношения. Она отдалилась от меня и уж простите, что скажу… мы даже спать вместе престали.

Алина удивленно посмотрела на парня.

— А ты спрашивал её в чем дело?

— Спрашивал. Она сказала, что я перестал интересовать её как мужчина.

Алина не поверила своим ушам, хотя, практически то же самое буквально полчаса назад ей сказала дочь…

— Но что-то же стало причиной вашего разлада?

— С чего всё началось? Тут всё просто. Мы ведь вместе уже давно, а вы знаете, что я из многодетной семьи и очень люблю детей. Для меня нет ничего хуже, чем «мертвый дом», то есть тот, в котором не звучат детские голоса. Вот я и хотел, чтобы у нас наконец появился малыш.

Никита взъерошил волосы, улыбнулся легко, одними уголками губ, и на какое-то время застыл, смотря куда-то вдаль. Лицо парня разгладилось и стало симпатичным. Было понятно, что в этот момент он думает о чем-то своем, одному ему известном, но явно о приятном.

«Всё таки Маринка дурочка! Из Никиты получится просто чудесный, заботливый отец. Ну что ж, значит не судьба… Одно приятно, что Сережка с того света за Вирру не будет беспокоится. Она теперь в надёжных и любящих руках».

Тем временем парень, опомнившись, продолжил.

— Без детей ты становишься эгоистом, прорастаешь насквозь ленью и отравляешься безответственностью. Это путь в никуда, но Марина не слушала никаких аргументов. Стояла как скала и ни за что не соглашалась на увеличение нашей семьи. Она настаивала, что нужно сначала создать надёжную, хорошую базу — купить квартиру, найти престижную работу… и только потом — дети. Ну, так ведь можно вообще никогда не родить… Мы ссорились…. а она в отместку стала отказывать мне в постели. Потом у нас появилась какая-то перспектива с переездом, и понемногу все стало налаживаться, но… ненадолго. Буквально на пару недель… И стало ещё хуже. Марина принялась изводить меня, насмехаясь, что я как мужчина ей вообще не нужен. Мол, Вирра и одна живет прекрасно… Не пропала до сих пор без мужика…

Парень замолчал. Молчала и Алина. Она понимала, что Марину понесло не туда… и мысленно соглашалась с рассуждениями молодого человека о жизни. Понятно, что в семье её детей наступил пресловутый кризис, и его просто нужно было пережить, а они с ним не справились…

— Когда Марина уехала, а я пришёл работать в компанию, и мысли не возникало, что у меня что-то может быть с Виррой. Очень холодной и расчетливой она мне показалась.

— Тебе не показалось.

— Нет-нет! Что вы! — с горячей убежденностью произнес он. — Она хорошая девушка… Просто очень одинокая. Случилось так, что Вирра оказалась никому не нужна, так же как и я…

Алина сглотнула, так как горло перехватил спазм. Краска ударила в лицо. По сути дела, она чувствовала некую ответственность за эту девушку. Выйдя замуж за Сергея, она обещала стать для Вирры если не матерью, то другом, но… не сложилось. Обещания так и остались обещаниями.