нечего. Заинтересованности отправить его за Грань так и не возникло в тупых головах. Впрочем, Дмитрий и не старался вложить туда эту мысль: с гибелью Некра он лишился бы единственного достойного противника, игра потеряла бы половину привлекательности, а все его действия и неминуемая победа почти обесценились. Человека метаморфы не убьют. Скорее всего, постараются обогатиться. Здесь возможны варианты, конечно. Дмитрий не сомневался, что человек охотно перепишет на похитителей все имущество лишь бы отпустили, но рано или поздно троица выйдет на некроманта, главное, не упустить этот момент!

Метаморфы сами по себе самоуверенные твари, а Дмитрий постарался поднять их самооценку до невиданных высот. Только в таком состоянии они наберутся наглости шантажировать мага подобного уровня. Девяносто против десяти — Некр отыщет их в течение получаса и явится лично проучить ублюдков. Или убьет и допросит, или передаст Ордену. И в том, и в другом случае образ Дмитрия из памяти горе-похитителей будет вытащен и показан всем, кому можно и нельзя. Может, даже на стену повесят с пометкой «его разыскивает глава Гильдии». Если некроманта заденет (а его заденет обязательно), то он наведается в бар, непременно отыщет девчонку и выведает имя. Может ли это иметь значение в двадцать первом веке, когда слова уже не обладают прежней властью над смертными и бессмертными? Дмитрий не знал, но полагал, что чувство опасности сделает его жизнь интереснее.

Он не заметил, когда свернул на эту улицу. Волна жара поднялась откуда-то из желудка, опалила внутренности, заставила стиснуть зубы, чуть не перекусывая сигарету, и перестать дышать. В следующий миг Дмитрий остро пожалел об отсутствии в непосредственной близости стены, столба или кого-нибудь, за чье плечо он сумел бы уцепиться. Зрение помутилось, а затем подернулось серой дымкой и наконец пламенем.

Горел автомобиль, остановившийся на светофоре, огонь вырывался из окон домов, и сам камень полыхал тоже, словно облитый бензином. Пепел падал с неба хлопьями серого снега, застланного сизым дымом. Горло сперло и запершило, Дмитрий закашлялся, выплюнув сигарету и схватившись за грудь. Пот лил градом со лба, заливал глаза, собирался каплями на кончике носа и срывался вниз — на потрескавшийся от жара асфальт. Но самым забавным в ситуации было то, что Дмитрию безумно нравилось происходящее. Он почти не дышал, беспрерывно кашлял и едва стоял на ногах, однако будь его воля, вдохнул полной грудью этот ядовитый воздух, засмеялся и заорал от восторга, поскольку вместе с огнем приходило очищение.

— Простите, с вами все в порядке? — некто, умудрившийся выжить, тронул Дмитрия за плечо, и наваждение развеялось.

Он стоял на оживленной улице. Мимо проходили люди, не спеша превращаться в живые факелы. Автомобиль дождался зеленого сигнала светофора и уже давно скрылся из виду, а здания взирали на него свысока узкими окнами, характерными для строений тех лет постройки, когда большинство горожан предпочитало ходить в ногу, и гореть явно не собирались.

— Извините, — прохожий поспешил отступить и поскорее скрыться, видно Дмитрий наградил его не слишком добрым взглядом.

О какой доброте могла идти речь, если он убивать был готов? Очищение, которого он жаждал всем сердцем, снова откладывалось. Оставалось лишь надеяться, ненадолго.

Глава 19

Набрать код домофона Денис не успел: дверь открылась, и из нее вынеслась повизгивающая и поскуливающая Дарина. Шелти натянула поводок, словно хотела порвать его либо удушиться. Обычно она лучилась энтузиазмом. Смотря на эту собаку, невольно хотелось завести свою, такую же или даже колли, чтобы была покрупнее. К соседям Дарина проявляла завидную доброжелательность, впрочем, никогда не отличающуюся назойливостью. Однако сейчас от Дениса она шарахнулась, словно от прокаженного, зарычала, а затем залилась кашляющим лаем, заставив отступить на пару шагов.

— Ох, прости, Денечка, — из подъезда вышла хозяйка, расстроенная и явно озадаченная таким нехарактерным поведением домашней любимицы. — Не знаю, что с ней сегодня. Уж думаю, не к ветеринару ли вести. Покажу — мало ли.

— Пожалуй, стоит, — согласился Денис. — У нас в деревне произошел случай. Соседи во дворе сибирскую овчарку держали: Найдой звали. Добрее собаки я в жизни не видел, но однажды чуть на клык не угодил. Думали, взбесилась: никого не подпускала кроме хозяина, благо, он грамотным в болезнях был.

— И что случилось? — встревожилась соседка.

— Больной зуб.

— Ох-ох-ох, — она покачала головой и, уступив усилиям рвущей поводок Дарины пошла вдоль цветников по направлению к скверу. Денис взялся за ручку, не позволяя двери закрыться, но входить не спешил, наблюдая за шелти, с каждым шагом становящейся все спокойнее и менее всклокоченной.

«Неужели грифона почуяла?» — подумал он.

Злат ни о чем таком не предупреждал, лишь упоминал, что большие хищники в его присутствии могут вести себя неадекватно — минуты три, пока не определят, кто сильнее. Достаточно было пристально на них посмотреть: глаза в глаза, и сразу успокаивались. Однако Злат ничего не говорил о роли Дениса в развлечениях подобного рода. Можно подумать, у него своих проблем мало. Еще и в собачьи морды заглядывать придется!

Подъезд встретил его темнотой, вновь перегоревшей лампочкой над входом, листками с рекламой, валявшимися на полу. Свет проникал через мутные стекла окон, расположенных в лестничном пролете. Лифт снова не работал. Эхо показалось звонче и продолжительнее, нежели обычно, но Денис решил не обращать на него внимания.

Между первым и вторым этажом цвели кактусы и едва не распирало от корреспонденции несколько почтовых ящиков. Квартирная хозяйка называла их маячками для квартирных воров, указывающими, куда именно можно явиться в целях быстрого обогащения. С другой стороны, может, людям просто лень, время от времени опустошать содержимое железных лотков, тем более, когда оно почти все уходит в мусоропровод.

Денису тоже было лениво, а еще — обидно. То ли его воспитывали правильно, то ли он от природы был восприимчивее других, но до сих пор помнил, что бумагу делают из древесины, а ее… жалко. Ведь деревья растут десятилетиями. И для чего? Чтобы кто-то использовал их для газетки с рекламой, которой и подтираться никто не станет? Достав связку с забавным меховым шариком-брелоком, подаренным однокурсницей, за которой он еще недавно собирался приударить, а сейчас не мог вспомнить даже ее лица, Денис отпер хлипкий замочек, в который раз едва не сломав миниатюрный ключ. Дверца распахнулась сама, и в руки Дениса упал увесистый ком бумаги. Доставка пиццы и суши; семья старообрядцев (если верить прикрепленной к объявлению фотографии) предлагала сдать им квартиру; сразу три конторы готовы были