Алмару, которую представлял один из ее старших принцев, он же супруг принцессы Иделлы, урожденной Норт-Ларрмайн, никто ни в чем особенно не подозревал, но это был не повод терять бдительность. И принца Юсуфа, и его супругу (в очередной раз беременную, чему Рауль нисколько не удивился), и свиты обоих участь остальных гостей не миновала. О каждом их шаге было известно, любое их слово практически в тот же момент достигало ушей верховного мага Геона.

Правда, уши имелись не у него одного.

«Бессмысленно, ваше высочество, — говорил Бервик, хмурясь и качая головой. — Не дети собрались — ну, исключая младшего Норт-Прентайса, конечно, хотя его наставник, печенкой чую, не так прост, как может показаться. Само собой, у них у всех рыльце в пушку! И Берс стопроцентно Данзар покрывает — так наемники во всем ищут выгоду, что еще от них ждать?.. Лессин, как всегда, и нашим и вашим, причем отнюдь не за грош, надо думать: эль Гроуву купцы что-то продали, а по возвращении в родные палестины и Мэйнарду Второму найдут, что предложить, руку даю на отсечение».

«А тебе хоть малая толика от их щедрот перепала?» — приподнял бровь принц. Бервик откинулся на стуле и обвел тихий темный архив задумчивым взглядом.

«Я в торгах не участвовал, — пожав плечами, отозвался он. — Хотя в нашу сторону, конечно, подвижки были… Спустил на тормозах. Верховный маг и так меня не слишком жалует, только высовываться зря. К тому же, в Лессине у вас, ваше высочество, есть свои сторонники! Старший Байнс по гроб жизни вам благодарен за сына — и кстати говоря, не он один. Насколько мне известно, наш неприступный казначей молодым Терреном доволен» Его высочество улыбнулся. Бедняга Террен, едва не ставший жертвой отцовских амбиций!.. С драконами в одной упряжке он бы долго не протянул, а здесь и сам уцелеет, и семье чести добудет, и будущему королю, милостью богов, послужить успеет. Рауль вспомнил выражение лица главы Даккарая, там, в Большом загоне, когда решалась судьба молодого Байнса, и довольно сощурился.

«Эль Виатор мне это надолго запомнит, — весело проговорил он. — Ведь такую золотую жилу буквально на подлете прикрыли… Жаль только, его самого прижать не вышло».

Граф согласно качнулся на стуле. «Старого угря так просто в сеть не заманишь, — отозвался он. — Уж слишком скользкий. Он, пожалуй, и эль Гроуву не по зубам!.. Ведь уже за самые жабры взяли — ан нет, вывернулся как всегда. И как ему только удалось заполучить Д'Алваро? Они ведь друг друга на дух не переносят».

«Ну, — неопределенно обронил Рауль, — сердцу не прикажешь».

«Сердцу? Боги с вами, ваше высочество! Маркиз уже давно не пылкий юнец, да и его нынешняя супруга, мягко говоря, не из тех женщин, от которых голову теряют… Я, конечно, не последняя инстанция, утверждать не берусь, но что-то там все же нечисто. Эль Виаторы заложили свое лучшее поместье за двадцать пять тысяч ларов, золотом — как раз в преддверии вашего приезда на Даккарайскую пустошь. И что хотите со мной делайте, но я в жизни не поверю, что такая прорва денег вся ушла на приданое их дочери. Двадцать пять тысяч!.. Да Герхард и за две удавился бы. И все эти песни о том, что, дескать, любимой дочурке в южном захолустье без папенькиной заботы не избежать нужды, а ее муж так горд и помощи не примет, ложь от начала до конца. Не удивлюсь, если эль Виатор молодым даже лошадей до Алваро своих не дал».

«Думаешь, деньги пошли на Даккарай?»

«Уверен в этом, ваше высочество. Вы с казначеем здорово напугали Герхарда, и он постарался подобрать все хвосты до того, как ему прищемят собственный… Однако, так или иначе, правды мы теперь не узнаем. Даже если поместье в Разнотравье уже завтра вернется к эль Виаторам, с его ушлой светлости станется придумать новую байку, еще краше прежней».

Принц невесело усмехнулся. Что есть, то есть. Редкий талант поворачивать любую, даже самую худшую ситуацию в свою пользу… Его бы на благое дело — цены б предприимчивому герцогу не было!

«Ну, боги с ним, — помолчав, махнул рукой Рауль. — Пока придется признать свое поражение, а дальше время покажет. Ты говорил О Лессине — так купцы что-то знают?..»

«Знают, но, к счастью, мировой монополии на торговлю у них нет, — Бервик, перестав раскачиваться на стуле, нахмурился. — Ландри говорит, что цены на железо растут день ото дня. А кузены его супруги в Лессине здорово приподнялись в последний год на сыромятных кожах и корабельной сосне Смоляных островов. Точные цифры мне неизвестны, но даже навскидку, зная примерный расклад, это много — учитывая, что мы таких прибыльных заказов не давали, а караваны идут посуху».

«Значит, не в Алмару, — хмуря брови, обронил принц. И после паузы задумчиво посмотрел на друга:- Но если железо с кожей еще можно пережить, то корабельная сосна меня беспокоит, Натан. С каких пор Мэйнард Второй озаботился флотом? К чему тратить на это силы и средства, когда есть перевалы Туманного хребта? Морем идти на Геон — глупость!»

«Это если с востока, — помолчав, сказал Бервик. — Там и расстояние, и соседи, которым парад парусов может не понравиться. А вот запад? Во-первых, крюк гораздо меньше, во-вторых, рабовладельцы Эйсера всегда стояли за Норт-Прентайсов, ну и, в-третьих…»

«Бар-Шабба, — мрачнея, закончил за его сиятельство Рауль. — Да, пожалуй, ты прав. Памятуя о нездоровой активности Данзара на землях магов, можно не сомневаться, что Хонза — или его преемник — флот Мэйнарда через пролив пропустит. И хорошо, если только этим ограничится… Кстати говоря, что там Норвиль?»

Граф поморщился, вспомнив доверенное лицо архимага. Хьюго Норвиль был тем еще крепким орешком.

«Стоит как скала. И уже вовсю готовится в скором времени принять мантию архимага. Жаль только, зря! И вдвойне жаль, что до эль Гроува это дошло только сейчас».

Принц выпрямился. Так вот почему верховный маг Геона, опутавший сетью каждого гостя, столь мало внимания уделил одному из важнейших?..

«Значит, — Рауль, прищурившись, взглянул в лицо другу. — Птицелов наконец понял, что ищет не там… А мы?»

«А мы, похоже, все-таки нашли, ваше высочество»

* * *

— Ваше высочество! Плечо!

Рауль, очнувшись от своих дум, раздраженно сдвинул брови. Опять? Да сколько можно?

— Маэстро, — с любезной улыбкой проговорил он отнюдь не любезным тоном, — поверьте, мы ценим и ваш несомненный талант, и вашу самоотверженность, однако герцогиня устала, а у меня сегодня еще очень много дел.

Амбер хотела что-то сказать, но, бросив взгляд на мужа, промолчала. Придворный художник покорно склонил голову.

— Как будет угодно вашему высочеству, — не без разочарования в голосе отозвался он. — Прошу прощения, ваша светлость. Виноват, совсем позабыл о времени…

— Ничего страшного, — за них обоих ответил принц, помогая супруге подняться. — Завтра продолжим.

— Благодарю, ваше высочество, — художник, отложив измазанную краской палитру, согнулся в глубоком прощальном поклоне и протянул руку к колокольчику. Двери пропахшей маслом и олифой мастерской распахнулись перед Раулем, как врата в чертоги Пятого неба. Принц, улыбнувшись, наклонился к уху жены: